Маргарита Андреевна замерла, не шевелясь, но сердце ее бешено забилось, когда нежную чувствительную кожу обожгло легкое касание его губ.
— Ой, закипело, — она вскочила и выдернула кипятильник из розетки. Затем, разлив воду по стаканам, опустила в них пакетики с чаем и снова села, предварительно отодвинув стул от Георга.
Он заметил ее маневр и улыбнулся:
— Боишься, что я с катушек долой. Считаешь, раз инфарктник, то рисковать не стоит?
— Гера, тебе нельзя волноваться…
— Знаешь, мне жаль, что я потерял столько времени. Ни разу не пригласил тебя в театр. Ты пойдешь со мной в театр, когда я выпишусь из больницы?
— Возьми бутерброд с сыром. Или кекс. Тебе можно сладкое, диабета нет?
— Хотя, если честно, я театр как-то не очень… два часа держать рот на завязке, не иметь права откомментировать представление — как-то не по-человечески. Иное дело музей или выставка: увидел картину и сразу обменялся впечатлениями со спутником. Решено: мы с тобой на кладбище отправимся!
— Причем здесь кладбище? — возмутилась Маргарита. — Ты брось эти разговоры!
Как причем?! Вспомни, как мы с тобой чудненько на Литераторских мостках барражировали. Можно поехать на Волковское кладбище! Вначале подготовимся, почитаем о писательских захоронениях, а потом выдвинемся на позиции.
Отличная идея! Можно всей группой экскурсию провести.
— Лучше ты и я — вдвоем.
Георг встал и подошел к окну, будто высматривая погоду перед обговоренной уже поездкой. Маргарита Андреевна приблизилась к нему, встала рядом, взяв под руку и прислонив голову к его плечу.
— Хорошо, поедем вдвоем, и я покажу тебе могилу дальнего родственника, одного известного, но подзабытого сейчас писателя.
— И кто это? Может, и я его читал?
— Читал! Я уверена, но фамилию назову, когда там окажемся.
Георг хотя и заинтересовался, но настаивать на раскрытии тайны не стал, а сказал смиренно:
— А моя позабытая родня вся лежит в Гатчине, на местном кладбище.
— В Гатчине? Не может быть!
— А что тут удивительного? Моя бабушка оттуда родом, и прабабушка. Ну а я — питерский, коренной.
— Выходит, мы земляки. Я тоже в Гатчине родилась, а позже мы с мамой в Ленинград переехали. Но у меня там родственники и сейчас живут. Правда, места там замечательные?! Хвойный лес, река, воздух чистейший!
— Трудно не согласиться, хотя я там бывал считаные разы, только на кладбище и ездил к бабушке, — подхватил Георг. — Так что еще один вариант культурного отдыха намечается. Съездим на гатчинское кладбище, но туда лучше летом ехать, как-то веселее.
— Веселье на кладбищах относительное, — Маргарита Андреевна высвободила руку и назидательно добавила: — На семейные могилы вообще-то принято с семьей ездить. Свози туда лучше Надежду.
— Надюшке уже тяжело полдня в машине трястись.
За разговором оба не заметили, как дверь открылась и в палату вошла легкая на помине Надежда:
— Это кто тут за Надюшку вес решает? Куда, Герочка, ты хочешь меня отвезти?
— На кладбище! — брякнул Георгий.
Он взял из рук сестры полиэтиленовый мешок с гостинцами, кинул его на кровать, а сестру усадил к столу:
— Выпьешь чаю? Я сейчас стакан сполосну, а кипяток в большой кружке еще остался.
Но Надежда не могла забыть слов брата о кладбище и огрызнулась:
— Вначале на кладбище собирался спровадить, а теперь чай предлагаешь!
Сколько он ни убеждал сестру, что речь шла о посещении могилы бабушки, она не верила. Надежда подозревала козни с стороны обоих, решив, что ее хотят устранить и жить в квартире, когда-то с большими трудностями купленной ею через советский еще кооператив. И все время пребывания в палате демонстративно отворачивалась от Маргариты, нарочито уходя от общих тем. Она оживленно рассказывала брату о каких-то неурядицах с соседями по площадке, игнорируя Маргариту.
А ведь за несколько минут до прихода Надежды в сердце Маргариты вновь вспыхнуло сердечное волнение накатившим теплом в груди. И было оно теперь удивительно ей самой. Она привыкла считать себя влюбленной в Рубальского, но вдруг будто прозрела, поняв, что то был затянувшийся девичий комплекс безответной любви, так украшающий жизнь каждой одинокой женщины. Сегодня женщина четко увидела разницу между романтическими идеалами и живыми чувствами. Георг пробудил в ней способность чувствовать.
Однако сестра Георга остудила ледяным душем зыбкий огонек нового ощущения. Надежда лишала Маргариту всяческих надежд. Она сидела перед пустой уже чашкой, печально опустив голову. Очевидно, что до конца дней Надежда будет удерживать Георга при себе и не впустит в их сложившийся быт чужую женщину. Окончательно поняв, что сейчас она лишняя, Маргарита подхватила сумочку и, попрощавшись, вышла из палаты. Георг кинулся было проводить ее до лифта, но сестра, ухватив его за руку, вернула на место.
* * *
В эти две недели Анечкины бедствия отодвинулись для Маргариты Андреевны на задний план. А между тем племянница все же потеряла ребенка и после трехдневного пребывания ее выписали из больницы. Все это время ее навещал Василий, он же привез и в квартиру к Маргарите Андреевне.
Анечка была еще слаба, чтобы восемь часов стоять за прилавком, и отлеживалась дома еще несколько дней. А когда позвонила на работу в очередной раз, чтобы узнать, в какую смену ей выходить, хозяйка грубо ответила, что девушка может и дальше отдыхать — она взяла другого человека на ее место.
— Как другого человека? Я же звонила вам, говорила, что попала в больницу, а вы обещали …
— Анна, я тебе ничего не обещала и ничего не должна. И замечу, что план ты систематически не выполняла, продажи были куцыми.
— Но как же?! Вы мне раньше никаких замечаний не делали.
— Молодой человек, что теперь работает в торговом зале, сдает в два раза больше выручки. Определенно женщинам-покупательницам нравится видеть на продаже корма для их собачек и кошек мужчину, а не ветреную девчонку.
— Может, вы на полставки меня оставите? — спросила Аня.
Но хозяйка быстро свернула разговор, правда, обещала оплатить ей дни пребывания в больнице как рабочие.
Теперь Аня полностью перешла на иждивение тети.
Занятие днями у нее было одно: Интернет. После ритуального бла-бла-бла с бывшими однокурсниками и одноклассниками, Аня забредала и на те сайты, где были сообщения о вакансиях. Ее не слишком печалило, что хозяйка магазина указала ей на дверь. Потеряв ребенка, Аня с новой силой потянулась к животным. Она хотела лечить их, а не продавать корм сомнительной полезности, поэтому девушку заинтересовало объявление о пушной ферме — там требовался ветеринар. Пусть работа за городом, но в знакомой местности, рядом с Гатчиной, где живет отец. И оклад обещали приличный, и даже оплату арендованной квартиры. Аня записала координаты: соискателям предлагалось звонить по скайпу, то есть как бы приходить на визуальное собеседование. Назначенный сегодня для видеозвонка час уже миновал, и она запланировала это дело на следующий день, решив, что перед собеседованием следует сходить в парикмахерскую, сделать модную стрижку, избавившись наконец от примитивного хвоста.