А может, так оно и лучше, вроде того как вырвать одним махом больной зуб, вместо того чтобы мучиться от боли и трястись от страха.
Длинные ресницы обрамляли глаза с чуть приподнятыми уголками, когда она подняла их к его лицу. На ней была розовая шляпка с розовыми ленточками, которая скрывала почти все ее шелковистые локоны. Он с трудом сдержался, чтобы не убрать завиток со щеки.
Она выглядела искренне заинтригованной его вопросом, как будто он не ходил вокруг да около него последние полчаса.
— Я не думала о том, чтобы стать Монтегю. Боюсь, в прошлом я мало задумывалась о замужестве. Но меня прельщает мысль о собственном доме. И вы самый интересный мужчина из всех, кто просил моей руки.
Ему хотелось зарычать и спросить, скольких дураков она отвергла, но разум на сей раз пересилил его порыв. Она считает его интересным? Он ждал.
— Допускаю, что мы можем поладить, мистер Монтегю, если вы не возражаете против Ричарда и его птиц. И, возможно, моей матери, хотя она не любит переезды.
Ее брат совсем не помеха. Его опыт говорит, что сестры куда более несносны. И матери — но мать–инвалид будет большую часть времени проводить в своей комнате. Он против того, чтобы жить с этой чертовой птицей, но не настолько, чтобы забрать назад свое предложение. Португалия, расшифровка французского шрифта и спасение Англии взяли верх над пернатым грубияном.
— Перси будет жить в зимнем саду, — отмахнулся он. — Я не позволю какой–то птице помешать мне заполучить самую красивую женщину в Англии.
Она непочтительно фыркнула.
— Незачем молоть вздор, сэр. Я думала, между нами не должно быть никаких иллюзий. Я бездумная и несносная, но мой род так же благороден, как и ваш, и я могу дать вам то, чего вы хотите, если вы дадите мне то, чего хочу я. Меня беспокоят другие частности, о которых я не думала.
— Вы совсем не бездумная, и если согласитесь на мое предложение, предоставьте мне иметь дело с частностями, которые вас беспокоят. Должна же быть от мужей какая–то польза.
Она заморгала, очевидно, напуганная мыслью о полезности мужчины. Выражение ее лица было таким прелестным, что Блейк наклонился и запечатлел поцелуй на морщинке между бровями.
— Это означает «да», мисс Каррингтон?
Она кивнула, округлив глаза от изумления.
— Да. Определенно да, мистер Монтегю.
Глава 10
Блейк Монтегю в одиночку остановил понесшую лошадь! — думала Джослин, поднимаясь по лестнице. Большинство джентльменов предпочли бы не пачкать сапоги и предоставить домашний скот слугам. И уж точно не рисковали бы жизнью ради безопасности незнакомых людей. Ей еще не доводилось встречать такого храброго мужчины. И такого безрассудного. Ведь он мог погибнуть.
Как и множество других людей, не говоря уже о бедном животном. Ей показалось, что она видела промелькнувший силуэт Гарольда, уходившего прочь от пугающей сцены с понесшей лошадью, но полной уверенности не было. Впрочем, это был бы не первый раз, когда вспыльчивость ее сводного брата выливалась в ответный удар, а ведь она оскорбила его, отказываясь принять. Он мог следить за ней. Хотя, возможно, возраст немного смягчил его.
Леди Белден появилась в дверях, как только Джослин вошла в свою комнату.
— Ну что? Неужели у мистера Монтегю достало высокомерия обойти мое согласие и просить тебя напрямую?
Джослин была рада отвлечься. Она небрежно бросила шляпку на кровать.
— Он из тех мужчин, которые планируют наперед. Если я не ошибаюсь, вначале он поговорит со своим отцом насчет дома. Затем попросит поговорить с вами и моим поверенным о моем наследстве, после чего мы обсудим объявление. Полагаю, мы достигли взаимопонимания.
Джослин потерла грудную клетку и постаралась вновь дышать полной грудью, чего, похоже, не могла делать с тех пор, как мистер Монтегю ее поцеловал. Голова ее шла кругом еще даже до случая с экипажем. Он поцеловал ее. Горячо. Страстно. Она и подумать не могла, что в суровом мистере Монтегю заключено столько страсти. Сама она никогда не испытывала ничего подобного. Это было чудесно. Она тряхнула головой, стараясь не позволить Сентиментальности повлиять на ее образ мыслей, но факт оставался фактом: мистер Монтегю потрясающий.
Она боялась, что, выходя за него, возможно, совершает неверный шаг по правильным причинам.
Но мистер Монтегю тактик. Он обдумает и изучит все возможные детали, прежде чем заключить этот брак. Это успокаивает и в то же время пугает. У нее нет основания доверять мужчинам, но ему она доверяет свое будущее.
Леди Белден склонила голову набок и с любопытством воззрилась на Джослин.
— Ты не поешь ему дифирамбы? Не пляшешь от радости? Хотя явно только что получила предложение о браке, но только и сделала, что сняла шляпу. У тебя разве нет сердца?
Джослин счастливо улыбнулась своей хозяйке.
— Вы самая лучшая женщина на свете, вы поддерживаете меня и так долго терпите мои причуды. Я до конца жизни буду вам благодарна и очень хотела бы отблагодарить вас. Я никогда не была счастливее, чем в эти последние полгода. Простите меня, если я сожалею, что отказываюсь от этой свободы ради мужчины, который будет распоряжаться моим состоянием и моим будущим.
Леди Белден кивнула.
— Я все время забываю, сколько здравомыслия ты скрываешь под этим белокурым простодушием. Если мистер Монтегю пойдет надлежащим путем, как ты говоришь, и ты согласна, то я не буду препятствовать этому браку. Но позабочусь, чтобы он не распоряжался твоим будущим, — заявила она с решимостью, которая не сулила ничего хорошего мистеру Монтегю.
Джослин надеялась, что маркиза достаточно влиятельна, чтобы пренебречь английским законом, который относится к женщинам так, словно они безмозглые животные. А тем временем она должна найти способ посмотреть, в каком состоянии Гарольд оставил Каррингтон–Хаус. При одной лишь мысли о том, что она снова будет им владеть, у нее голова кружилась от счастья.
Как только она выйдет замуж, Гарольд перестанет ей докучать.
Как и следовало ожидать, счастье Джослин продлилось недолго, всего лишь до того вечера в театре. Пока леди Белден задержалась в коридоре во время антракта, чтобы посплетничать с приятельницами, Джослин сделала книксен перед джентльменом, который принес ей лимонад, и отодвинула портьеру, чтобы вернуться в ложу леди Белден и занять свое место.
Гарольд, виконт Каррингтон, и его злая ведьма жена ждали ее на другой стороне. В свои сорок Гарольд прятал редеющие волосы под шляпой, но даже хороший корсет не мог скрыть раздавшуюся талию и никаким шейным платком не замаскировать двойной подбородок. Антуанетта сохранила стройную фигуру нерожавшей женщины, роскошные черные локоны и выдающуюся вперед челюсть, которая заметно напрягалась от гримасы, выдаваемой за улыбку.