Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Раскомандовался, — пробурчал, стоящий рядом, Игорь Чистовский, который тоже решил вспомнить молодость и пошёл качать ноги с первой пятёркой.
Железа, то есть гирь, гантель, блинов, штанг и самих тренажёров в тренажёрном зале «Зелёного города» было впритык. И что лично меня расстраивало, не было велотренажёров, про которые я с первых же дней стал долдонить новому начальнику команды. Иосиф Львович отвечал, что одну штуку он достать сможет, но не десяток. А я ему прямым текстом намекал, что достань один, остальные сделают наши заводские Кулибины.
— А, между прочим, у Тарасова в ЦСКА другие тренировки! — Громко высказался, вспотевший выжимать ногами блок почти тренер Игорь Чистовский. — Нагрузки у него выше и без всяких этих устройств. Могу показать.
Борисыч схватил блин от штанги и стал вертеть его вокруг головы. После чего в спине у неспокойного тренера что-то стрельнуло, и двадцатикилограммовая железяка полетела на пол.
— Вот поэтому у нас все упражнения просчитаны с минимальной нагрузкой на позвоночник, — я указал пальцем на, согнувшегося пополам, Чистовского. — В ЦСКА спортсменов много, поэтому Тарасов может себе позволить делать из них инвалидов. А мы нет.
— Главное не нагрузка, главное польза, — очень удачно заметил Платон Хомулёв. — И запомните, мышцы растут, когда они после этой нагрузки отдыхают.
— Можно я уже пойду отдыхать, мышцы наращивать? — Спросил Свистухин, и почти весь народ в зале захихикал.
— Посвистели, э-э, посмеялись, и хватит, — пробурчал я, беря в руки гантели, чтобы трицепс и бицепс особенно не расслаблялись.
* * *На обеде, на котором кроме мяса полезного для роста мышечной массы, врач команды Тамара Иоффе приготовила блины, я специально попросил Лёшу Мишина сесть со мной за один отдельный стол.
— Вижу по лицу, тебе что-то не нравится? — Спросил я в лоб капитана команды.
— Слишком много ты власти себе захапал, — ответил он. — Со «Спартаком» удачно отскочили, а в следующий раз может не повезти.
— А я не против, чтобы у нас всё решал совет игроков. Ты, я и Коноваленко, — я кивнул в сторону Сергеича, который, как и любой вратарь был на своей волне.
— Позовём Сергеича?
— Погоди Алексей, решим для начала одну задачку с пятью неизвестными, — я отхлебнул компотика, чтобы собраться с мыслями. — Сегодня на утреннюю пробежку вышло пять человек вместе со мной. А вчера кроме пива, на которое договаривались, кто-то ещё и водку трескал.
«Проработать всех участвующих в пьянке на комсомольском собрании!» — потребовал голос в голове, с прибабахами которого я уже стал свыкаться.
— Я хочу, чтобы ты поговорил со своей первой пятёркой о том, что ради медалей чемпионата нужно взять себя в руки, — я от досады, чуть не ударил кулаком по столу. — Я понимаю раньше сидели на базе неделями, сума сходили, но теперь этого нет. Завтра после утреней тренировки перед выездом в Ленинград вообще домой отпускаю.
— Зря ты это затеял, — покачал головой Мишин.
— Не зря. Сразу в начале сезона, будет видно кто нам товарищ и брат, а на кого положиться нельзя.
— А что ты сделаешь с остальными? — Зло улыбнулся капитан команды.
— Молодых найду, для которых главное не побухать, а победить, — я всё же шлепнул ладонью о стол. — Я и сейчас думаю перетащить из другого города одного талантливого паренька к нам в основу. А могу, если поднапрячься и троих перспективных найти, плюс наш молодой вратарь Вовка Минеев, а это уже получается половина состава.
— Зря ты это затеял, — словно мантру повторил Лёша Мишин.
* * *Вот оно одно из преимуществ профессионального спорта, который сейчас в СССР клеймят в газетах и кино. На западе человека с ранних ногтей приучают к самостоятельности. Хочешь бухать — пей, никто тебе слова не скажет, пока ты даешь результат. А как только в твоей игре начнутся реальные косяки, сразу же пинком под зад отправят, куда душе угодно. Ведь за тобой очередь из молодых, дерзких и голодных до побед ребят. И для всех кто выбирает жестокий профессиональный спорт, всегда есть два примера: один успешный и богатый ветеран спорта, который реализовал свой талант, и другой, который талант свой пропил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Примерно об этом я поговорил с Коноваленко, перед тем как одолжить его «Волгу» на вечер. Уверив Виктора Сергеича, что водительские права как всегда при мне, которые, правда пока никто не видел, в том числе и я. Единственное, чем я утешал свою совесть, что автомобиль мне понадобился не для покатушек с девочками по ночным клубам, которых пока ещё нет, а для посещения школы рабочей молодёжи.
— Много пропускаете в последнее время, — сказала Агнесса Каримовна, директор школы, посмотрев на меня из-под очков.
— Не то слово, — тяжело вздохнул я, почувствовав себя нашкодившим старшеклассником. — Сейчас ехал, так представляете, адрес забыл. Как снаружи выглядит школа — помню, а где поворачивать — нет. Мне бы экстерном за восьмой класс экзамены сдать, пока я не забыл само здание нашего учебного заведения.
— С завода мне, конечно, по твоему поводу звонили, — пробормотала директриса. — Сегодня у нас второе. Пятого приходи, но придётся несколько билетов выучить по физике, математике, русскому языку и истории.
— А так нельзя, просто побеседовать? — Я почесал затылок, ведь четвёртого игра. — Может, я вспомню что-нибудь?
— Но три-то билета ты можешь выучить? Мне же придётся представителя из ГОРОНО пригласить, — не уступала Агнесса.
— Ладно, — я махнул рукой. — Только мне сейчас готовиться некогда, я пятого приду за час и почитаю всё, что требуется.
— Вот это разговор! — Директриса встала и пожала мою ладонь. — Кстати, за песню тебе большое человеческое спасибо. На урок-то пойдёшь, у вас сейчас последний, литература?
«Пойдёт, пойдёт, — ответил за меня голос в голове. — Ученье — свет!»
«Если только на литераторшу посмотреть», — ответил про себя я.
— Если только по литературе что-нибудь занимательное послушать, — сказал я вслух.
* * *Моё появление в школе, неожиданно внесло сумятицу в коридорах учебного учреждения. Всем вдруг захотелось посмотреть на мою легендарную личность, пожать руку, хлопнуть по плечу. Дошло до того, что мне самому захотелось какого-нибудь хлопнуть. И отвечая множество раз на вопрос, как мы сыграем в Ленинграде, я не выдержал и брякнул:
— Счёт сказать не могу, но крови будет море. Мы ещё по Череповцу с Ленинградом в контрах.
А вот на уроке, я опять клевал носом, наверное, потому что наше вечернее образование специально задумали для того, чтобы лучше подготовиться к глубокому и сладкому сну. И даже красавица литераторша Виктория Тихоновна была бессильна, ведь минут за пять до звонка я всё же с громким стуком и под хохот великовозрастных школьников уткнулся лбом в парту. Хорошо хоть обошлось без синяка и без очередного устного замечания. Само собой после школы, чувствуя свою вину, я вызвался подвезти учительницу до дома.
— Вы, Тафгаев не имеете морального права, после того что вы устроили на уроке предлагать мне такое, — высказала мне Виктория Тихоновна, но всё же села в машину.
Потому что на улице заморосил дождь, подул холодный ветер и идти по тёмным улицам Автозаводского района было не совсем безопасно. И ещё что-то своё беспокоило литераторшу. «Наверняка дома что-то произошло», — подумал я, и в душу лезть не стал. Я аккуратно завёл «Волгу» нашего прославленного вратаря, к особенностям которой уже приспособился и вырулил на улицу Юлиуса Фучика.
— Все как с ума сошли, только и разговоры о вашем хоккее, — немного раздражённо бросила учительница, когда мы выехали на проспект Ленина.
— О чём ещё говорить после работы? — Я остановился на светофоре. — Ток-шоу дурацких по телику не показывают, ещё более дурацких телесериалов тоже. Да и самих телевизоров-то у многих пока нет.
— В школе нужно говорить о школе! — Выпалила Виктория Тихоновна. — Никаких интересов кроме хоккея! И во всём виноват ты. Без тебя всё было спокойно.
- Tobeus (СИ) - Тауров Илья - Постапокалипсис
- По ту сторону стекла (СИ) - Трофимов Сергей Павлович - Постапокалипсис
- Седьмой круг Зандра - Вадим Панов - Постапокалипсис
- Голод - Сергей Москвин - Постапокалипсис
- Дети из проектора сна - Роберт Маккаммон - Постапокалипсис