же требовала, чтобы я держался от тебя подальше. А потом позвонила твоя подруга. Хочешь узнать, что она мне сказала?
— Даже боюсь представить, — ответила и тут же залилась румянцем.
— Значит, это правда.
— Что правда?
— Тебе крышу сносит, как и мне.
— Это так Таня сказала?
— Это я так вижу. Или я не прав?
Я вздохнула и намеренно потянула паузу, обдумывая ответ. Одно свидание. Один вечер. И это всё вообще ничего не значит, наверное…
Вдруг музыка заиграла. Радмир поднялся со своего места и ко мне направился. Остановился напротив, протянул руку перед собой. Смотрел сверху вниз, заглядывая прямо в глаза. И в этот момент у меня внутри всё переворачивалось. Колошматило не по-детски!
А ещё песня эта звучала Григория Лепса "Натали". Будто специально заказанная для меня.
— Потанцуй со мной, Наташа, — попросил он и я осмелилась вложить в его ладонь свою руку.
Мужские руки опустились на мою талию и сомкнулись в плотное кольцо, а я недоверчиво положила ладони на сильные плечи и позволила закружить себя в медленном танце. Он смотрел на меня сверху вниз, я чувствовала на себе пробирающий до дрожи взгляд и краснела точно, как школьница.
Когда музыкальная композиция завершилась, Радмир не убрал свои руки, а к себе прижал еще плотнее, даже сантиметра не осталось между нашими телами. Я тактично прокашлялась и осмелилась поднять взгляд вверх, на него. А он едва заметно улыбнулся и стал медленно приближаться губами к моим губам. В сторону отвернулась в последний момент, а потому следом послышался его огорченный вздох и легкий смешок.
— Я тороплюсь, да? — спросил, глядя мне прямо в глаза.
— Торопишься.
— Наташа, я никогда и ни за кем не ухаживал. Понятия не имею как это делается.
— А от меня, что ты хочешь? Я должна тебе подсказать, как ко мне правильно подкатить?
— Да. Ты бы нам двоим очень помогла.
Я хмыкнула. Какой наглый и самоуверенный, а еще прямолинейный и я даже не знаю, это плюс или минус.
— Может ты меня уже отпустишь? Танец закончился.
— Жаль, — огорчённо произнес и нехотя разжал тиски.
Вернулась к столику, плюхнулась на сиденье и потянулась к бокалу. Радмир тоже вернулся к столу. Вальяжно развалившись в кресле напротив, он закурил сигарету и стал молча буравить дыры на моём лице. Я сделала вид, что меня ни разу не смущает его взгляд и потянулась к мобильнику. Набрала номер Танюхи, а потом забросала подругу вопросами: как там моя Лизка, что ели, что пили, не скучают ли? Завершив разговор, сунула телефон в сумочку, а он вдруг снова пиликнул, и я глянула на экран. Сообщение от Вовы меня разозлило. Я прочитала его несколько раз кряду и быстренько напечатала ответ.
— Муж пишет? — спросил Сташевский, застав меня врасплох. — Меня терзают смутные сомнения. Ты поругалась с ним, а со мной встретилась, чтобы ему отомстить или просто приревновал? Или как у вас там на самом деле? Я не понимаю, Наташа.
Первые несколько секунд я пребывала в лёгком ступоре. Неужели у меня всё написано на лице? А затем взяла в себя в руки. Радмир же специально спрашивает, хочет посмотреть на мою реакцию, ведь по ней всё понять можно, даже если врать начну. Но врать я не стала.
— Ты догадливый. Именно так, — мой голос звучал ровно, хотя в этот момент я безусловно нервничала. — Я согласилась на свидание с тобой, чтобы отомстить мужу.
Радмир ухмыльнулся, выпустил изо рта сизое облако и на меня посмотрел пристальным взглядом. Он молчал, и я понятие не имела, что сейчас происходит. Злился? Психовал? Нет, был спокойным как удав и это почему-то бесило меня гораздо больше, чем сообщения от Вовы.
Он наконец-что перестал курить и затушил в пепельнице сигарету, отпил из стакана сок и лишь только потом посмотрел на меня.
— Нормально ты себя утешаешь. И как оно, а, Наташ? Самолюбие своё потешила? Хочешь фотку сделаем для мужа? Или он сейчас за нами следит? — и в этот момент Радмир стал по сторонам оглядываться, точно надо мной насмехаясь.
А я разозлилась. Во мне будто появилась искра, которая вспыхнула одним моментом и превратилась в настоящее пламя. Схватила сумочку и резко поднялась с кресла, решительно шагнула вперед, намереваясь уйти, но стоило поравняться с креслом Сташевского, как он за руку меня схватил и потянул на себя.
Радмир словно обезумел. Целовал меня жадно, толкаясь в рот языком. Его колючая щетина царапала мою нежную кожу и мне почему-то это нравилось. Большая ладонь зарылась у меня на затылке, а вторая рука забралась под блузку и поползла вверх, к лифчику. По телу пробежала горячая волна, я свела ноги вместе, но это только усилило ощущения. Внизу живота будто горел огонь, и я готова была провалиться под землю от стыда за то, что так легко распалилась в руках этого мальчишки.
Он нырнул рукой в чашечку лифчика, и я выдохнула ему в губы легкий стон, а затем распахнула глаза и встретилась с ним взглядом. Радмир убрал свою руку, поправил задравшийся бюстгальтер и вдруг посмотрел на меня таким колким взором, что у меня внутри всё перевернулось. Я встала с его колен, поправила помятую блузку, расчесала руками волосы и подхватила с пола свою сумку.
Приложила к припухшим от поцелуев губам палец и медленно втянула воздух ноздрями. Вот это да! Давно у меня такого не было, чтобы крышу снесло от одного только поцелуя. Да и если честно признаться, никто и никогда не целовал меня так, как он. Был Вова и несколько других парней еще по молодости, но все они проигрывают Сташевскому со счетом десять — ноль.
— Если ты хочешь уйти, то я отвезу тебя домой, — сказал своим красивым баритоном и меня будто током прошибло, когда Радмир поднялся с кресла и стал сзади за моей спиной. Его дыхание колыхнуло волосы на моём затылке, а еще я почувствовала, как он прижался ко мне тазом. — Наташа, я с ума схожу по тебе, разве не видишь?
Я улыбнулась и мечтательно закатила глаза. Да вижу я всё, а еще понимаю,