Когда он вошел в номер, Джулиана, сидя на краю огромной двуспальной кровати, застегивала пряжку на ремешке открытых туфель на высоких каблуках. Его взгляд медленно проследовал от ее голой лодыжки вверх, к узкому кружевному платью телесного цвета. Оно сливалось с ее кожей цвета слоновой кости и так плотно облегало каждый изгиб ее тела, что она казалась обнаженной.
Поднявшись, Джулиана медленно повернулась, демонстрируя ему волнующий изгиб спины и точеные лодыжки. Красные подошвы туфель, открытые взгляду из-за огромной высоты каблуков, и ярко-алая помада были единственными цветными пятнами в ее облике.
– Ну как тебе?
– Мне… – В горле у него пересохло, так что он едва мог выдавить несколько слов. – Очень мило.
– У меня осталось время, и я решила пройтись по магазинам. Платье – «Дольче и Габбана», а туфли – «Кристиан Лобутен». Сама не верю в то, сколько потратила на них. Но после спа-салона мне захотелось побаловать себя.
– Оно того стоит, – сказал Хит. Ему захотелось купить ей все платья в мире, если это могло доставить ей столько радости. – Но мне тоже надо одеться. Подожди пару минут.
Хит быстро принял душ и переоделся. У него не было с собой смокинга, но он решил, что его лучший черный костюм от Армани и шелковая рубашка цвета слоновой кости в тон к платью Джулианы вполне подойдут.
– Я думал предложить тебе прогуляться, но эти туфли явно не подходят для прогулок.
– Все равно Мари уже заказала нам машину. Она придет в семь сорок пять. – Джулиана подхватила расшитую золотом маленькую сумочку и набросила на плечи золотистый палантин. – Может, прогуляемся на обратном пути.
Водитель уже ждал их в холле. Блестящий черный «бентли» подвез их прямо ко входу для гостей ресторана «Жюль Верн». Отдельный лифт за несколько мгновений доставил их на второй этаж башни. Хит вспомнил, как одиннадцать лет назад они взбирались сюда пешком по шести сотням ступеней. Билеты на лифт стоили вдвое дороже, и они решили сэкономить. Что ж, подниматься на лифте гораздо комфортнее, решил он. По крайней мере, бедра не ноют.
Они расположились за столиком на двоих у окна. Внизу петляла Сена, испещренная черточками мостов. Вдали блестел купол «Гранд-Паласа». От фантастического вида захватывало дух. Хит вдруг пожалел, что в тот, первый, визит в Париж они не могли позволить себе подобного великолепия. Предложение на газоне под башней было романтичным, но этой романтики оказалось недостаточно, чтобы сохранить их брак. Быть может, его не спасли бы ни черная икра, ни взбитые сливки, но они, по крайней мере, не помешали бы.
Они заказали вино и дегустационное меню от шефа, после чего за столиком воцарилось неловкое молчание. С момента своего приезда в Париж они притворялись перед Сесиль счастливыми супругами, но сейчас они были одни, и ломать комедию было незачем.
Они были в Париже, городе, где они впервые полюбили друг друга. Однажды он уже круто изменил их жизнь, он может сделать это и во второй раз. Правда, Хит сам не знал, хочет он этого или нет. Поддаться этому желанию означало вновь войти в тот заколдованный круг, из которого он не мог выбраться одиннадцать лет. Но вопреки всему он все же надеялся, что мечты, обуревавшие его в день их свадьбы, однажды сбудутся…
Официант принес еду, и это наконец помогло Хиту отвлечься от мыслей о том, какой мягкой и бархатистой выглядит в приглушенном свете ламп кожа Джулианы. Нет, он не станет обращать внимание на то, как она томно прикрывает глаза, смакуя каждый кусочек. И уж конечно проигнорирует то, как она посматривает на него, когда никто не видит. Думать об этом означает вновь вовлечь себя в неприятности. Как будто ему все еще недостаточно!
– Останемся посмотреть на иллюминацию!
Джулиана за руку потащила Хита от выхода из ресторана к длинному газону позади башни. В прошлый раз они расстелили на нем одеяло. Но сейчас его у них не было, а тонкое платье Джулианы совершенно не годилось для сидения на траве, так что им пришлось просто встать на одной из дорожек, пересекавших газон.
– Джулз, мы ее уже видели.
Джулиана нахмурилась:
– Это всего пять минут. Когда закончат, мы сразу пойдем в отель.
Вздохнув, он встал рядом с ней. Вскоре Эйфелева башня погрузилась в темноту. А затем на ее ажурных стальных конструкциях заплясали тысячи огней. Это было как в сказке. Хит обнял Джулиану за плечи, и она с удовлетворенным вздохом поуютнее устроилась в его объятиях.
Быть может, Хит и чувствовал себя в Париже несколько неловко. Но Джулиана была счастлива вернуться сюда. Здесь она была на вершине счастья. Здесь позволила себе по-настоящему любить Хита. Она много месяцев боролась со своим чувством, но после того, как он признался ей в любви, бороться уже было незачем. Все было прекрасно, как в кино.
Лишь потом все пошло не так.
Танец огней закончился, и башню вновь залил ровный золотой свет. Обернувшись к Хиту, Джулиана увидела, что он, забыв о башне, неотрывно смотрит на нее. Она ищуще вгляделась в его глаза, уже точно зная, что надеется найти в них. О чем мечтает. Будь они героями фильма, он сейчас обнял бы ее и поцеловал со всей страстью, на какую способен. А затем сказал бы, что любит ее и не хочет развода.
Но это была жизнь, а не кино. Огонь в его глазах погас. Он вежливо предложил ей руку, и они двинулись по тропе к тротуару, направляясь к Сене. Джулиана старалась забыть о своем разочаровании. Вечер прошел чудесно, и не стоит обращать внимания на глупые фантазии, думала она.
От реки потянуло холодом. Джулиану бросило в дрожь. Ее золотистый палантин был скорее украшением и не мог защитить от вечерней прохлады.
– Держи. – Сбросив пиджак, Хит накинул его ей на плечи. – Грейся.
– Спасибо. – Джулиана зябко куталась в теплую и мягкую ткань, хранившую запах одеколона Хита и его кожи. Их бурные ночи последних недель невольно всплыли в ее памяти, и низ живота заныл от желания. Ей захотелось поскорее попасть в отель и наконец заняться с ним любовью. На ее щеках заиграл румянец, тело охватил жар. Теперь она могла бы, пожалуй, снять его пиджак. Но ей этого не хотелось. Да и спешить в отель тоже не стоило. После всех треволнений последних недель им выпал совместный вечер в Париже. И она хотела сполна насладиться им. Ради этого можно было немного повременить с сексом.
Остановившись на мосту, они смотрели на отражение луны в водах Сены. Ночь была тихая, безветренная, и вода была как зеркало. Где-то вдалеке играл джаз. Хит был рядом с ней. Впервые за долгое время Джулиана ощутила покой. Здесь не было следователей, задающих неудобные вопросы, родных, интересующихся ее жизнью, незаконченных скульптур для выставки, никак не желавших покидать ее мысли. Здесь мертвецы не приходили к ней по ночам. Они были вдвоем, только вдвоем, в самом романтическом городе мира.