Читать интересную книгу Мона Лиза Овердрайв - Уильям Гибсон

— «Эл-Эф», «низкочастотник», — ответил Джентри, — вот что я слышал.

Зажав переходники зубами, он начал что-то делать с одним из коннекторов на серой пластине над головой спящего. Руки у него уже не дрожали.

— Мать твою, — выдохнул Слик и прикусил костяшку пальца.

Провод отошёл. Одной рукой Джентри резко воткнул коннектор в разъём и стал быстро затягивать фитинг. Улыбнулся, всё ещё держа в зубах второй переходник.

— Катитесь вы ко всем чертям, — бросила Черри, — я умываю руки. — Но не двинулась с места.

Человек на носилках чуть слышно икнул. От этого звука волосы на руках у Слика встали дыбом.

Отошёл второй провод. Джентри вставил второй коннектор и стал затягивать фитинг и на нём.

Черри тут же бросилась к изножью носилок, опустилась на колени, чтобы проверить показания приборов.

— Он это почувствовал, — сказала она, поднимая глаза на Джентри, — но показания вроде в порядке…

Джентри отвернулся к своим консолям. Слик смотрел, как он вставляет в гнёзда переходники. Может, думал он, всё же как-нибудь обойдётся. Джентри вскоре отрубится, носилки придётся оставить здесь, наверху, пока не удастся заставить Черри и Пташку помочь ему перетащить их через подвесной мост. Но Джентри — просто шиз; наверное, надо попытаться отобрать у него наркотики, может, тогда всё вернётся в нормальную колею…

— Я могу только верить, — сказал Джентри, — что это было предопределено. Предопределено ходом всей моей предшествующей работы. Я не стал бы претендовать на понимание того, как это могло произойти, но нас ведь интересует не «почему», правда, Слик Генри? — Он ввёл с клавиатуры последовательность каких-то команд. — Ты когда-нибудь задумывался над взаимосвязью между клинической паранойей и феноменом религиозного обращения?

— О чём это он? — спросила Черри.

Слик мрачно покачал головой. Если он сейчас хоть что-нибудь скажет, это только подстегнёт безумие Джентри.

Теперь Джентри перешёл к большому дисплею на проекционном столе.

— Есть миры внутри миров, — продолжал он, не ожидая ответа на свой вопрос. — Макрокосм, микрокосм. Сегодня вечером мы перетащили через подвесной мост целую Вселенную, то есть то, что вверху, похоже на то, что внизу… Конечно, было совершенно очевидно, что подобные вещи должны существовать, но я не смел и надеяться… — Он с наигранной скромностью по-мальчишески оглянулся через расшитое чёрным бисером плечо. — А теперь, — сказал он, — мы посмотрим на форму Вселенной, куда отправился путешествовать наш гость. И в этой форме, Слик Генри, я увижу…

Он коснулся клавиши подачи тока на краю проекционного стола. И закричал.

Глава 14

Игрушки

А вот и вправду чудесная штука, — сказал Петал, касаясь куба из розового дерева размером с голову Кумико. — Битва за Британию.

Над кубом возник ореол неонового света. Кумико наклонилась пониже и увидела, как, двигаясь будто в замедленной съёмке, крохотный аэроплан развернулся и нырнул в серую пасть Лондона.

— Её сделали, основываясь на военных хрониках, — пояснил Петал. — Камеры были установлены на прицелах.

Кумико прищурилась, чтобы разглядеть почти микроскопические вспышки зенитных орудий в устье Темзы.

— Сувенир к столетию.

Они находились в бильярдной Суэйна, в комнате с окнами, выходящими на подъездную аллею, на первом этаже дома номер шестнадцать. Здесь приютилась мягкая затхлость, эхо запаха паба. Благопристойность и порядок, присущие хозяйству Суэйна, в этом месте были смягчены благородным запустением: стояли кожаные кресла с потрескавшимися подлокотниками, тёмные массивные шкафы, тусклым пятном расползлось когда-то зелёное поле бильярдного стола… Чёрные стальные стеллажи были заставлены развлекательным оборудованием, которое и заставило Петала привести сюда девочку перед чаем. Петал неспешно шаркал своими рваными тапочками на кротовом меху, демонстрируя имеющиеся игрушки.

— А что это за война?

— Предпоследняя, — сказал он, переходя к похожему на первый, но большему по размеру предмету. Тот предлагал полюбоваться на голографическую схватку двух таиландских боксёрок. Одна из них с разворота заехала пяткой сопернице в упругий живот, напрягшийся, чтобы сдержать удар. Петал тронул клавишу, и проекция исчезла.

Кумико вернулась к «Битве за Британию» и её взрывам, похожим на светлячки.

— А вот здесь у нас спортивные фиши на любой вкус, — сказал Петал, открывая чемодан из свиной кожи, набитый сотнями записей.

Он продемонстрировал ещё с полдесятка других приборов, потом, почесав в затылке, стал отыскивать японский канал видеоновостей. Наконец нашёл, но никак не мог отключить программу автоматического перевода. Посмотрел вместе с Кумико, как выпускной курс Академии служащих «Оно-Сендаи» отрекается от себя на слезоточивой церемонии выпуска.

— К чему всё это? — спросил он.

— Они демонстрируют преданность своему дзайбацу.

— Ну тогда ладно, — протянул он и обмахнул видеомодуль пуховкой. — Скоро будем пить чай.

Стоило Петалу выйти из комнаты, Кумико сразу же отключила звук. Салли Ширс за завтраком не было, Суэйна тоже.

Болотного цвета гардины скрывали ряд больших окон, выходящих всё в тот же сад. Девочка посмотрела в окно на припорошенные снегом солнечные часы, потом отпустила штору. (Онемевший настенный экран вспыхивал бессвязными видами Токио, санитары в защитных пластиковых костюмах лазерами выпиливали жертву автокатастрофы из груды покорёженной стали).

У дальней стены громоздился массивный викторианский комод на резных ножках в форме ананасов. Замочная скважина в центре розетки, инкрустированной пожелтевшей слоновой костью, была пуста. Девочка потянула на себя дверцу; та чуть скрипнула и открылась. Из недр комода дохнуло химическим запахом древней полировки. Кумико недоумённо рассматривала чёрно-белую мандалу на задней стенке комода, пока та не сделалась тем, чем была в действительности, — доской для игры в дартс. Блестящее полированное дерево вокруг было испещрено бесчисленными дырочками и царапинами. Кому-то из игроков не то что в мишень, даже в круг не удавалось попасть, решила она. Нижняя часть комода предлагала полюбоваться ящичками с изящными латунными ручками и обрамлёнными всё той же слоновой костью скважинами. Опустившись на колени, Кумико оглянулась на дверь (настенный экран показывал теперь губы певца из какого-то кабаре в Синдзюку) и как можно осторожнее вытянула верхний правый ящик. В нём было полно дротиков, часть была аккуратно сложена в кожаные колчаны, остальные — просто свалены кучей. Девочка закрыла ящик и выдвинула такой же слева. Мёртвая моль и ржавая отвёртка. Ниже помещался единый широкий ящик. При попытке открыть его ящик ужасающе заскрипел. Девочка снова оглянулась (рекламный ролик демонстрировал, как логотип «Фудзи Электрик» освещает Залив) — никаких признаков присутствия Петала.

Несколько минут она провела, перелистывая порнографические журналы с японским текстом, которые, похоже, посвящались в основном искусству групповых отношений. Под стопкой журналов лежали запылённая куртка из вощёного хлопка и серая пластмассовая коробка; на крышке было оттиснуто: «ВАЛЬТЕР». Сам пистолет оказался тяжёлым и холодным. Подняв его из пенопластового ложа, она увидела своё отражение в синем металле. Кумико до сих пор никогда не держала в руках оружия. Серая пластмассовая рукоять казалась невероятно огромной. Девочка вернула пистолет в ящик и пробежала глазами японский раздел во вкладыше с многоязычной инструкцией. Это был пневматический пистолет: чтобы выстрелить, нужно качнуть рычагом где-то под стволом. Пистолет стрелял очень маленькими свинцовыми шариками. Ещё одна игрушка. Аккуратно разложив содержимое по своим местам, она снова закрыла ящик.

Остальные ящики оказались пусты. Закрыв дверцу комода, Кумико вернулась к «Битве за Британию».

— Нет, — сказал Петал, — прости, но не выйдет. Он намазывал девонширское масло на сдобную пышку, тяжёлый викторианский нож казался в его толстых пальцах детской игрушкой.

— Попробуй масла, — предложил он, опустив массивную голову и вкрадчиво глядя на девочку поверх очков.

Кумико стёрла льняной салфеткой с верхней губы кусочек мармелада.

— Ты думаешь, что я попытаюсь сбежать?

— Сбежать? Так вот ты о чём подумываешь? — Он серьёзно и неторопливо ел свою сдобу и смотрел на падающий за окнами снег.

— Нет, — ответила девочка. — У меня нет намерения сбежать.

— Хорошо, — отозвался он, откусывая ещё кусок.

— На улице мне грозит опасность?

— О Господи! Конечно нет, — сказал он с какой-то непреклонной весёлостью. — Ты там в такой же безопасности, как и дома.

— Я хочу пойти погулять.

— Нет.