Читать интересную книгу Кровь альфы (СИ) - Савино Ли

Он царапает клыками мои половые губки, и я вздрагиваю от того, насколько он опасен.

— Моя малышка, такая милая, такая соблазнительная. — Он трется носом о внутреннюю сторону моего бедра. — Ты знаешь, что здесь проходит артерия? — говорит он и кружит языком по чувствительной коже, а потом покусывает зубами. — Объедение. Настоящий шведский стол, именно здесь.

«Сделай это. Укуси меня». Я хочу умолять, но, видимо, мое лоно выглядит слишком сочным и аппетитным, потому что он поворачивает голову и награждает меня долгим облизыванием. Я исцелилась после электрической игры прошлой ночью, но не могу подавить стон, когда он доводит меня до оргазма своим языком. Люциус раздвигает мои ноги, а я сжимаю в кулаке простыни.

— Умоляй меня, если хочешь кончить, — приказывает он, и я тут же начинаю лепетать.

— Пожалуйста… сэр, Люциус…

— Давай… сейчас… — Он сопровождает свой приказ двумя пальцами, нажимая на мою точку G, и я так сильно кончаю, словно могу расколоться надвое.

Я все еще ахаю, когда он поднимается надо мной, снова схватив мои запястья и наполняя меня. Он растягивал меня пальцами и дилдо, но ничто не подготовило меня к ощущению его члена. Твердого. Доминирующего. Идеального. От красоты момента у меня слезятся глаза.

— Милая, — прохрипел он, мягко покачиваясь, входя в меня, поскольку во мне снова нарастал оргазм.

— Спасибо, — шепчу я.

— Черт, — бормочет он, блуждая взглядом по моему лицу. — Так мило. — Бедрами прижимаясь к моим, он погружает член еще глубже. — Хочешь кончишь со мной?

— Да…

— Да?

— Да, пожалуйста, сэр, могу я кончить?

— Хорошая девочка. — Он ускоряет свои толчки, и мои ноги начинают дрожать. — Давай, красавица. Кончи со мной.

Откинув голову назад, я вскрикиваю, когда член достигает шейки матки. Слишком много, но недостаточно, просто мне так нравится. Он притягивает меня ближе, и я трусь сосками о его твердую грудь. Он покусывает меня за ухо клыками, и я чувствую небольшой дискомфорт. Он кусает сильнее, до крови. — Ммм, — бормочет он, облизывая мочку моего уха. Я кончаю сильнее, зная, что он слизывает мою кровь, пробуя меня на вкус.

Люциус

Моя волчица рыдает подо мной и словно тисками сжимает член. Капля ее крови расцветает на моем языке, пока кончаю в нее. Я протягиваю руку между нами, прикасаясь к ее клитору, покуда она не затрепетала в последнем оргазме. Любуюсь розовым блеском на ее половых губках и облизываю губы. Ее вкус может вызвать привыкание. Я никогда не знал ничего более сладкого.

Я ложусь рядом с ней, провожу пальцами вдоль ее лица, между груди и мог бы лежать так вечно, просто наблюдая за ней.

Но, как всегда, моей малышке нужно немного надавить на меня.

Она обнимает меня за плечи и прижимается губами к моему уху. — Укуси меня, — шепчет она. — Я хочу это почувствовать.

Откинув голову назад, я внимательно изучаю ее лицо. — В первый раз может быть больно.

Она встречается со мной взглядом, бесстрашная, как всегда. — Я могу вытерпеть боль.

— Да, знаю, что можешь. — Я приподнимаюсь над ней, жестом приказывая ей оставаться неподвижной, и устраиваюсь между ее ног. — Я постараюсь, чтобы тебе было хорошо, — обещаю, спускаясь ниже по ее телу. Вхожу в нее пальцами, медленно доводя ее до кульминации. Она отвечает, как всегда, борется с растущим удовольствием, вынуждая меня заставлять ее кончить. Когда Селена ахает от оргазма, переворачиваю ее и вхожу в ее тугой канал. Ее внутренние мышцы горячие и крепкие, пульсирующие от оргазма, которые сжимают меня, подобно кулаку. Я пронзаю ее членом, подхватываю на руки и откидываю назад. Один оргазм заканчивается и начинается другой, вырывая крик из моей прекрасной любимицы. Обхватываю ее за талию и удерживаю, когда овладеваю ею сзади. Свободной рукой убирая волосы с ее шеи.

— Спокойнее, — говорю я, прижимая ее сильным толчком. Схватив за шею, заставляю наклонить голову. — Будет немного больно. — Прислоняюсь к шее и клыками вонзаюсь в ее нежную кожу. Укус — обещанный болезненный момент. Мышцы влагалища сжимаются. Я делаю сильный рывок, удовольствие расцветает в моем сознание, когда сладкий прилив крови попадает на язык. Селена стонет, когда с моих клыков в ее тело проникает сыворотка наслаждения.

Она кончает, выкрикивая мое имя, а я снова и снова пронзаю ее клыками и членом.

После этого я обтираю ее мокрой тряпкой. Заставляю выпить стакан воды и подаю ей еще таблетку адвила. Мне не хочется, чтобы она испытывала хоть малейший намек на дискомфорт. Если только не я ее мучаю.

Кровать прогибается под моим весом, и Селена скатывается прямо на меня. Я целую ее потный висок. — Как ты себя чувствуешь?

Она открывает глаза. — Живой.

Я поглаживаю ее шею. — Уверена? — Я поворачиваю ее лицо то в одну, то в другую сторону, изучая следы укусов, которые оставил на ее шее.

— Оборотни отмечают друг друга, когда спариваются, — бормочет она.

— Ты хочешь, чтобы это были метки спаривания?

— Нет. — Она напрягается всем телом.

— Уверена? Оборотни спариваются на всю жизнь.

Она отворачивается. — Мне не нужна пара. Совсем.

Я беру ее за подбородок, притягивая к себе. — Ты еще такая молоденькая, малышка. Ты не знаешь, чего хочешь.

— Мне не нужна пара. Я не хочу рисковать…

— Чтоб не потерять его?

Она молчит.

— Мы все умрем, — напоминаю я ей.

— Кроме тебя, — мрачно бормочет она.

— Кроме меня. Но даже я предпочел бы встретить рассвет.

Она удивилась — А ты бы хотел когда-нибудь?

— Если я когда-нибудь полюбил бы кого-то по-настоящему и она была бы смертной, то несмотря на мой здравый смысл, тогда да. Когда она умрет, я встречу рассвет.

Она нахмурила брови, и я стараясь разгладить морщинку.

— Так что, можно сказать, мы с тобой одинаковые. Мы оба отказываемся отдаваться любви. И знаешь почему?

— Потому что мы не способны быть с кем-то?

— Нет, — говорю я ей то, что она уже знает. — Потому что мы любим слишком глубоко и слишком сильно.

Она прижимается ко мне. — Вот почему мне все нравится.

— Ну, милочка, я польщен. Я тебе нравлюсь?

— Нет, не ты. Это… — Она прижимается ко мне. — Уютно устроиться рядом с королем вампиров.

— Я никогда не отпущу тебя. Моя репутация не переживет такого.

— Ты же хотел убить меня, помнишь? — зевает она. — Или я убью тебя.

— Ты так легко говоришь о жизни и смерти, милочка.

— Я готова.

— Ты молода, — напоминаю я ей. — Ты не должна растрачивать свою жизнь.

— Ты читаешь мне нотации? — у нее округляются глаза.

— Да. Ты растрачиваешь себя на глупое дело.

— Это не глупое дело.

— Убить меня? Безрассудно и нереально.

— Ну, можно и так сказать, — ворчит она. — Ты же не хочешь, чтобы тебя убили.

— Дело не только в этом, — говорю я и с удивлением обнаруживаю, что это правда. — Не думаю, что такой молодой и красивой девушке нужно тратить свою жизнь на одержимость мной.

Она бросает на меня взгляд. — Одержима, да?

Я давлю на мышцы ее рук и предплечий. — Ты уже сражалась раньше. Ты представляла себе, как сразишься со мной?

— Да, — напряженно отвечает она.

— Не переживай, малыш. Я больше не буду тебя расспрашивать.

— Ты не хочешь знать причину?

— Я прожил долгую жизнь и совершил множество гадостей. — Я поворачиваю ее на бок, чтобы обнять. — У тебя очень гуманный взгляд на правосудие. Сожалеет ли лев о том, что убил газель? Это закон природы. Выживание.

— А если лев убивает бессмысленно, без нужды, должен ли он умереть?

— Если он сильнее своей жертвы, то нет. Он имеет право убивать.

— Ты так думаешь? Ты имеешь право убивать? Где твоя человечность?

— Она истекла кровью вместе с моей жизнью, когда вирус вампира одержал верх.

Она замирает. — Значит, у тебя нет моральных принципов.

— Так и есть, малыш. Я был очень благородным человеком, особенно по сравнению с моими единомышленниками.

— Джорджиана могла бы назвать тебя благородным?