А Зар-тул обещал им в Доме Ктулху огромные сокровища, поскольку в том разграбленном городе на краю ледяной страны он узнал от перепуганно бормочущего Вота Вема имя так называемого запретного острова. Под самый конец ужасных пыток Вот Вем выдал имя своего брата, жреца Хата Вема, одного из стражей Дома Ктулху на острове Арльех. Перед смертью Вот Вем успел крикнуть, что Арльех — действительно запретный остров, которым владеет ныне спящий мрачный и ужасный бог по имени Ктулху, а врата его дома охраняет его брат-жрец.
Зар-тул тогда подумал, что на острове Арльех, видимо, и в самом деле хранятся несметные богатства, поскольку знал, что вряд ли братья-жрецы могли предать друг друга. Вот Вем говорил о мрачном и ужасном боге Ктулху с огромным страхом, надеясь, что таким образом отобьет у Зар-тула желание грабить святилище, которое охранял его брат, Хат Вем. Так считал Зар-тул, размышляя над словами мертвого и изуродованного жреца, пока не покинул разграбленный город. В конце концов, в свете яркого пламени пожаров Зар-тул вышел в море и на нагруженных добычей кораблях отправился на поиски Арльеха и сокровищ Дома Ктулху. Так он оказался здесь.
Незадолго перед полуночью ночная вахта вырвала Зар-тула и всех его людей из объятий Шуш; видя, что ветер ослаб, они тихо погребли в сторону берега, в свете прыщавого Глита, слепого Бога Луны. Когда они оказались в десяти морских саженях от берега, Зар-тул издал боевой клич, а его барабанщики начали громко и размеренно бить в барабаны, как это бывало всегда, когда испытанные в боях и жаждавшие добычи разбойники отправлялись на дело.
Когда послышался шорох дна корабля о песок, Зар-тул выскочил на мелководье, а вместе с ним его капитаны и остальные члены команды. Вскоре они были уже на берегу и, размахивая мечами, быстро зашагали по погруженному в ночную темноту пляжу… Но вокруг царила ничем не нарушаемая тишина, и, судя по всему, никто не стоял на страже.
Только теперь Грабитель городов обратил внимание на этот пугающий факт. На темном мокром песке виднелись нагромождения из поваленных каменных блоков, покрытых принесенными бесчисленными приливами водорослями. Руины эти вызывали дурные предчувствия, и отнюдь не только своей древностью — среди руин прятались большие крабы, глядя рубиновыми глазами навыкате на пришельцев; даже волны странно тихо ударялись о пляж, заваленный обломками разрушенных, но, казалось, до сих пор обитаемых башен. Барабанщики стучали все тише, пока наконец не наступила полная тишина.
Многие среди разбойников почитали редких богов и следовали странным суевериям. Зар-тул знал об этом, и тишина ему вовсе не нравилась. Она могла стать предвестником бунта!
— Ха! — сказал Зар-тул, который не чтил никаких богов или демонов, и не вслушивался в шепот ночи. — Наверное, стражники узнали о нашем появлении и сбежали на другой конец острова, а может, собрались в Доме Ктулху.
С этими словами он выстроил своих людей в ряд и двинулся в глубь острова. По пути, шагая по погруженным в тишину улицам, они миновали руины, которые еще не забрал океан. От фантастических фасадов домов отражалось странно монотонное эхо барабанов.
С пустых, странно накренившихся башен и высоких шпилей на них, казалось, смотрели иссохшие лица, и орды упырей словно прятались в тени, постоянно сопровождая идущих, пока, в конце концов, некоторые из разбойников не испугались и начали просить своего предводителя:
— Господин, позволь нам уйти, ибо похоже, что тут нет никаких сокровищ, а само это место не похоже ни на какие другие. Здесь чувствуется запах смерти и тех, что блуждают в стране теней.
Но Зар-тул набросился на одного из тех, кто стоял ближе всего, крича:
— Ах ты трус! Умри же!
И, подняв меч, он разрубил надвое дрожащего от страха несчастного, который успел лишь вскрикнуть, прежде чем его труп рухнул на черную землю. Однако теперь Зар-тул понял, что многие из его людей охвачены страхом, и приказал зажечь факелы, после чего все быстро двинулись в глубь острова.
Миновав невысокие, погруженные во мрак холмы, они приблизились к большому скоплению украшенных странной резьбой монолитных зданий, накренившихся под необычным углом; их окружал запах, похожий на тот, что обычно доносится из глубоких, очень глубоких ям. Среди этих каменных сооружений возвышалась самая большая башня — огромный, лишенный окон менгир, верхушка которого скрывалась во тьме, а видневшиеся у его основания пьедесталы напоминали формой чудовищных морских тварей.
— Ха! — сказал Зар-тул. — Похоже, это тот самый Дом Ктулху. Смотрите-ка — все стражники и жрецы сбежали, увидев нас!
Но из тени у основания одного из пьедесталов послышался дрожащий старческий голос:
— Никто не сбежал, грабитель, ибо никого здесь нет, кроме меня, а я не могу убежать, поскольку охраняю врата от тех, кто может произнести Слова.
Услышав этот голос, разбойники вздрогнули и беспокойно огляделись по сторонам, но один отважный капитан шагнул вперед и выволок из темноты древнего старца. И, увидев облик этого чародея, все тут же попятились. Его лицо, руки и все тело покрывал густой, похожий на шерсть, серый мох, который, казалось, ползал по нему, пока он стоял перед ними, дрожа и сгибаясь под тяжестью немыслимо дряхлого возраста.
— Кто ты? — спросил Зар-тул, потрясенный видом его старческой немощи.
— Я Хат Вем, брат Вота Вема, который служит богам в святилищах Яхт-Хаала, я Хат Вем, Страж Врат Дома Ктулху, и предупреждаю вас: ко мне нельзя прикасаться, — он посмотрел слезящимися глазами на державшего его капитана, который, помедлив, отпустил его.
— А я Зар-Тул Завоеватель, — уже спокойнее ответил Зар-тул. — Разбойник из Разбойников, Искатель сокровищ и Грабитель городов. Я разграбил Яхт-Хаал. Да, я разграбил Серебряный город и сжег его и замучил Вота Вема до смерти. А когда он умирал, когда горящие угли сжигали его внутренности, он выкрикнул одно имя. Твое имя! Он действительно был твоим братом, поскольку предостерег, чтобы я опасался ужасного бога Ктулху и его «запретного» острова Арльех. Но я знал, что он лжет, всего лишь пытаясь защитить огромное священное сокровище и брата, который его охраняет, наверняка с помощью странных рун, которые должны отпугнуть суеверных грабителей! Но Зар-тул не трус и вовсе не легковерен, старик. Вот он я, стою перед тобой и говорю тебе, что в течение часа найду путь к тому дому, полному сокровищ!
Слыша, как их предводитель обращается к старому жрецу острова, и видя немощь старика и его отвратительное уродство, люди Зар-тула приободрились. Некоторые из них начали обходить накренившуюся башню, пока наконец не нашли двери — большие, высокие и хорошо заметные, но временами они выглядели нечеткими и удаленными, будто их скрывал туман. Двери находились в стене Дома Ктулху, но казалось, будто они наклоняются в одну сторону… а в следующее мгновение в другую! На дверях были высечены зловещие нечеловеческие лица и какие-то страшные, неизвестные иероглифы, словно извивавшиеся вокруг лиц, которые, казалось, шевелились и гримасничали в мерцающем свете факелов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});