оказались лишены возможности иметь детей.
Рука Иро потянулась к ладони Инессы. Она смотрела в окно, как будто не слушала нас, но голова у нее была втянута в плечи, а выражение лица было напряженным. Меня пронзила острая жалость к ней, но я знала, что она не будет благодарна мне за это чувство, поэтому я подавила его. Неудивительно, что Иро относился к Тео, как к сыну. Значит ли это, что Инесса чувствовала то же? Не потому ли сегодня она относилась ко мне еще холоднее?
Пока я раздумывала, что сказать, Иро поспешил несколько наигранно сменить тему.
– Сегодня мы въезжаем во владения Гадюк, поэтому на ночь остановимся в родном поместье Инессы, хотя ее родители наверняка уже отбыли на Высший Совет, ведь мы задержались. Надеюсь, вы будете вести себя прилично.
Что ж, раз Иро не может иметь детей, он, по крайней мере, может утешиться, обращаясь со мной, как с ребенком.
Глава 26
Вдалеке замаячил замок. Из зеленых камней были сложены высокие величественные башни с увитыми золотыми куполами. Я бросила взгляд на Тео, а он кивнул на Инессу. Она взволнованно подалась вперед в радостном волнении, на ее губах проступила искренняя улыбка. Как только мы остановились, подбежал лакей открыть Инессе дверь, и она буквально бросилась в объятия пожилой дамы. Они оживленно переговаривались, пока остальные выходили из экипажа.
Дама явно была родственницей Инессы. У них были одинаковые вздернутые носы и унылое выражение лица. А когда они посмотрели на меня, то одинаково неодобрительно нахмурились.
Мило!
Пожилая дама наклонила голову, приветствуя Иро и Тео, а затем повернулась, чтобы проводить их до дверей. Чья-то рука нежно коснулась моей спины, и я прильнула к ней. Хотя касание было мимолетным, от этого крошечного знака, что Тео здесь, приятная дрожь пробежала по телу, напомнив, что не все здесь меня ненавидят.
Я взяла Тео под руку, изо всех сил делая вид, что от каждой точки соприкосновения наших тел у меня под кожей не расходятся разряды молний. Что я не жду, когда мы снова окажемся наедине и я смогу потерять голову, забыв об этом дурацком дне и худших, что ждут впереди.
Он повел меня по длинным, строгим коридорам чертога Гадюки, каждый шаг по ним напоминал о чертоге Лося. Только на этот раз дверные проемы обрамляли огромные статуи змей, на всеобщее обозрение были выставлены огромные чучела пресмыкающихся страшилищ, какие водились здесь, в Сокэре. Мы проходили мимо одного из них, с головой больше, чем моя, и я съежилась, буквально спрятавшись за Тео, когда мы подошли ближе.
– Мне казалось, ты ничего не боишься, – проговорил он вполголоса.
Я выпрямилась, все еще не глядя на тварь.
– Кто сказал, что я боюсь? – скептически спросила я. – Что-то может вызвать у меня отвращение, но не напугать.
Я снова отвернулась от змеи, уткнувшись в его плечо.
– Видишь, какая отвратительная!
Плечо Тео затряслось от беззвучного смеха.
– Разумеется! Как я мог такое подумать!
Когда мы добрались до обеденного зала, Тео выпрямился, его лицо снова стало непроницаемым. Иро одобрительно кивнул ему, и в течение трапезы мы создавали для родственников Инессы видимость отчужденности.
* * *
На этот раз, когда Иро отправил нас с Тео в одну комнату, я не возражала. Дом был огромен и полон незнакомых людей, чьи побуждения были неизвестны или казались враждебными, в результате чего я, к своему неудовольствию, поняла, что отчасти доверяю Тео, по крайней мере, в том, что касается моей безопасности. Кроме того, была и очевидная причина.
Само собой, Тео сгреб меня в охапку, едва дождавшись, когда за нами закроется дверь. Я еле успела заметить, что мой сундук стоит в углу возле огромной кровати с балдахином, когда он склонился надо мной, преодолев разделявшее нас расстояние. Его губы были теплыми и мягкими, а поцелуи непрерывными, нежными и именно такими, какие, хоть я раньше и не догадывалась, мне были нужны, когда мир вокруг, казалось, летел в тартарары. Я провела руками по его коротким белокурым волосам, жадно захватывая как можно большую поверхность его тела.
– Тебе нужно поспать сегодня, – сказал он, когда мы остановились отдышаться, хотя было непохоже, что он действительно этого хочет. – Сегодня ты то и дело дремала в экипаже.
– Неправда! – не вполне искренне возразила я.
– Правда! – На этот раз он отстранился. – Помочь тебе раздеться?
– Как вы смеете, лорд Теодор! – Я вздернула брови, изображая возмущение, хотя понимала, что он ничего такого не имел в виду.
Щеки у него запылали, но не только от смущения. Я сглотнула, поворачиваясь спиной.
– Буду благодарна за помощь, спасибо, – сказала я, расправляя плечи и придавая голосу притворную искренность.
Я рассчитывала, что он распустит шнуровку с той же хладнокровной скрупулезностью, как прошлой ночью. Но на этот раз, сдвинув копну моих волос в сторону, он медленно провел пальцами по шее. Оставив без внимания шнуровку, прижался губами к моей голой коже, продвигаясь вдоль ворота платья от плеча к чувствительному участку за ухом. С моих губ сорвался вздох, и Тео усмехнулся мне в ухо, от этого звука по спине побежали восхитительные мурашки. Я вдруг снова усомнилась, стоит ли нам продолжать в том же духе. Сомневалась, могу ли на себя положиться, если тело пронизывает холодный ужас перед Высшим Советом, а самое теплое, что есть во всем королевстве, – губы Тео. Целых три секунды я боролась с собой, когда стук в дверь заставил нас отпрыгнуть друг от друга.
Тео открыл дверь, за ней оказалась одетая в черное женщина средних лет, с неодобрением переводившая взгляд с одного из нас на другого. Пробормотав что-то себе под нос, она уставилась на Тео.
– Выйдите! Я помогу ей переодеться.
Ее говор отличался от тех, что я уже слышала, он был таким же раскатистым от гортанного произнесения «р», но речь казалась немного мелодичнее. Тео почтительно кивнул и быстро вышел из комнаты. Я была уверена, что щеки все еще горят, а учащенное поверхностное дыхание выдает, что тут произошло считаные секунды назад. Однако она ничего не сказала, да и вообще не проронила ни слова, помогая надеть очередную ночнушку с высоким воротом, рюшами и тысячами слоев оборок, на этот раз бледно-лавандового цвета. Эта была даже хуже предыдущей. В этом я не сомневалась.
Когда служанка наконец ушла, а Тео вернулся, смех, который он пытался замаскировать кашлем, подтвердил мои подозрения. Он отвел взгляд, взял одеяло с изножья кровати и стал расстилать его на полу. Если какая-то часть меня жаждала его совершенных отвлекающих поцелуев, надев это безобразие, она погрузилась в сон. Пожалуй, в этом и было ее назначение.
Умеют сокэряне все испортить!
Глава 27
Следующие несколько дней превратились в шквал поцелуев украдкой вперемешку с длинными поездками в неловкой