Читать интересную книгу Кукла дядюшки Тулли - Кэмерон Шэрон

Передо мной остановилась пара ботинок с колесами.

— Не могу, — проныла я.

— Вы даже еще не пытались. Ну же. — Он поднял меня на ноги, и я уцепилась за него так, будто заново училась ходить. — Делайте то, что я сказал, но более короткими движениями, и приподнимайте каждую ногу. Дэйви, покажи ей.

Дэйви описал изящный полукруг, поменял направление и поехал так медленно, что я могла разглядеть каждое движение. Я пораженно наблюдала за ним, затем обернулась и увидела, что Лэйн с трудом сдерживает смех. Вцепившись за него мертвой хваткой и закусив губу, я двинулась вперед. Одна нога, другая. Мы проехали пару метров, и я снова оступилась, чуть не уронив нас обоих на пол.

— Не понимаю, что я не так делаю! — воскликнула я, надеясь, что мое раздражение не так заметно.

— Я тоже, — ответил он задумчиво. — Ничего не видно в этих юбках. Думайте о том, чтобы правильно держать равновесие, вовремя зависать, слушайте ритм колес на паркете.

Я сжала зубы и попыталась снова, толкаясь то одной, то другой ногой, размышляя, как я могла ввязаться в весь этот цирк. Представив себя бабочкой, я убедила себя, что парю над полом, вперед и вперед…

— Смотрите вверх и вперед, — комментировал Лэйн.

Я подняла голову и поняла, что уже проехала ползала.

— Я что, уже делаю это? — воскликнула я.

— Ну конечно же. Старайтесь держаться прямее.

Я обрадовалась:

— Пустите. Хочу сама попробовать.

Он выпустил мои руки, легко развернулся на ходу и двинулся дальше. Я яростно толкнулась ногами и тут же бухнулась на колени. В опасной близости передо мной мелькали отражения на отполированном до блеска полу. Мимо пролетел Дэйви, взметнув поток воздуха.

— Просто юбка в колесо попала, только и всего, — соврала я, оттолкнув руку Лэйна, затем встала на ноги, выставила руки вперед для равновесия и толкнулась. Один, два, три толчка — я уже начала набирать скорость, почувствовала ветер на лице, в ногах отдавалось жужжание колес. — Я еду! — закричала я и оглянулась посмотреть, смотрят ли на меня Лэйн с Дэйви, но никого не увидела. А затем врезалась во что-то жесткое и мягкое одновременно, слегка пахнущее краской и металлом, и сползла на пол. Оказалось, что это Лэйн загородил собой огромное зеркало на моем пути, чтобы я не влетела в него головой.

— Ау, — незлобно сказал он и уже в который раз за день поставил меня на ноги. — Мэм, может, слегка поменьше скорости, пока мы не научились тормозить?

— Еще раз, — восхищенно выдохнула я и вдруг поняла, что он как-то странно смотрит. Он уже глядел не с издевкой, а с изумлением, улыбался и был совсем не таким напряженным, как раньше. Мне вдруг стало не по себе. Окажись мы в Лондоне в подобной ситуации, мое доброе имя неминуемо бы пострадало. Но, слава богу, здесь об этом можно было не задумываться. Стрэнвайн был государством в государстве, как мы уже говорили, со своими собственными законами, не похожими на законы остального мира.

Подумав о том, какое гадкое замечание могла бы отпустить тетушка в данной ситуации, я густо покраснела. Кто-то подергал меня за подол платья: Дэйви протягивал мне вывалившуюся заколку. Я испуганно схватилась за голову и поняла, что волосы распустились и кудряшки рассыпались в стороны. Я поспешно собрала их заколкой.

— Даже не пытайтесь, — сказал Лэйн. — Узел снова распустится. — Он протянул мне руку. — Держитесь покрепче, я поеду рядом и покажу, как надо останавливаться.

Мы снова и снова пересекали бальный зал, с каждым разом все быстрее и быстрее, мои волосы развевались во все стороны, а в зеркалах мелькали огоньки люстр. Иногда я даже закрывала глаза, чтобы лучше почувствовать дыхание ветра на лице.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Услышав, как Мэри зовет меня, я открыла глаза, но почему-то увидела перед собой физиономию тетушки Элис, обрамленную истерзанными постоянной завивкой волосами. Ее черты менялись и плавно перетекали друг в друга, как огонек свечи, если его долго разглядывать. Я удивленно наблюдала, как она тает на глазах, и тут она вдруг схватила меня за руку. Я попыталась высвободиться, умоляла ее отпустить, но она держала меня так, что ногти больно впивались в кожу. Затем она перехватила мою руку понадежнее, и я заозиралась, ища помощи. И тут я увидела мистера Бэбкока, одетого в пышный судейский парик с завитушками. Он хищно улыбнулся и галантно взял меня за другую руку. Мне стало жутко.

— Мистер Бэбкок, не надо! — закричала я. — Пожалуйста, нет!

Но он не слушал, а только разинул страшную пасть и укусил меня, глубоко всадив зубы в мою плоть, а тетя Элис тем временем расправлялась с другой моей рукой. Все вокруг потемнело от боли.

Потом я снова открыла глаза и увидела спальню Марианны, ярко освещенную множеством свечей. Повсюду журчали и гудели голоса, но я не могла разобрать слов. Лишь каким-то только что пробудившимся шестым чувством я понимала, что мне советуют бежать, скрываться, уносить ноги, пока не поздно, и что мне остались считаные секунды. Но я не могла убежать, не могла двинуться — что-то крепко держало мою руку. Закричав, я забилась в панике, и чьи-то ледяные руки схватили меня и прижали к полу. Я снова затрепыхалась, и голоса вокруг зазвучали по-другому.

Спустя мгновение я уже неспешно брела куда-то, спокойная и тихая, мой страх испарился. Я брела темными коридорами мимо пустой кухни прямо в сад, скрип каждой половицы был мне понятен и знаком. Высоко в небе над рваными облаками парила полная огромная луна. Мелкий гравий на дорожке больно впивался в мои босые ступни. На мне было надето бирюзовое платье Марианны, и в нем я могла порхать, парить над травой, стремительная и невесомая, как видение, прямо к Нижней Деревне.

В спящей деревне стояла полная тишина. Грязь застревала у меня между пальцами ног. Легкой тенью я проскользила к зеленой двери, через гостиную в мастерскую, и тут все поняла. Здесь тоже оказалась грязь. Я щелкнула выключателем, зашипели газовые фонари, и моим глазам открылось настоящее побоище. Оторванные руки в россыпи битого фарфора, изломанные ноги, изуродованные лица, месиво из шестеренок и колесиков, втоптанных в грязь, ил, размокший мусор, бумага и обломки мебели. Все разрушено, их больше нет, и ничего уже не исправить. Я рухнула на колени прямо в грязь и заплакала перед этим ужасным, нелепым кладбищем. Заплакала так, будто меня саму изломали и втоптали в грязь. Мои всхлипы эхом отдавались от стен опустевшей мастерской. Я подобрала с пола треснувшую голову моей игрушечной бабушки и стала укачивать ее на руках.

Когда я проснулась по-настоящему, рядом едва слышно мурлыкали какую-то песню. Уже высоко поднявшееся солнце украсило пушистый ковер Марианны золотыми прямоугольниками. Одеяла казались тяжелыми, как камни, и буквально вдавливали меня в матрас. Я страдальчески вздохнула, и невесть откуда взявшаяся незнакомая женщина подошла к постели и посмотрела на меня сверху вниз.

— Очухались, да?

Я растерянно моргнула под ее тяжелым взглядом и прошелестела:

— Я что, заболела?.. — спросонья голос оказался неожиданно хриплым.

— Ну, если у вас там проснуться с тяжелым похмельем называется «заболеть», то, наверное, да.

Я озадаченно нахмурилась, но тут открылась дверь в ванную, и оттуда выпорхнула Мэри с кувшином воды в руках.

— Ой, мисс! Ну как вы?

— Ты что, не видишь? Да у нее сейчас голова расколется, как переспелая тыква…

— Ничего у меня не… — возмутилась было я.

— Мам! — воскликнула Мэри. — Я же тебе сказала, если моя леди один-единственный раз набралась, это не повод ставить на ней крест! Ей просто было нехорошо, разуй же глаза. Вот, мисс, выпейте водички.

Я села и с благодарностью потянулась к стакану, с трудом удержала его в руках и изможденно упала обратно на подушки. Только сейчас я поняла, что моя рука замотана бинтом и через плотный слой ткани проступают кровавые пятна. Я растерянно провела по ним пальцем, и у меня перед глазами встали страшная хищная улыбка и зубастая пасть.