Читать интересную книгу TiHKAL - Шульгин Александр

Вскоре встречу пришлось заканчивать из-за позднего времени. Мы еще раз прошли через церемонию поцелуев, обниманий, слов благодарности и всего прочего. Начиналась неделя, которую я позже охарактеризовала, как "неделю постоянных улыбок".

Суббота.

День, полностью посвященный МДМА. Люди, которых мы видели вчера, плюс те, кто не смог прийти. Примерно тридцать пять человек. Хозяева попросили нас присутствовать на сеансе приема «лекарства», впервые таком многочисленном по количеству собравшихся. Обычно «семья» собиралась группами по восемь-десять человек. Позже мы узнали, что некоторые волновались по поводу такого эксперимента, но расслабились к началу сеанса. Нам МДМА не предлагалось, мы должны были просто проследить, правильно ли осуществляется прием препарата, не надо ли как-либо изменить процедуру. Честно говоря, мы очень обрадовались этому, поскольку ни при каких обстоятельствах не хотели принимать какой-либо препарат в этом доме. (В принципе мы никогда не принимали участие в подобной групповой терапии, если не были очень близко знакомы с каждым ее участником).

Примерно полчаса всеобщего общения, громкого смеха и активных жестикуляций кончилось тем, что все расселись в кресла и сеанс начался. Вначале каждый получил по дозе в 75 миллиграмм МДМА. После этого милая полная мулатка нежным певучим голосом провела некое подобие медитации. Через примерно полчаса последовала еще одна доза — 50 миллиграмм. Люди тихо разговаривали, либо сидели в одиночестве — все очень похоже на наши исследовательские группы. Мы с Шурой в это время были заняты ответами на вопросы. Как часто случается при приеме МДМА, люди пытались делиться с нами своими личными секретами. Все это на четырех языках.

Что ж, старость — не радость, но все-таки в этом возрасте попадаешь иногда в приятные ситуации, невозможные в молодости. Здесь к нам относятся, как к неоспоримым авторитетам, у которых надо спрашивать совета, здесь считают, что мы знаем гораздо больше, чем кто-либо другой, что мы можем решить любые проблемы. Мы — мудрецы, и, кроме того, иностранцы, поэтому отношение к нам — наилучшее. Голова идет кругом.

Со мной разговаривал молодой человек, рассказавший, что он ужасно страдал от пристрастия к алкоголю, и что МДМА помогло ему бросить вредную привычку. (Позднее я разговаривала с его родителями, и они подтвердили эту историю).

На улице стояла плохая погода, небо было закрыто плотной пеленой облаков. Кто-то упомянул, что сегодня был какой-то большой бразильский праздник — день какого-то святого, поэтому за окном весь день были видны и слышны фейерверки.

Гости разошлись довольно рано, после того, как все желающие поделились с нами своими соображениями и впечатлениями, спросили у нас совета по поводу решения личных проблем или просто поблагодарили нас за то, что мы откликнулись на просьбу приехать. Опять поцелуи и объятия, и мы прощаемся до завтра.

Вечером мы с нашими гостеприимными хозяевами съездили на побережье: ходили по мягкому песку, собирали маленькие ракушки, наблюдали за рыбаками, сидевшими на высоких стульях прямо в воде — рядом с каждым горел фонарик. Когда совсем стемнело, мы первый раз увидели созвездие Южного Креста. Мы долго стояли, обнявшись, и любовались красотой незнакомых созвездий.

Мы вернулись в дом и занялись своими делами: Шура что-то писал, запершись в маленькой недостроенной обсерватории наверху здания, а я распаковывала наши чемоданы.

Через некоторое время наше уединение было нарушено приездом доктора Хектора. Здесь принято приезжать без предупреждения, и мы послушно спустились в гостиную, услышав голос Гиоргио: "Скорей сюда, Хектор привез важные новости!"

К этому моменту было известно, что изготовление МДМА будет проводиться в двух разных лабораториях из-за того, что первоначальный план — воспользоваться химической лабораторией университета провалился — университет в данное время бастовал. Приходилось учитывать тонкую политику «семьи», которая хотела, чтобы каждому, кто будет участвовать в синтезе, было известно строго определенное количество информации. Видимо, часть МДМА предназначалась для клиники, а часть — для закрытого клуба. Шуру очень беспокоило, что придется проводить синтез в два этапа в двух разных местах — в одной лаборатории было бы гораздо удобнее.

Но прежде всего Шуру интересовала законность будущей операции. Он напомнил мне об этом по пути в гостиную. Доктор Хектор был тем человеком, кто должен был разъяснить этот вопрос.

После традиционных шумных приветствий мы расселись в кресла. На прямой вопрос Шуры, Хектор, улыбаясь, ответил, что после долгих консультаций в правительстве он полностью уверен в том, что изготовление МДМА, особенно в целях применения в клинике — полностью соответствует бразильскому законодательству. Он добавил, что через несколько дней будет получено официальное разрешение от соответствующих властей, но это уже пустая формальность.

Шура с облегчением вздохнул и поблагодарил Хектора за то, что он прояснил самый главный для нас вопрос. Теперь были сняты последние барьеры на пути изготовления партии МДМА для нужд «семьи» и будущей клиники.

Через открытую дверь в гостиную дул легкий вечерний бриз, и я, наконец, почувствовала облегчение — до этого в комнате было душно.

Доктор Хектор, выглядел совсем маленьким на фоне громадного дивана. Он сказал:

— Мы решили воспользоваться лабораторией доктора Роберто в его клинике в городе Нитерой. Вам понравится — отличное место.

Шура довольно закивал, обрадованный, что скоро может быть можно будет перейти от теории к практике. Как он сказал мне ранее: "Отлично, когда тебя так уважают, спрашивают твоего совета и все такое, но если на самом деле удастся произвести МДМА для клинических исследований, если после этого начнутся научные публикации — тогда я счастлив участвовать в проекте".

Хектор продолжал: "Вам будет ассистировать доктор Сол — он отлично говорит по-английски. Он привезет все необходимое оборудование и реактивы, и постарается перенять ваш опыт".

— А где доктор Сол работает?

— Он главный специалист одной большой фармацевтической компании — очень умный, очень "sympatico".

— Отлично, я с нетерпением жду начала работы.

Лена принесла графин с чаем со льдом и стаканы.

Разговор зашел о будущей клинике, и Шура рассказал нашим друзьям, что он привез с собой достаточное для первого раза количество 2С-В, так что они могут попробовать. Я стала объяснять на примерах из собственной врачебной практики, какую ценность может иметь 2С-В для психиатрии.

Я отметила, что одно из главных достоинств 2С-В — недолгое действие, и что с помощью этого вещества можно было бы помочь огромному количеству пациентов. "Видите ли, МДМА на самом деле не психоделик — оно просто открывает те части души, которые обычно закрыты-"

Я сделала паузу и, видя, что слушатели с интересом внимают моим словам, продолжала: "-оно позволяет избавиться от страха заглянуть в себя, найти в себе нечто неприятное. Поэтому его можно с успехом использовать при самоанализе. 2С-В — настоящий психоделик и открывает гораздо более широкие возможности. Я бы выразилась так: МДМА освобождает разум и сердце, 2С-В освобождает, как говорится, нутро — сильные эмоции, большие психические энергии, подсознательные образы — архетипы. По-моему перед первым употреблением 2С-В пациент должен пройти по крайней мере полугодичный курс интенсивной терапии с использованием МДМА".

Интересно, какую часть сказанного поняли мои собеседники, для которых английский — неродной язык. Нужно постараться говорить простыми словами.

Мою речь прервал страшный грохот фейерверка совсем рядом с домом, и я вспомнила, что сегодня был большой праздник. Мы проследовали на балкон, чтобы насладиться зрелищем салюта, который устраивали соседи через два дома от нашего — там весь вечер шумела большая вечеринка с шашлыком.

Это были не обычные скромные американские фейерверки — в воздух взлетали громадные столпы огня, при этом от взрывов закладывало уши. Часть горящих обломков салюта упала на густые кроны деревьев и продолжала гореть там. Мы серьезно заволновались за пожарную безопасность этих забав. Курасон, которая тоже вышла на балкон, заметила, что если часть кроны обгорит, новые побеги скроют следы пожара через пару дней. (На следующий день мы и вправду не обнаружили никаких следов огня).