– На это было непохоже, – Томока-сан вновь склонила голову набок. – В тот вечер он был настолько пьян, что, возможно, случайно ухватил какую-то тень воспоминания. Так мне показалось.
Начиная с определенного момента воспоминания о «мертвом» у всех вовлеченных тускнеют и исчезают. Почти наверняка это произошло и с Мацунагой-саном, бывшим учеником класса 3-3.
Сейчас, пятнадцать лет спустя, похоже, какой-то фрагмент воспоминания пробудился в его пьяном мозгу. А что? Нельзя ведь с уверенностью утверждать, что это невозможно. Такое у меня сложилось мнение на этот счет.
– В этом что-то есть, скажи? – и Тэсигавара заглянул мне в лицо. – Въезжаешь, что это значит? – теперь он заглянул уже в лицо Мотидзуки.
Мотидзуки опустил глаза. Я, жуя соломинку в своем бокале с ледяным чаем, ответил:
– Угу.
Тэсигавара торжественно кивнул и сказал:
– Я не против сгонять в этот лагерь и попросить богов о помощи, но до тех пор, может, не стоит просто сидеть по углам?
– …М?
– Тебя рассказ Томоки-сан ни на что не натолкнул? Что этот Мацунага пытался ей сказать?
– И что же?
– Он сказал «я их спас», так? Он сказал, что спас всех. И, чтобы кому-то сообщить, оставил «это».
– И спрятал в классе?
– Точно. Причем втихаря – то есть никто не знает, где именно. Я без понятия, что это за «это», но оно точно как-то связано с «проклятием»… теперь сечешь?
– Если под таким углом смотреть, то да.
– Скажи? Скажи? – лицо Тэсигавары загорелось энтузиазмом. – Нужно пойти его искать.
– Эээ? – вырвалось у меня, и я повернулся к Мотидзуки, чтобы посмотреть его реакцию. Он опустил голову и весь съежился. Я развернулся обратно к Тэсигаваре и осторожно спросил:
– И кто будет искать?
– Мы, – ответил Тэсигавара. Судя по его лицу, ответ был совершенно очевиден. Хотя насколько он продумал свое предложение, мне оставалось неясно. – Я, Сакаки, ну и Мотидзуки. Это ведь он добыл информацию у Томоки-сан.
Все еще не разгибаясь, Мотидзуки протяжно вздохнул.
– Я хотел бы Кадзами тоже припрячь, но он только на вид такой серьезный. Он если с нами пойдет, будет трястись как маленький. Эй, Сакаки, почему б тебе не пригласить Мей-тян?
Я возмущенно поджал губы и сердито уставился на Тэсигавару.
– Кончай уже, а?
5
Так я ему ответил, но…
Всего час спустя я был в Мисаки, на кукольной выставке «Пустые синие глаза в сумраке Ёми». Я позвонил Мей сразу, как только попрощался с Тэсигаварой и Мотидзуки на выходе из «Инои». В таком душевном состоянии я просто не мог не позвонить.
Трубку взяла Кирика-сан. Как и в первый раз, полтора месяца назад, когда я туда позвонил, в ее голосе прозвучало легкое удивление – или неловкость, – но, как только я представился, она тут же меня узнала – «А, Сакакибара-кун» – и передала трубку дочери.
– Я сейчас недалеко от школы, – сказал я самым небрежным голосом, на какой только был способен. – Ничего, если я к тебе загляну?
Даже не спрашивая, почему я хочу зайти, Мей тут же ответила:
– Конечно. Давай снова встретимся в подвале выставки. Скорее всего, посетителей не будет.
– Договорились.
Бабушка Аманэ не стала брать с меня плату, и я направился прямиком к лестнице в подвал. Мей уже была внизу. Она стояла у черного гроба у дальней стены, прямо возле куклы, так похожей на нее.
Одета она была по-спартански: джинсы в обтяжку и простая футболка. Причем футболка светлая, в тон платью куклы в гробу…
– Привет, – махнул рукой я. Потом подошел и задал вопрос, который меня уже долгое время занимал, но я не мог найти ответа. Собственно, он сам собой у меня вырвался. – Слушая, эта кукла… – я указал на куклу в гробу. – Ее ведь делали с тебя, да? Когда мы тут впервые встретились, ты сказала… что это только половина тебя? Но что это значит?
– Может быть, даже меньше половины, – отозвалась Мей. Ну да – она и тогда примерно так же сказала.
«Но она – только половина меня. Может быть, даже меньше».
– Она… – взгляд Мей скользнул по гробу. – Эта девочка – ребенок, который был у моей матери тринадцать лет назад.
– У Кирики-сан? Так она, значит, твоя младшая сестра?
Но Мей же говорила, что у нее нет сестер?
– Эта девочка была у нее тринадцать лет назад, но умерла, даже не родившись. Ей даже имя не успели придумать.
– Э…
«У тебя… есть старшая сестра или, может, младшая?»
Когда я задал этот вопрос, Мей лишь молча покачала головой. Если бы я сейчас спросил, почему, думаю, Мей ответила бы: «Потому что ты задал вопрос в настоящем времени».
– Да, делалась эта кукла с меня, но думала Кирика при этом о своем ребенке, которого она не смогла родить. Вот почему я только половина ее. Или даже меньше.
«Понимаешь, я одна из ее кукол».
Я вспомнил, как Мей описывала свои отношения с Кирикой-сан. Она говорила…
«Я живая, но ненастоящая».
Я совершенно ничего не понимал и не мог придумать, что сказать. Мей спокойно отошла от гроба и поинтересовалась:
– Кстати, что случилось? – она легко сменила тему. – Ты вдруг ни с того ни с сего позвонил. Что-то серьезное произошло?
– Ты удивилась?
– Немного.
– Понимаешь, я только что встречался с Тэсигаварой и Мотидзуки. Они попросили меня подойти в кафешку, которой заведует сестра Мотидзуки.
– Вот как?
– И… в общем, я решил, что надо с тобой поговорить.
Мысленно я увидел вкрадчивую ухмылку Тэсигавары, без слов говорящую: «Значит, ты таки берешь с собой Мей-тян, э?» Опять же мысленно я одарил его сердитым взглядом… и продолжал это делать, пересказывая Мей новую информацию, услышанную в кафе «Иноя».
Когда я закончил, повисла короткая пауза, потом Мей спросила:
– Где он собирается искать?
– В старом здании, – ответил я. – Кабинет в нулевом корпусе, где раньше был класс три-три. Ты говорила, что там берут старые парты для тех, кого «нет», да?
– Да. Но знаешь, там на второй этаж подниматься запрещено.
– Ну, сейчас каникулы… Мы решили, что выберем время, когда там рядом никого не будет, и попробуем пролезть. Конечно, кто знает, что мы там найдем… может, вообще ничего. Но мы должны попытаться.
Мей вздохнула и откинула со лба прядь волос.
– Вы не собираетесь рассказать Тибики-сану? Наверняка он бы вам помог…
– Ага, я тоже считаю, что надо бы. Но Тэсигавара… не знаю. Он сейчас в режиме поиска приключений. Говорит, что мы все должны сделать сами, и вряд ли его можно переубедить.
– А… – уронила Мей и замолчала. Не может же быть, что ей это неинтересно… С этой мыслью я спросил:
– Ну так что, хочешь пойти?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});