Читать интересную книгу Замок целителей - Виктория Хенли

— Элловена Ренайя поведала мне, что шармали нуждаются в чужих секретах. Чем больше секретов им известно, тем большую силу они обретают.

— Брр. — Казалось, что Сару вот-вот стошнит.

— Она определила и наши с тобой дарования. Элловена сказала мне, что увидела в тебе фирану.

Сара нахмурилась:

— Фирану? Воительницу? Но я только хотела научиться танцевать, как триана. — Она явно приуныла и, тряхнув разок головой, пробормотала: — Фирана.

— Она добавила, что правильно обучить тебя можно только общими усилиями всех элловенов.

— Теперь они не захотят меня учить. Лучше и не спрашивай, что я натворила.

Дорьян поднялся с земли и протянул ей руку:

— Пора возвращаться.

Под прежним, безжизненным светом они вместе направились вниз.

— А каков твой дар, Дорьян? — спросила она.

Юноша помедлил.

— Я геновен.

— Ты об этом мечтал?

— Я знал, что не могу быть никем иным. Я брожу во снах с младенческих лет. Мой отец происходил из семейства дримвенов.

— Дримвенов?

— Это сливийское словечко. По-моему, оно обозначает то же самое, что и геновен.

— Сливия! Страна пиратов и рабовладельцев? Но мне казалось, что ты родом из Эмменды.

— Мой отец приплыл сюда новобранцем восемнадцать лет назад — вместе с великим вторжением.

— Новобранцем. Но… что с ним случилось?

— Его вытащил из океана, — Дорьян набрал воздуха в грудь, — твой отец, король Ланден.

Руки его покрылись мурашками. Если бы не отец этой девушки, его собственный погиб бы в волнах, а его, Дорьяна, и вовсе бы не существовало, а теперь, вопреки всем обычаям и вероятности, они оба находятся в Замке целителей.

— Подожди. — Сара остановилась на тропе. — Эта повесть мне известна. Отец рассказывал мне о той ночи, когда пришли пираты, и как они нашли в море человека…

— Это был мой отец, — пояснил Дорьян. — Кабис Денон.

— Кабис. — Сара насторожилась. И сошла с места, переступив корень, выползший на тропинку. — Да. Какое-то время он служил моему отцу. А потом оставил его.

— Да. Его заставили. — Дорьян отвел в сторону ветвь. — Соблазном. И сделал это шармаль.

Он не хотел вдаваться в подробности.

— Какой шармаль?

Он не ответил, и она переспросила:

— Так кто это был, Дорьян?

Он смотрел вниз на то, как ложился теперь на землю свет. В горле его застыл комок. «Я не могу быть уверенным в том, что она была шармалью». Просто она соответствует описанию: одаренная, но совести не имеющая. Но она не злая, не такая, как Берн.

— Какой шармаль, Дорьян?

Он посмотрел на Сару и ответил:

— Моя мать.

— Ох. — Сара положила руку ему на плечо и переменила тему разговора. — Значит, ты думаешь, что дримвен и геновен — это одно и то же? Но что представляет собой дримвен?

— Дримвены способны бодрствовать в своих снах и при этом посещать другие… места.

Она потянула его за руку так сильно, что Дорьян едва не споткнулся.

— Так вот как ты попал тогда в мою комнату?

Он качнул головой:

— Не знаю, так ли это было.

Пока они спускались по дорожке сквозь священные кольца, Дорьян поведал Саре то, что элловена Ренайя рассказала ему о шармалях и теццаринах. Когда он упомянул птиц, глаза ее наполнились слезами.

Берн уже ждал их на опушке. Он бросился к Саре с объятиями и привлек ее к себе. Дорьян вдруг испугался: он подумал, что Сара простит Берну предательство, вспомнив, как она еще этим утром смотрела на него.

Однако Сара не отреагировала на его объятия, и Берн опустил руки и отодвинулся:

— В чем дело?

— Ты прикоснулся ко мне. Больше этого не будет. — В голосе ее прозвучала властная нотка. Подобающая принцессе.

— Милая моя, разве ты не поняла, почему я так поступил? Элловены не хотят, чтобы мы были вместе. Мне пришлось отвлечь ее. Но не печалься — сегодня ночью Ренайя не помешает нам. — Он придвинулся к ней, с пылом заглядывая в глаза.

— Не приближайся ко мне! — Сара оттолкнула его.

— Но ты должна мне верить!

— Нет. — Она повернулась к нему спиной.

— Но ты не знаешь, что я могу сделать, — проговорил Берн. — Я могу устроить так, что тебя выгонят из Замка.

Дорьян угрюмо улыбнулся. Ошибка. Если бы Берн продолжал изображать обиженную любовь, Сара еще бы могла смириться и простить.

Она резко повернулась, сделав шаг в сторону Берна. В каждой черте ее лица читалась угроза, ярость наполняла все ее тело.

— Берн, ты всего только ничтожество, злобное и коварное, каким я видела тебя сегодня. И отныне ты таким для меня и останешься, помогают мне в этом деревья седьмого кольца или нет.

И она направилась прочь.

Берн проводил ее взглядом, а потом повернулся к Дорьяну:

— Твоя работа! — Глаза его пылали ненавистью.

Но Дорьян не ответил, и тот повернулся, чтобы уйти.

Дорьян замер в раздумьях на краю очаровательного сада. Следует ли ему обратиться в Совет? Должен ли он рассказать все, что видел? Повторить предупреждения элловены Ренайи?

Шармаль уже направлялся в сторону чертога. Он окажется там первым. Только что отзвонили колокола к ужину, и на дорожках появились студенты. Они шествовали привычной и размеренной поступью, однако солнечный свет не мог толком осветить их лица. Черты их сделались какими-то блеклыми, словно это были совсем не люди, а фигуры на картине, и художник подмешал в акварель слишком много воды.

Дорьян поежился. Почему все здесь следуют заведенному обычаю, будто ничего не переменилось? А ведь элловены считались воплощением утонченного восприятия. И кстати, какого рода связь, о которой упомянула элловена Ренайя, существует между элловенами и теццаринами?

Последняя теццарина покинула Замок, и померк не только свет: притупилось восприятие, дарованное обитателям Замка. Дорьян лишь удивился тому, что его собственное не претерпело заметных изменений. Потом… что же все-таки натворила Сара?

Глава одиннадцатая

— Что случилось, Дорьян? — Лицо седовласой женщины, облаченной в длинное синее платье, было озабоченным и счастливым одновременно. — Как и всегда, я рада видеть тебя. Ты взволнован, мой дорогой. Почему ты призвал меня в свой сон?

— Мне нужно кое-что узнать у тебя, бабушка. У меня есть сестра в Сливии? Не было ли у моего отца еще и дочери?

Мудрые глаза Марины, такие же синие, как и его собственные, как глаза его отца и той девушки, которую он вывел на Луга Вена, округлились.

— Сестра? Если она и есть у тебя, Кабис не знает о ее существовании. Скажи, а почему тебе пришло это в голову?

Дорьян рассказал ей.

— Камень дримвенов? Значит, все эти годы он был укрыт в земле?

— Да, бабушка. Я уверен в том, что эта девушка — сестра мне. Мое сердце узнало ее.

— Твое сердце наделено даром зреть истину, Дорьян.

— Я должен снова увидеть ее.

— А ты спросил у этой девушки разрешения посещать ее сны?

— Нет. У меня не было на это времени, я сразу проснулся.

— Тогда ты должен подождать, — строго сказала Марина.

— Я не могу ждать! До следующей случайной встречи могут пройти годы и годы. Потом, она живет в Сливии — на противоположном берегу Минвендского океана. Я просто не могу отправиться туда, чтобы получить ее разрешение.

— Ты знаешь, что законы дримвенов говорят, что вторгаться в чужие сны без разрешения есть обычай эбровенов.

— Но я не желаю ей зла. К тому же она твоя внучка. Помоги мне отыскать ее.

— Дорьян. — Марина прикоснулась ладонью к его щеке. — Мне бы так хотелось ее увидеть. Однако ничто не заставит меня нарушить закон дримвенов.

— Но что еще можно сделать?

— А ты посылал ей весть, сказал, что разрешаешь прийти к тебе?

— Я пытался это сделать, но она не обучена нашему искусству. Она не получила его.

— Попытайся еще раз, мой дорогой. Приличия не позволяют тебе ничего другого.

Маэва лежала возле сопящего во сне Девина. С другой стороны от мальчика спал Яспер. Каждый вечер они вытаскивали из коляски подушки, чтобы подложить их под голову, и стелили одеяла. Земля была ничуть не жестче, чем старая подстилка Маэвы в башенке дома лорда Индола, только здешний воздух наполняли свежесть и свобода. Маэва жалела только о том, что не может разделить свою радость с матерью.

«Если мама умерла, значит, теперь она тоже свободна. А значит, свободны мы обе. Надеюсь, она может оттуда, где теперь пребывает, увидеть, что камень дримвенов находится у меня». Руки Маэвы покоились на камне. Он тихо гудел под ее рукой.

Поглядев на Девина, а потом на Яспера, она подумала, насколько они схожи — темноволосые, кареглазые и крепкие. И как ей казалось, души обоих соответствовали их телам — такие же крепкие и надежные.

Как странно, еще совсем недавно она была рабыней, не знала имени своего отца и слыхом не слыхивала о камне дримвена. С Девином она подружилась в бане незадолго до побега, с извозчиком Яспером и вовсе едва знакома. И вот теперь все вместе они прячутся от лорда Морлена. И она свободна.