Читать интересную книгу Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России - Игорь Рабинер

Мне Казаков пояснил:

–  Когда перед товарищеским матчем с Голландией Гус отсадил Симоняна за стол персонала, того это просто взбесило. Выяснилось, что таково правило Хиддинка: он требует, чтобы в столовой была только команда – и никого больше. Но это было сделано не совсем корректно. После колонки, которую я об этом написал, думал, меня уволят с должности пресс-атташе. Тем более что в РФС, естественно, нашлись люди, которые это тут же распечатали, бегали и во все кабинеты носили.

Но Гус сказал мне: «Нет проблем. Ты сказал это публично, я твою позицию понял. Ты вступился за национальную футбольную школу, за ветеранов – и я это уважаю». И спустя месяц после случившегося Гус нашел в себе силы подойти к Симоняну и извиниться – за то, что донес свое правило в форме, которая была таким вот образом воспринята. Они объяснились, и недоразумения были сняты.

А стремление Хиддинка «оградить сборную от различных политиков и чиновников» было более чем обоснованным. Но об этом – позже.

Россия остается Россией. А потому в канун первого отборочного матча Euro-2008 с хорватами возникла проблема, которая могла появиться только в нашей удивительной стране.

В Москве и области в те дни проходил женский молодежный чемпионат мира по футболу. Зрительский интерес к нему был таков, что вполне хватало и второстепенных стадиончиков тысяч на три-пять мест. Тем не менее матч за третье место и финал проводились на самом современном стадионе страны – «Локомотиве».

И все бы ничего, но, во-первых, две эти игры проходили одна за другой, что создало чрезмерную нагрузку на газон. Во-вторых, весь тот день лил проливной дождь. А в-третьих, через три дня Россия должна была принимать Хорватию именно на этой арене…

Мутко в нашем разговоре пытался спихнуть вину на работников «Локомотива»:

–  Если бы кто-то из администрации арены за несколько дней подошел и сказал: «Господин президент, газон не выдержит», мы бы нашли возможность один из матчей провести на другом стадионе. Но мне говорили – никаких проблем. Что же я мог сделать? К тому же это был форс-мажор. Я такого дождя вообще не видел. Видимо, все, что «выгоняли» из Москвы в День города, вернулось и вылилось как раз в воскресенье.

Звучало неубедительно. Такое впечатление, что мы живем в Марбелье или Калифорнии, где в начале сентября ливень так же вероятен, как и снег. Ну а если для президента федерации не ясно, что два матча кряду на одном стадионе априори рискованны для газона, – это за гранью понимания. Равно как и ссылки того же Мутко на оргкомитет женского чемпионата мира, якобы и повелевший провести оба поединка в Черкизове. Раз президент РФС сказал, что при желании один матч можно было перенести – значит, никакой оргкомитет помехой тому не стал бы.

Голкипер сборной Игорь Акинфеев сказал:

–  Нельзя проводить два матча подряд на одном стадионе. Тем более – женского чемпионата мира, на которые ходило по десять человек. Ладно бы еще Россия играла в финале, такое решение можно было бы понять. Но ее не было…

В итоге Россия и Хорватия вышли играть в грязи. Гол на таком поле забить куда труднее, чем на нормальном газоне. А дома в матче с прямым конкурентом надо забивать и выигрывать…

…Спустя два часа после окончания тяжкого зрелища под названием Россия – Хорватия автор этих строк вошел в оснащенное большим экраном кафе около «Локомотива», чтобы отведать футбольного деликатеса – матча Франции и Италии. И уже спустя десять минут после стартового свистка у меня развеялись последние слабенькие иллюзии о… сборной России. Боже мой, подумал я, какая же между нами и ними бездонная пропасть!

Скажи мне кто-нибудь в тот момент, что меньше чем через два года Россия пройдет на Euro-2008 дальше и французов, и итальянцев, – я бы покрутил пальцем у виска. Да и не тысячи даже, а сотни тысяч других – тоже…

В Черкизове поначалу, по крайней мере со стороны торсиды, был энтузиазм. Фамилии каждого из игроков и Хиддинка Черкизово проревело на зависть любой Франции. Гимн был исполнен настолько слаженно, мощно и впечатляюще с точки зрения «видеоряда» (публика синхронно подняла белые, синие и красные листки бумаги, а одна из трибун почти целиком накрылась гигантским триколором), что сидевший поблизости, обычно ворчливый экс-футболист «Спартака» и «Динамо» Александр Бубнов заметил: «По гимну – уже 1:0 в нашу пользу ».

А минуте на 20-й коллега в ложе прессы повернулся ко мне с недоуменным вопросом: «Ты понимаешь, что происходит?» Никто не понимал. Мяч у команды не держался вообще. Все стояли, никто не двигался. Хиддинк потом признается, что его особенно удручило: в начале матча, как только срывалась наша атака, футболисты вместо того, чтобы атаковать соперника на его половине поля, опрометью бежали к своим воротам. Прессинг – основа основ философии голландского тренера, здесь же его установка выполнялась с точностью до наоборот.

В середине первого тайма по ложе прессы и окружающим секторам распространился приторный запах попкорна. Сложилось впечатление, что мы находимся в американском кинотеатре и смотрим какую-то лабуду, которую, не работая челюстями, воспринимать невозможно. Серьезные фильмы в подобном допинге не нуждаются. А тут попкорн шел на ура.

Качество поля соответствовало качеству игры. И даже во многом его определяло. Наша сборная проводила первый официальный матч при знаменитом иностранном тренере. Фактически она была невестой на свадьбе. И вот представьте, что приходит эта невеста в запачканном в десяти местах платье, в сбитой набок фате, со сломанным каблуком. Хорошо она будет себя чувствовать под взглядами почти 30 тысяч гостей? Так вот и ощущала себя на таком поле наша сборная.

Ближе к концу первого тайма, во время очередного пустопорожнего перекатывания мяча по своей половине поля, трибуны наконец не выдержали. И пронзительно засвистели. Они были стопроцентно правы, потому что это издевательство вытерпеть было невозможно.

После товарищеского матча с Латвией покойный ныне актер Александр Абдулов заметил: «Наших футболистов пока нельзя показывать за деньги ». Как выяснилось в среду из предматчевого интервью нового капитана сборной Евгения Алдонина, игроков эти слова задели. Но они ничем-то их не опровергли.

К концу первого тайма внимательно наблюдать за матчем расхотелось. В ложе прессы начали травить анекдоты, рассказывать байки, кто-то вставил в уши наушники от плеера. Надо же было людям себя хоть как-то оградить от скуки.

Во втором тайме ситуация изменилась. Правда, всего минут на десять – сразу после выхода на замену Погребняка. Мощный форвард «Томи», а позже – «Зенита», «Штутгарта» и «Фулхэма» начал выигрывать все единоборства и распихивать защитников, ожил Аршавин, у которого с Погребняком наметилось толковое взаимодействие… Но все это закончилось так же быстро, как и началось.

Я ждал, что во втором тайме скажется физподготовка, заложенная Хиддинком на тренировках за неделю. После выхода на замену Погребняка показалось, что так оно и происходит. Но потом теория разрушилась.

А разрушилась она потому, что на ногах футболистов российской сборной по-прежнему висели тяжеленные психологические гири. «Уменя с раскрепощенностью проблем нет»,  – говорил в смешанной зоне Динияр Билялетдинов, и, по-моему, лукавил. И его, и почти всех его партнеров ответственность за результат сковывала по рукам и ногам, они начинали всего бояться. Чуть что – пас назад. Или удар в небеса с позиции, откуда и забить-то невозможно. Все это было наследием 18 лет без единого выхода в плей-офф финальных стадий чемпионатов мира и Европы. Наследие нашего российского футбольного лузерства.

Его, это лузерство, как раз и пришел выбивать из нас Хиддинк.

«Хорошо, что приехал», – как спела бы группа «Уматурман». Подумалось, что его по крайней мере не будут втаптывать в черкизовскую грязь – хотя бы из уважения к заслугам. Будь во главе сборной российский тренер, его бы за такую игру попросту «съели». Но тут все разумные люди понимали, что команда – в самом начале пути. И с голландцами, и с корейцами Хиддинк тоже начинал со скрипом. Зато потом разгонялся так, что остановить было невозможно.

Хиддинк тысячу раз на всех уровнях и во всех странах доказал, что умеет делать команду и результат. Ждать чудесного преображения в одночасье было наивно. Может, при определенной удаче мы и могли выиграть матч у Хорватии, но с большей степенью вероятности мог победить соперник. И вот это была бы настоящая катастрофа. 0:0 – далеко не худший вариант.

«Я не пессимист,  – с грустным лицом говорил Хиддинк после матча. – Конечно, работать надо много, но я знаю, что эта команда будет конкурентоспособной ».

Тренеру хотелось поверить. С другой стороны, разве мог он сказать что-нибудь другое? Врать, что все в порядке, Хиддинк бы не стал – не тот человек. А публично лишать людей надежды, даже если в глубине души сам так думает, он ни за что не будет. Голландец умеет держать эмоции под контролем. Недаром после финального свистка вышел к бровке и несколько раз хлопнул в ладоши: ничего, мол, ребята, прорвемся!