Пока.
Я знаю, что это случится.
К счастью, он любит свою дочь и является достаточно хорошим другом, чтобы не смущать меня перед моими коллегами или не ставить мою работу под угрозу, надрав мне задницу за то, что я прикасаюсь к его дочери.
Как только его машина останавливается, Элма выскакивает из машины и бежит ко мне. Моя грудь сжимается в ответ. Зная, что он всё равно надерёт мне задницу, я позволяю ей броситься в мои объятия и не отталкиваю её. Её ноги обвиваются вокруг моей талии, и она всхлипывает, уткнувшись мне в шею. Я крепко обнимаю её и целую в волосы.
— Тсс-с, малыш, — произношу я. — Всё нормально.
— Всё н…не нормально! — она плачет, дрожа всем телом.
Матео поднимается по ступенькам крыльца и бросает на меня огненный взгляд. Его челюсти сжимаются, и я понимаю, что он вот-вот набросится на меня.
— Карэлма, — огрызается он. — Иди в дом. Нам с Адамом нужно поговорить.
— Нет! — она кричит на него. — Ты сделаешь ему больно!
Он вздрагивает от её тона, но быстро ожесточается.
— Не заставляй меня оттаскивать тебя от него и тащить обратно к машине.
Я рычу и бросаю на него ядовитый взгляд, который говорит: чёрт возьми, только попробуй.
Его глаза слегка расширяются от шока.
— Детка, — бормочу я. — Я разберусь с этим. Просто иди в дом.
Она качает головой и всхлипывает:
— Нет.
— Посмотри на меня, — строго говорю я ей.
Она отстраняется, чтобы посмотреть на меня, слёзы катятся по её лицу. Чёрт, она такая красивая.
— Я люблю тебя, — шепчу я. — Очень сильно. Я никому и ничему не позволю встать между нами.
Её карие глаза, кажется, светлеют, и она небрежно целует меня в губы.
— Я тоже тебя люблю.
Как только я помогаю ей встать на ноги, она отпускает меня. Я ожидаю, что она войдёт внутрь, но она топает к своему отцу и толкает его.
— Только тронь его, и я клянусь Богом, что никогда больше не буду с тобой разговаривать.
Его брови сходятся на переносице, и он выглядит явно уязвлённым.
— Милая…
— А чего ты ожидал? — кипит она. — Ты считаешь меня шлюхой. К твоему сведению, я была девственницей.
— Была? — он задыхается.
Она фыркает и кладёт руки на бёдра.
— Я вовсе не шлюха. Мне было грустно. Я просто нуждалась в своём отце, но моему отцу нужно было уехать. Я всё поняла. Ты просто тонул в горе. Но, папочка, и я тоже, — у неё вырвалось рыдание. — Ты отослал меня испуганную и одинокую.
— О, ангел, — говорит он хриплым от волнения голосом.
— Но Адам исцелил моё разбитое сердце. Он помог мне научиться любить себя, наставлял меня в моём будущем и убеждал присоединиться к внеклассным занятиям. Адам хотел, чтобы я завела настоящих друзей — не таких, которые рассказывают отцу своей лучшей подруги, что она переспала с семью парнями. Он просто хотел, чтобы я была счастлива. Папа, я не была счастлива, пока не приехала сюда. А теперь… — она оглядывается через плечо и улыбается мне. — Я счастлива. И любима тоже.
— Он воспользовался тобой, — пробует Матео, но даже в его голосе нет убеждённости. Он знает меня лучше, чем кто-либо другой. Я бы никогда не стал играть с женским сердцем. Особенно сердцем дочери моего друга. С самого первого дня она была для меня всем. Может быть, сначала я и боролся с этим, но, к счастью, любовь — это сила, с которой приходится считаться.
— Я люблю её и никогда не причиню ей вреда, — говорю я ему резким и суровым голосом. — Я сделаю больно любому, кто попытается. Элма красивая, умная и чертовски талантливая. Перед ней открыт весь мир, и я хочу показать ей этот мир. Я хочу, чтобы она была счастлива.
Его плечи сутулятся.
— Я потерял свою единственную дочь.
Она отрицательно качает головой.
— Папа, я здесь. Я всегда была рядом с тобой.
Он бросает взгляд в мою сторону.
— Не разбивай ей сердце.
Я подхожу к ней и прижимаю её к своей груди. Зарывшись носом в её волосы, я бормочу слова для неё, но он их слышит.
— Я никогда не разобью ей сердце. Она моя навеки.
— Хорошо, — смиренно ворчит он. — Но если ты когда-нибудь это сделаешь, я заберу твою жизнь точно так же, как спас её давным-давно.
Угроза услышана, но для меня она ничего не значит, потому что я знаю, что никогда не нарушу своего обещания.
Я ждал этого всю свою жизнь.
— Просыпайся, — мурлычет нежный голос.
Я пытаюсь натянуть подушку на голову, но Элма хихикает и отдёргивает её от меня.
— Перестань, соня. Наконец-то мы одни.
Это привлекает моё внимание.
Я приподнимаюсь на локтях и смотрю на видение, оседлавшее мою талию. Её рубашка исчезла, а сиськи обнажённые.
— Где твой отец?
— Он уехал сегодня утром. Теперь остались только мы, — отвечает она с сексуальной улыбкой на губах.
Я стону, когда она скользит вниз по моим бёдрам и освобождает мой член из боксеров. Он возбуждён и стоит по стойке смирно. Всегда для неё. Она снимает с себя трусики, а затем направляет мой член в её уже влажное отверстие. Она легко скользит вниз по моей длине, пока полностью не усаживается.
Я лениво моргаю, глядя на её идеальные упругие сиськи. Эта поза — моя любимая, потому что я смотрю на них и вижу, как её шея краснеет, когда она кончает. Элма любит эту позу, потому что моей девочке нравится быть главной. Иногда я позволяю ей вести, потому что она выглядит чертовски сексуально, делая это.
— Доброе утро, красавица, — говорю я с улыбкой, приподнимая бёдра.
Она стонет и царапает ногтями мою грудь.
— Доброе утро, красавчик.
Мы замолкаем, пристально глядя друг на друга, пока она скачет на мне. Медленно и неровно. Неидеально. Я отчаянно массирую её клитор, потому что хочу, чтобы она уже выкрикивала моё имя. Оргазм нарастает, пока она, наконец, не отпускает его. Гортанный и чертовски сексуальный. Я стону и изливаю в неё своё семя.
Она не соскальзывает с меня, а вместо этого ложится на мою потную грудь. Я провожу пальцами по её темным волосам и целую в макушку.
— Я люблю тебя. — Мои слова произносятся шёпотом, но она слышит. — Я хочу, чтобы ты осталась, Элма. Когда закончишь учёбу, оставайся. Я знаю, что у тебя есть планы, которые ты хочешь реализовать, но я надеюсь… — я замолкаю. — Надеюсь, они включают и меня.
Она приподнимается и смотрит на меня сквозь слёзы.
— Конечно, то, что я хочу сделать, включает и тебя. Жизнь слишком пуста без тебя.
— И ты надолго в это ввязалась? — с усмешкой спрашиваю я.
— Ты не избавишься от меня, Адам. Мы поженимся, и у нас будет много детей. Тебе придётся построить шесть хижин, чтобы вместить всех наших детей, — поддразнивает она меня. — Мне придётся позвать дядю Зейна, чтобы он присмотрел за ними всеми, пока мы тайком могли бы окунаться в сексуальные времена и сделать ещё больше детей.
Я смеюсь над её игривостью и притягиваю к себе. Мы медленно целуемся, и мой член, который смягчился внутри неё, снова просыпается.
— Ты все это уже спланировала, да?
— Даже до ковра в каждой хижине. — Элма улыбается мне прямо в губы.
— Завтра я женюсь на тебе.
Она визжит и хлопает меня по груди.
— Не надо меня дразнить. — Её взгляд становится нежным. Такая милая и ранимая. Она жаждет, чтобы её любили и обожали. Как Матео любил её мать. Я помню их любовь. Это было пламенно и страстно, и надолго. Я отдам ей это и многое другое.
— Завтра. Я знаю одного судью. Макс мне должен, — говорю я ей. — Завтра ты станешь миссис Реннер.
Глаза Элмы светлеют.
— Мне нравится, как это звучит. Особенно потому, что… — она нервно прикусывает губу.
— Потому что, что?
— Потому что я хочу быть учителем. Я стала ценить твою работу, — искренне говорит она.
Меня переполняет гордость.
— Моя мама будет в восторге от тебя.
Её глаза расширяются от ужаса.
— Она меня возненавидит.
— Никто не сможет ненавидеть тебя, красавица. Я люблю тебя, а моя мать доверяет моему выбору.