Читать интересную книгу Над тёмной площадью - Хью Уолпол

К моему удивлению, Пенджли не заметил этой перемены в нем — поначалу не заметил. Он с прежней уверенностью продолжал развивать свою тему:

— Игра стоит свеч, нечего и сомневаться. Просто потрясающе, какой барыш можно урвать, если как следует взять их за горло. Только в редких случаях они пытаются отделаться от нас, но и тут есть много разных способов до них добраться… Конечно, потребуется небольшая выучка, но, я думаю, со временем у вас все получится само собой. Для некоторых это становится вроде как второй натурой. Не удивлюсь, если это здорово привьется, например, к вам, Ган! Увидите, из вас выйдет искуснейший…

Пенджли умолк, смущенный нашим молчанием. Он почуял, что в настроении присутствующих что-то изменилось. Мы в упор смотрели на него. Внезапно в нем шевельнулось подозрение, что он, возможно, слишком далеко зашел. Пара стаканов виски развязала ему язык, он увлекся. Пенджли всем телом вжался в кресло. Я про себя отметил, что тут, как я и ожидал, сработали законы мелодрамы. Он весь напрягся, как зверь, изготовившийся к прыжку.

Тишину нарушил голос Осмунда, глубокий, низкий, дрожащий от гнева:

— Ах ты, грязный, мерзкий ублюдок!

Я услышал, как, словно захлебнувшись, ахнул Хенч. Но реакция Пенджли была мгновенной. Он уже сообразил, что мы все притворялись, что он был в окружении врагов и выставил себя дураком, так глупо обнажив свою суть.

Боже! Как же он нас ненавидел в ту минуту! Он приподнялся в кресле, вцепившись своими клешневидными руками в подлокотники.

— Вы вздумали разыграть меня, не так ли? — проговорил он. — Вы решили обвести меня вокруг пальца? Да разве я вам по зубам? Умники нашлись! Я не дурак, чтобы являться сюда, не обеспечив тылы, и не мечтайте об этом. Случись что со мной — вам не уйти от ответа. Никому из вас, учите. Я-то думал, с вас и так было достаточно тюряги…

— А если, — прохрипел Осмунд, — нам безразлично, какие могут быть последствия?

Он вышел вперед и, стоя перед Пенджли, устремил на него мрачный взор, словно собирался прочесть над ним заключительный приговор.

— Поймите нас, Пенджли, это вовсе не акт возмездия с нашей стороны. В этом смысле вы были правы. Мы затеяли нечестное дело, и мы за него поплатились; я бы сказал, мы понесли справедливое наказание. Дело ведь не в этом. Вы язва, которая мешает нашему обществу, позорит его, отравляет его… Вы вредны для него, для вас нет ничего святого. Любое ваше прикосновение к судьбам человеческим приносит несчастье и ущерб. Ваши слова лишь подтверждение того, о чем я веду речь. Вам нет никаких оправданий, никаких. Таков наш вердикт. Мы выслушали вас до конца. Слово за нами. Вы осуждены на смерть.

Пенджли жадными глазами пожирал дверь. Теперь он осознал грозившую ему опасность.

— Заткни свой рот, — взвизгнул он и, вскочив с кресла, хотел кинуться через комнату к двери.

Дальше все произошло очень быстро. На его пути встал Буллер, но Пенджли даже не успел до него добежать. Осмунд был начеку. Я видел, как он выпрямился, расправил плечи и схватил Пенджли за горло. Тот стал отбиваться. Кресло опрокинулось. Пенджли повис в воздухе, судорожно дрыгая скрюченными, как у паука, ножками и махая сухонькими ручками. Он боролся за жизнь. Могучие руки Осмунда сомкнулись вокруг его шеи. Из горла Пенджли вырвался сдавленный, жалкий звук, похожий на крысиный писк. На какую-то секунду ему удалось освободиться, и он издал предсмертный крик, полный настоящего животного ужаса.

Раскачав Пенджли в воздухе, как куклу, Осмунд швырнул его на пол. Голова Пенджли стукнулась о стол. Послышался стон, тело задергалось в конвульсиях.

Буллер только и вымолвил:

— Бог мой, да вы же его прикончили.

Обмякнув в кресле, Хенч принялся тихонечко хныкать, как малое дитя.

Глава 7

Необычайные приключения мертвеца

Откуда-то издалека до меня доносилось хныканье Хенча. Этому не было конца; он скулил, временами всхлипывая, или вдруг начинал судорожно ловить ртом воздух, когда от рыданий перехватывало дыхание. За исключением этих звуков, в комнате стояла гробовая тишина; казалось, она продолжается бесконечно.

Труп Пенджли бесформенной кучей лежал на полу. Одна нога была вывернута, и между задравшейся штаниной брюк и рваным носком виднелась голая лодыжка — бледная, в каких-то пятнах. Голова его упиралась в грудь.

Наконец Осмунд наклонился, поднял тело и положил его на диван, лицом к стене. Но когда он его укладывал, я успел мельком увидеть лицо Пенджли. Оно было бледное, грязное, небритое, с высунутым языком. В ту секунду во мне возникло убеждение, которое в дальнейшем, по мере того как тем вечером развивались события, даже окрепло, а именно что Пенджли исчез, что он сбежал от нас, когда Осмунд приложил его головой об стол, и теперь он, кривляясь, строил нам глумливые рожи из темных углов. И если, по-вашему, я говорю о трупе Пенджли без приличествующей случаю скорби, то вы должны запомнить: это оттого, что во мне постоянно жило вот такое весьма твердое убеждение. Насколько мне не изменяет память, у меня было смешанное чувство к его мертвому телу. С одной стороны, я был рад за него, а с другой стороны — я его жалел. Рад, потому что оно наконец-то освободилось от своей отвратительной душонки, а жалел — потому что оно стало теперь таким беспомощным, никудышным.

Осмунд, склонившись над трупом, пошарил рукой у него слева под пиджаком.

— Да, Пенджли умер, — сказал он.

Чарли Буллер, ни на минуту не терявший присутствия духа, подтвердил это кивком головы:

— И поделом ему, грязному скоту!.. Кстати, а что мы будем с ним делать?

Осмунд стоял, широко расставив ноги, у окна и смотрел на площадь. Он тихо заговорил, словно про себя:

— Я же не хотел. Опять мой проклятый характер. Он, видите ли, считал само собой разумеющимся, что мы такие же, как он. Это была его вечная ошибка. Но и наша ошибка в какой-то степени, да, тут и наша вина… Все мой проклятый характер.

Буллер перебил его:

— Будет вам. Какая разница, кто виноват. Мы все влипли, и надо решать, что с ним делать. Нельзя же оставлять его здесь на ночь.

Мы молчали.

Буллер продолжал:

— Кто-нибудь может за ним явиться. Вряд ли он решился к нам пойти, довериться нам, не предупредив об этом своих дружков. Может, от него мы и отделались, но от его шайки пока что нет.

Неожиданно встрепенулся Хенч. Вскочив с кресла, он начал несуразно размахивать руками и кричать.

— Вам от него не отделаться! Ни за что не отделаться! — причитал он тоненьким, пронзительным голоском, похожим на вой дудочки. — Вы не избавитесь от него, убив его! Вы убили его, и не будет вам от него избавления! Неужели вы не понимаете? Боже мой, неужели вам это непонятно?.. Я хочу сказать, он вовсе не мертвый, теперь-то он уже никогда не умрет! Никогда, никогда!

Судя по всему, он собирался еще долго испускать вопли и, чего доброго, наделал бы каких-нибудь глупостей. Надо было положить этому конец. Я подошел к нему и, обхватив за мягкие плечи, силой усадил его обратно в кресло.

— Послушайте, Хенч, если вы не будете прилично себя вести, нам придется вас оглушить, ударив чем-нибудь по голове, чтобы вы умолкли. Совсем ни к чему, чтобы сюда сбежалась вся площадь, — припугнул я его, а затем велел Буллеру дать ему виски, что тот и сделал. Выпив, Хенч закрыл лицо руками и отвернулся от нас. Тело его сотрясалось от рыданий.

Помнится, меня охватило то же нетерпение, что и Чарли Буллера. Мне захотелось немедленно принимать срочные меры, действовать. Я не мог видеть эту безжизненную груду костей, лежавшую там, будто спящий человек, с голым куском мертвой плоти, высовывавшимся из-под задранной штанины. Вся комната казалась мне замаранной и гадкой, оттого что эта груда все еще находилась там. Думаю, я тогда испытывал ощущение, знакомое многим убийцам: мне представлялось, что стоит только у брать труп с глаз долой, и все будет замечательно.

Меня раздражало бездействие Осмунда. Он продолжал просто так, неподвижно стоять, глядя в окно, очевидно погруженный в свои мысли. Я потряс его за плечо:

— Слушайте, Осмунд, Буллер прав. Надо что-то с этим делать. Выбор таков: или вы немедленно должны позвонить в полицию и сообщить им о случившемся, или мы должны куда-то это деть, и притом срочно.

Буллер возмущенно возразил:

— Позвонить в полицию? А потом болтаться на веревке из-за этого гада? Нет, спасибо. Я сам этим займусь. У меня за углом машина. Я отвезу его в машине и сброшу в реку, за Дирком. Там его не найдут еще пару дней, а когда найдут, его уже нельзя будет опознать.

Почему-то напоминание о внешнем мире заставило меня поежиться. Я понятия не имел, кто такой Дирк или что это такое, но вдруг мысленно очутился в безмолвном мире пантомимы, изображавшей сюжеты из детективных романов, где, водя друг друга за нос, на математически выстроенной конструкции из алгебраических формул суетятся и толкаются, как куклы в театральном представлении, полицейские, репортеры и наркоманы.