– Начните с самых древних. Философию, милая Александра Васильевна, надо постигать с азов. Она, как хорошее вино, чем древнее, тем крепче. Демократия гораздо старше, чем монархия. Монархия родилась из права сильного, когда перестали сопротивляться слабые.
– Хорошо, я прочитаю то, что вы для меня подберете.
– Вам не кажется скучной такого рода беседа за завтраком?
– Простите ради бога, Алексей Николаевич… Вы очень мудрый и старый человек… Простите, – она поняла, что сказала глупость.
– Ничего. Для вас, семнадцатилетней, я, должно быть, невероятно древний, как, к примеру, вон тот дуб. – Он взглядом указал в парк, где корявое дерево стояло меж ровненьких липок. – Кстати, надо сказать, чтобы его спилили. Пусть вас не смущает моя старость. Продолжайте, ради бога. Мне интересно вас слушать.
– Я хотела сказать, что не знаю, как вы можете понимать и говорить такие вещи, про демократию и прочее, и при этом жить, как все. Если я о чем-то подумаю вдруг, то и поступаю сообразно своим мыслям.
– А вот это и есть цельность натуры, милейшая Александра Васильевна, которая меня так в вас привлекла. Вы не боитесь погибнуть ради вещей, ценность которых для многих сомнительна. А для девушек вашего возраста вообще непонятна. И если тот человек, ради которого вы собираетесь наделать глупостей, окажется подлецом, вы всегда можете обратиться к моей защите.
– Ах нет, не надо, я сама!
– Вы любите. – Граф внимательно посмотрел на нее. – Вы любите и он счастливец. Или подлец?
– Пойдемте в библиотеку, Алексей Николаевич, – она поспешно встала. – Меня могут хватиться.
– Что ж, – он тоже поднялся, – я вижу, что вы не хотите об этом говорить. Пока не хотите. Но я терпелив, Александра Васильевна. Именно потому, что я, как вы изволили выразиться, очень мудрый и старый человек. Я намерен отложить свой отъезд. Угодно вам будет на следующей неделе любоваться в этом парке фейерверком?
– Да, конечно! Я еще никогда не видела фейерверка!
– Я намерен дать большой бал, хотя летом это, кажется, и не принято. В моем огромном доме давно уже не было гостей.
– И хозяев, – тихо добавила Шурочка.
Он грустно рассмеялся и тут же преобразился. Улыбка ему шла, она делала лицо его молодым и приятным. Держался он прямо, сказывалась выправка бывшего военного, и вообще, как она могла назвать его стариком? Но все почему-то говорят: «старый граф». И трепещут перед ним. А почему? Он такой же человек, как и все.
Граф Ланин вдруг перестал улыбаться и каким-то особенным голосом сказал:
– Прежде чем мы пройдем в библиотеку и вы получите свою книгу… Я хочу вам что-то показать, Александра Васильевна. Что-то совершенно необычное. Особенное. Пройдем в мой кабинет.
Они вернулись обратно в ту комнату, с которой началось их путешествие по дому. Граф Ланин какое-то время стоял в нерешительности, потом подошел к шкафу с книгами и нажал на невидимую глазу пружину. Шкаф отъехал в сторону, за ним оказался сейф. Граф набрал шифр, открыл дверцу и достал оттуда малахитовую шкатулку. Подошел и подал ее Шурочке со словами:
– Как-нибудь я решусь рассказать вам одну историю, которая меня чрезвычайно занимает, а сейчас только покажу. Вы должны его увидеть.
– Что это? – Шкатулка была тяжелой, Шурочка с трудом ее удержала.
– Взгляните.
Граф сам открыл шкатулку и достал оттуда обитый бархатом футляр небольшого размера. Потом помедлил еще немного и открыл-таки его. Шурочка взглянула, и ей на мгновение показалось, что там лежит звезда, которая упала с неба, а ее подобрали и упрятали в черный бархат, в футляр, а футляр в ларец, чтобы никто не ослеп от блеска ее и неземного величия. Звезда сияла и казалась живой, рассыпая искры того драгоценного света, который собрала на небе за все время своих долгих странствий. Шурочка не сразу поняла, что это огромный бриллиант. Так и стояла со шкатулкой в руке, глядя на футляр, который держал двумя пальцами граф. Он сам забрал из ее рук ларец и отнес его на стол. После чего вернулся, достал из футляра камень и вложил в ее руку.
Она стояла как зачарованная, не в силах сказать ни слова. Теперь она видела, что это не звезда. Камень был бесцветный, то есть чистой воды, без единой трещинки или какого-нибудь иного дефекта. В основании своем – плоский и ограненный в виде правильной выпуклости. Таким образом, формой бриллиант напоминал огромную застывшую каплю, в которой словно бы расплавился солнечный свет, пока она была живой, и теперь, омертвев, она сияла так, словно была хранилищем сияния по меньше мере ста солнц, ста небесных светил. Свет всех этих солнц застыл одной-единственной каплей, легко умещающейся в ладони. Шурочку словно околдовали. Граф тоже любовался бриллиантом какое-то время, а потом тихо спросил:
– Вам нравится, Александра Васильевна?
– Это чудо какое-то! – с восторгом воскликнула она.
– Вот и мне было немногим больше, чем сейчас вам, когда я увидел его в первый раз. Я тоже тогда подумал, что это чудо, а потом… – Он вдруг замолчал и взял камень из ее руки. – Это само зло. Это знаменитые «сто солнц».
– Как вы сказали? – взволнованно переспросила Шурочка.
– Помните книгу, которую вы мне подарили?
– Так неужели… Неужели же это правда? – заволновалась она.
– Сказка, разумеется. Но доля правды в ней есть. Это и в самом деле индийский камень, его нашли в речном гравии несколько веков назад. Единственным человеком, имевшим камень и не погибшим насильственной смертью, был его первый владелец, бедняк, который продал алмаз богатому купцу. Я долго отслеживал историю «ста солнц». Она длинна и похожа на кровавый след, который протянулся по векам в наше время. Обратите внимание на старинную огранку. Она называется кабошон. Так обрабатывали камни на Востоке, если они предназначались для религиозного культа. Считалось, что так камень сосредотачивает в себе свет, который способствует концентрации духовных сил человека. Одно время «сто солнц» был глазом Будды, но Бог отринул его от себя, испугавшись людской алчности. На самом деле у алмаза длинное имя, которое на его «родном» языке и выговорить-то невозможно. В вольном переводе на русский оно звучит как «Сто солнц в капле света». Но это не сердце жестокой принцессы. Как видите, это преувеличение. Камень гораздо меньше. Но цена его все равно огромна. Я и не думал, что история дойдет до писак, которые стряпают сказки для лубочных изданий. Но тем лучше. Слух идет. Тем лучше, – повторил он.
– Давно он у вас? – шепотом спросила Шурочка.
– Довольно давно. Двадцать пять лет, и, как видите, я еще жив, – горько усмехнулся граф. – Правда, он отнял у меня близких людей: отца, жену, сына. Это, кстати, нашло отражение в сказке. Генерал на белом коне. Дочери я его никогда не показывал. И слава богу! И никому не показывал с тех пор, как случилось несчастье с Лизой.
– Это ваша жена?
– Да. Довольно об этом. – Граф положил камень в бархатный футляр и захлопнул его. В комнате словно стало темнее. После чего он убрал футляр в малахитовую шкатулку, а шкатулку спрятал в сейф.
– Зачем же вы его мне показали?
– Не знаю. Я давно не доставал «сто солнц», но вы мне о нем напомнили. Вы так на него похожи. Хотя это звучит странно. Как может быть алмаз похож на человека? И тем не менее…
– Вы хотите сказать, что я само зло?
– Не то, Александра Васильевна. Вовсе не то. Хотя… Как знать? Почему я захотел показать его именно вам? Я долго боролся с этим искушением, но, как видите, не устоял. Что вы сами чувствуете?
– Не знаю. Не понимаю пока. Ах, Алексей Николаевич! Его нельзя никому показать, нельзя надеть, нельзя о нем говорить… Но жить без него нельзя тоже. Это так? Если увидел его однажды, забыть о нем нельзя. На него хочется смотреть, и смотреть бесконечно.
– Да. Не забывайте, что его можно продать, и весьма выгодно. Это огромные деньги, здесь, в этом скромных размеров футляре. Из «ста солнц» можно сделать несколько красивейших камней и продать их по отдельности. Денег за это можно выручить ровно вдвое больше.
– Ах нет! – жалобно вскрикнула она. – Его нельзя убивать! Разве вам так уж нужны деньги?
Граф усмехнулся:
– Денег у меня довольно. Именно поэтому камень здесь в безопасности. Если хотите, можете время от времени любоваться им, – великодушно предложил он. – Я вижу, что он вам понравился. Но понравились ли вы ему?
– Который час? – спохватилась Шурочка. – Господи, мне пора домой! А я еще не взяла книгу!
– Пройдемте в библиотеку.
Получив свою книгу, она тут же распрощалась и даже не посмотрела, что именно порекомендовал ей для чтения граф. Выехав за ворота, она все еще думала о необыкновенном алмазе. Они словно должны были встретиться и встретились, наконец. «Сто солнц» ее нашел. Алмаз показался ей лишь на какое-то мгновение, но она уже ощутила его прикосновение, а он – ее дыхание. Шурочка чувствовала, что разум становится яснее, а кровь холодней.