Только 11 марта на правый берег переправился батальон, а сам Маргелов под ураганным огнём вернулся на левый.
— Ты бросил дивизию, — как и прежде, кричал генерал Чанчибадзе, — я тебя расстреляю! Под трибунал отдам!
— Один полк уже воюет на том берегу, второй заканчивает переправу, — еле сдерживаясь, ответил командир дивизии.
По словам сыновей Василия Филипповича, именно этот эпизод не любил вспоминать их отец. Видимо, много в нём было драматического, но на всё воля Божья!
Утром 13 марта 1944 года 49-я гвардейская стрелковая дивизия начала решительный бой за освобождение Херсона.
Ещё в 1943 году товарищ Сталин приказал разработать критерии награждения командиров за успешное форсирование рек. А вскоре вышла директива Ставки ВГК № 30 178:
«Военным Советам фронтов и Армий о предоставлении к наградам командиров за форсирование водных преград.
9 сентября 1943 г. 02.00 м.
В ходе боевых операций войскам Красной Армии приходится и придётся преодолевать много водных преград.
Быстрое и решительное форсирование рек, особенно крупных подобных рекам Десна и Днепр, будет иметь большое значение для дальнейших успехов наших войск. В связи с этим Ставка Верховного командования считает необходимым довести до сведения командующих армиями, командиров корпусов, дивизий, бригад, полков, понтонных и инженерных батальонов, что за успешное форсирование крупных речных преград и закрепление за собой плацдарма для дальнейшего развития наступления командиры названных соединений и частей должны представляться к высшим правительственным наградам.
За форсирование такой реки, как Десна в районе Богданово (Смоленской области) и ниже, и равных Десне рек по трудности форсирования, представлять к наградам.
Командующих армиями — к ордену Суворова I степени.
Командиров корпусов, дивизий, бригад — к ордену Суворова II степени.
Командиров полков, командиров инженерных, сапёрных и понтонных батальонов — к ордену Суворова III степени.
За форсирование такой реки, как Днепр в районе Смоленска и ниже, и равных Днепру рек по трудности форсирования, названных выше командиров соединений и частей представлять к присвоению звания Героя Советского Союза.
Военным Советам фронтов и армий в течение суток с момента получения настоящей директивы ознакомить с ней командиров соединений и частей, названных в настоящей директиве.
СТАВКА ВГК И. Сталин, А. Антонов».
Достаточно сказать, что за форсирование Днепра звания Героя Советского Союза были удостоены 47 генералов, 1123 офицера, 1268 сержантов и солдат. А всего 2438 Героев Советского Союза только за Днепр.
Много ли это или мало?
Об эффективности этой сталинской директивы свою версию рассказал Герой Советского Союза, писатель и очевидец событий В. Карпов: «Нужно сказать, это обещание действительно возымело своё действие, и очень многие командиры и рядовые с удвоенной энергией били отступающего врага и стремились выйти к Днепру, переправиться через него и заслужить эту высокую награду…
Я помню, такое массовое присвоение высшей награды породило разговоры о том, что вроде бы не все были достойны золотых звёзд. Уж очень много сразу появилось Героев! Раньше это звание присваивалось за очень трудный подвиг, часто связанный с гибелью его совершившего. Всегда имелось в виду что-то невероятно трудное, почти невыполнимое, сверхъестественное. А тут вдруг сразу две с лишним тысячи героев…
Считаю необходимым сказать: так могут рассуждать только люди, которые не представляют, что значило тогда форсировать Днепр и закрепиться на противоположном берегу. Сам по себе Днепр — очень широкая водная преграда. Выходили на его берег первыми группки разведчиков, небольшие подразделения, которые, опережая своих и противника, вырывались вперёд. Их было мало. Они не ждали подкреплений, у них не было штатных переправочных средств. Переправлялись на тот берег кто на чём: снимали заборы в посёлках, делали связки из брёвен, досок, бочек, находили рыбачьи лодки…»
И тем не менее была некая разнарядка, по которой не всегда герои становились Героями!
Однако Василий Филиппович никак не попадает в это число, ведь он рисковал своей жизнью так, как ни при каких обстоятельствах не имел права этого делать. Как командир дивизии! Словом, только счастливая звезда могла привести его к званию Героя Советского Союза, которое ему было присвоено Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 марта 1944 года: «За умелое управление войсками при форсировании р. Днепр и овладении г. Херсон, проявленные при этом инициативу, настойчивость и личную храбрость…»
Медаль «Золотая Звезда» полковника Маргелова имела номер 3414, а орден Ленина, вручаемый вместе с ней, номер 17 023.
А ещё это была самая большая слава Василия Филипповича, заслуженная слава на передовой, рядом со своим солдатом, в нарушение всех писаных и неписаных законов и уставов. Но именно такими бывают настоящие командиры, которые в итоге становятся подлинными военачальниками.
10 апреля 1944 года была освобождена Одесса. Только в боях за этот город, а до него ещё и Николаев дивизия Василия Филипповича уничтожила, как говорит один из архивных документов: «солдат и офицеров противника — 592, взято в плен — 43, пулемётов — 36, орудий разного калибра — 14, миномётов — 14, автомашин —15, повозок — 50. Захвачено — орудий разного калибра — 7, винтовок — 237, автоматов — 54, пулемётов — 23, автомашин — 981, тягачей — 24, тракторов — 31, паровозов — 6, железнодорожных вагонов — 843, складов разных — 9». Вместе с дивизией её командира наградят точно таким же орденом Суворова второй степени.
31 июля 1944 года на Маргелова оформляют очередной наградной лист на орден Красной Звезды — «за выслугу лет в Красной Армии 16 лет 9 мес.», которым он будет награждён 3 ноября 1944 года (№ 1 043 184). А в сентябре (13-го) этого же года комдиву присвоят воинское звание «генерал-майор».
«Свой героический вклад в разгром фашистов в Ясско-Кишинёвской битве внесла и 49-й гвардейская Херсонская стрелковая дивизия, — вспомнит генерал Маргелов. — 16 августа, находясь в резерве 3-го Украинского фронта, дивизия получила приказ двигаться вслед за успешно наступающими частями. За восемь дней длительных, изнурительных маршей дивизия прошла более 400 километров, не вступая в непосредственное соприкосновение с противником. Дорога гористая, десятки спусков и подъёмов. Жара, неимоверная пыль. 20 августа дивизия вошла в состав 10-го гвардейского стрелкового корпуса и вместе с корпусом с 23 по 27 августа дивизия стояла в заслоне западнее Кишинёва против находящейся в Ясско-Кишинёвском котле 420-тысячной немецко-румынской фашистской армии, способствуя её разгрому и пленению, уничтожая разрозненные части и подразделения окружённой группировки противника, не давая им вырваться из окружения. В упорных ожесточённых боях наносили гвардейцы мощные удары по отчаянно сопротивлявшемуся противнику. Но те жаркие бои лета сорок четвёртого года, те бои под Шерпенами, Хуши, Бакэу — едва ли не самые памятные за всю мою полувековую службу. Обстановка была такая, что порою не сразу понимали, кто кого окружил: мы — немцев? Они — нас? Пришлось все дивизионные тылы держать на передовой. Даже медсанбат я посадил в один из полков — боялся, что фашисты вырежут… Не раз приходилось и лично мне со штабом отбивать нападения таких групп немцев. Бок о бок с нами отражали нападения противника и наши медработники, в том числе и моя гвардии капитан медицинской службы Анна Александровна — Анка, метко стреляя из личного пистолета, поразила несколько вражеских солдат.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});