лигу и наш горьковский «Полёт». И вообще…
- Тебе не интересно, Тафгаев? – Остановился около меня Сева Бобров.
- Хорошо говоришь, Михалыч, - согласился я, пытаясь поудобней расположиться на стуле в столовой, чтобы ещё чуть-чуть поспать. – Добавь ещё про межпланетный хоккейный турнир между Горьким и Большой Медведицей и можно будет закругляться.
За столами раздались тихие смешки.
- Кхе, - кашлянул главный тренер. – Через сорок минут всем быть в автобусе, опоздавшие поедут во дворец спорта на такси. Смирно, вольно, разойтись. А ты чего, Тафгаев весь день спишь? На завтрак не встал. До обеда даже в настольный хоккей не вышел отыгрываться. Кстати, гони пятёрку.
Я встал со стула, перед глазами летали от недосыпа цветные круги, обнял опешившего Боброва, и сказал:
- В Москве в настольный хоккей отыграюсь, а сейчас мне, Михалыч, главное до игры выспаться. Иначе четыре обещанные банки «Локомотиву» не забью.
- А ты ночью, чем вообще занимался? – Стал о чём-то догадываться главный тренер.
- Эта ночь сон уносит прочь, эта ночь… Думал я всё над перспективами развития горьковского хоккея, вот и не спалось. Кстати, в автобус меня не забудьте посадить, - брякнул я и быстренько побрел в свою комнату, чтобы ещё сорок минут похрапеть.
Улётная получилась сегодняшняя ночка, ну, про первую её половину ничего говорить не буду, а вот всю вторую часть я баранку крутил до Владимира и обратно. Снег валит, на дороге никакой очистительной техники и в проекте нет. Чудом за шесть часов туда и сюда обернулся. И как сегодня шайбу гонять, даже не представляю. И что ж этот Владимир в былые времена поближе не основали? Вот кому сейчас претензии за плохую игру предъявлять? Владимиру Мономаху, который на Клязьме возвёл крепость или Андрею Боголюбскому, который туда перетащил столицу Руси? А может кинуть «предъяву» монголо-татарам, которые во всей этой древней истории с переносом столицы из Киева во Владимир замешаны? Между прочим, некоторые историки считаю, что не было никакого ига, а была обычная междоусобица, которую потом списали на бедных монголов из далёких степей. Ну, не понимали дикие князья прошлого, что дружить, торговать и богатеть – в сто раз лучше, чем враждовать, воевать и при этом беднеть.
***
В раздевалке, перед выходом на раскатку, Сева Бобров вместо привычных схем на железной доске с магнитиками прикрепил турнирную таблицу, на которой уместились лишь четыре первые команды чемпионата:
____________________И_____В____Н____П____РАЗНИЦА____ОЧКИ
ЦСКА (М.)___________19____14____3_____2____121 – 60______31
Динамо (М.)_________21____13____4_____4_____81 – 54______30
Торпедо (Г.)_________16____11____3_____2_____77 – 53______25
Спартак (М.)_________20_____9____2_____9_____70 – 72______20
- Посмотрите сюда, - Сева ткнул обратной стороной шариковой ручки в наше «Торпедо». – ЦСКА, «Динамо» и «Спартак» все свои игры до декабрьского перерыва уже провели. Нам же осталось ещё четыре матча. Два с «Локомотивом» и два с «Крыльями советов»…
«Двадцать пять плюс восемь получается тридцать три очка и первое промежуточное место, - услышал я, снова засыпая. – Ирина, какая пылкая девушка. Договорились, что приедет ко мне, когда у нас будут московские игры. Нужно только телеграмму дать в Ленинград, чтобы она знала, в какой гостинице я буду спать».
- Тафгаев! – Крикнул Сева Бобров. – Что я сейчас сказал?
- То, что сказал сейчас нам самый талантливый тренер в отечественном хоккее, - чётко произнёс я, оторвавшись от лавки, - не имеет значения! Нужно выходить и делать своё дело, то есть побеждать! Так не посрамим Родину, мать вашу!
- Кхе, этого я не говорил, но посыл верный, не посрамим, кхе, - ещё раз прокашлялся Всеволод Михалыч. – Пошли мужики на раскатку.
Хоккеисты, которые устали от всевозможных речей, облегчённо выдохнули и, взяв в руки клюшки, потянулись на выход. Я же присел обратно, и когда для меня освободилась вся длина лавки, удобно улёгся на бок и протянул ноги в зашнурованных коньках.
- Идите, идите, - похлопал по плечам Бобров тут же остановившимся спортсменам. – Я сейчас с ним индивидуально побеседую. Иван, - главный тренер потолкал меня в бок. – Ты случайно не отравился чем-нибудь, может скорую вызвать?
- Нормально Михалыч, это я так силы накапливаю перед голевым подвигом. – Я широко зевнул. – Первую серию снимайте пока без меня. Четыре шайбы, которые я должен забить всё равно на три не де…
- А ну вставай! – Гаркнул Бобров, хлопнув меня клюшкой по пятой точке. – Я тебе покажу первую серию! Я тебе сейчас устрою кинопоказ «Майора «Вихрь»»! Ты у меня сейчас все четыре банки в первом периоде заклепаешь!
После того, как клюшка крюком плашмя в очередной раз опустилась на мой бок, подумав о том, что поспать мне всё равно нормально не дадут, я сел и протёр глаза:
- Кстати, а этот майор «Вихрь» в конце фильма оказался советским шпионом или немецким?
- Христом-богом прошу, иди, пожалуйста, на раскатку, - взмолился несчастный главный тренер.
- Вихри враждебные веют над нами! – Заголосил я, выходя из раздевалки.
Не сказать, что во время первого периода мне как-то заметно полегчало, но после того, как хоккеисты московского «Локомотива» в пятый раз моё тело впечатали в борт, радужные круги перед глазами исчезли. Осталось только вспомнить, как выигрывать вбрасывание, и начать хоть иногда цепляться клюшкой за шайбу, которая часто из поля зрения куда-то исчезала. И очень хорошо, что мои юные партнёры по звену, Александров и Скворцов старались комбинировать чаще друг с другом, чем пасовать мне, поэтому свой микроматч к первому перерыву мы отбегали вничью, 0 : 0. И вообще, эти ноли под недовольный свист трибун так и остались гореть на табло, когда мы и московские гости потопали в раздевалку, чтобы попить там чайку и послушать о том, кем на сей раз считают нас главные тренеры.
- Ползаете по льду как «сонные тетери»! – Тыча ручкой в турнирную таблицу, с пылом высказал нам Сева Бобров. – До первого места рукой подать! Так что ж вы не подаёте?
- Эх, сейчас бы Михалыч, твоего фирменного кофе бразильского. – Сказал я и похлопал себя ладонями по щекам.
- Нате, пейте оглоеды, - пробормотал Бобров, вынимая из своей сумки банку с кофе.
***
Друзья фрезеровщики горьковского автозавода Казимир Петрович и Трофим Данилыч, сегодня выдали двойную норму. Для этого мужики сократили обед до десяти минут, и никаких политинформаций в своей коморке, под чефир, спиртик и прочие вредные для здоровья вещества не устраивали. А всё из-за того, что мастер ремонтно-инструментального цеха Ефимка,