Читать интересную книгу Освобожденный бессмертный (ЛП) - Сэндс Линси

Эта кровь чистая и без наркотиков, безопасная для потребления. Я оставил ее, что бы быть уверенным, что вы не причините вреда нашей маленькой Сарите. Я знаю, как важны спутники жизни для твоего вида.

Кое-что я хочу взамен от тебя. Я свяжусь с тобой в ближайшее время, чтобы сообщить, что. А пока, пожалуйста, наслаждайтесь моим домом вдали от дома.

Доктор Дресслер

Сарита прочитала записку как минимум три раза, прежде чем скомкать ее и бросить на пол, где она ее нашла. В сообщении особо ничего не говорилось. Кровь явно была в порядке. По крайней мере, Домициану это не повредило, хотя, честно говоря, она даже не подумала, что она может быть отравлена.

Домициан уже сказал ей, что спутники жизни важны для бессмертных. Что касается части, что он хотел что-то от Домициана, то это тоже не было новостью. Они уже решили, что он оставил их здесь не просто так. Но это все равно беспокоило ее. Как и упоминание о том, что он скоро свяжется с Домицианом, чтобы сообщить ему, что он хочет. Он не сказал, что свяжется с ними, просто с Домицианом.

Нахмурившись, Сарита собрала кровь, за которой спустилась, и направилась обратно наверх. Она шла через гостиную к дверям на террасу, прежде чем поняла, что ее больше всего беспокоило в письме. Дело в том, что Домициан не упомянул ей об этом.

Почему? — спросила она, останавливаясь у дверей. Несколько возможностей у него было. Возможно, он думал, что это расстроит ее, а это означало, что он считал ее слабой. Или, возможно, он не сказал ей, потому что не хотел, чтобы она знала, что Дресслер каким-то образом свяжется с ним. Или, возможно, потому, что он уже связался с ним и сказал ему, что он хотел. Возможно, Дресслер рассказал ему о камерах и о том, что он хочет, чтобы они занялись сексом. Может быть, он пообещал Домициану свободу или что-то в этом роде, если будет делать это часто и с энтузиазмом.

Сарита взглянула туда, где все еще лежал Домициан, по-видимому, без сознания на шезлонге. Она подумала, может не давать ему кровь. Она даже подумывала оставить его жариться на солнышке, взять несколько бутылок воды из холодильника и попытаться уйти прямо сейчас одной. Но затем она толкнула дверь, вышла и закрыла ее ногой, прежде чем пройти к шезлонгу.

Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что Домициан все еще без сознания и не в состоянии есть. Сарита вывалила пакеты с кровью на стул рядом с его телом, а затем хорошенько шлепнула его, пытаясь разбудить, чтобы он мог поесть. Когда это не подействовало, она выпрямилась, чтобы обдумать, что ей делать.

Через мгновение Сарита поспешила обратно в дом и через гостиную и спальню в ванную комнату, где достала один из ножей для стейков, все еще лежавших на прилавке. Затем она взяла большое банное полотенце и поспешила обратно к бассейну.

Двигаясь теперь быстро, она накрыла Домициана банным полотенцем от шеи вниз, чтобы предотвратить дальнейшее повреждение от солнца, затем схватила пакет с кровью и поднесла к его рту. Сарита подняла нож, чтобы проткнуть пакет, когда вспомнила, что Ашера сделала в лаборатории, чтобы вызвать клыки бессмертного. Сделав паузу, она поставила пакет и вместо этого уколола кончик пальца. Это был всего лишь небольшой порез, достаточный, чтобы вызвать каплю крови, которой она затем помахала перед носом Домициана.

Его нос дернулся, а затем его рот открылся, и она увидела, как два его верхних зуба сместились, а затем скользнули вниз, превратившись в маленькие заостренные клыки. Сарита с минуту смотрела на них, удивляясь тому, что в спокойном состоянии они выглядели как нормальные зубы, но затем она снова схватила пакет с кровью и приложила его к его клыкам. Как только она убедилась, что он зафиксирован на месте, в его открытом рту, она отпустила и медленно убрала руку, готовая снова схватить его, если он покатится или сдвинется или упадет. Когда этого не произошло, Сарита со вздохом выпрямилась, оставила его там и вернулась внутрь, чтобы набрать воды. Она была совершенно уверена, что он проснется до того, как первый пакет опустеет, и сможет накормить себя остальными пакетами, которые она ему оставила. Казалось, трупу не потребовалось много времени, чтобы вернуться к жизни, и он, очевидно, был истощен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вода в бутылках была ледяной, когда Сарита достала ее из холодильника. Как бы ей ни было жарко, она не сразу открыла ее, а вместо этого прижала ее ко лбу, а затем к щекам, вздыхая, когда он охлаждал ее разгоряченную плоть. Когда она, наконец, открыла ее и начала пить, она выпила половину за один раз. Затем Сарита бросила крышку в раковину и взяла вторую бутылку из холодильника, чтобы взять ее с собой, прежде чем снова отправиться в подвал. Она была полна решимости закончить обыск этих ящиков на этот раз. и шкафы в старой лаборатории тоже.

На самом деле, возможно, она начнет с лаборатории, вдруг подумала Сарита. В одном из ящиков или шкафов мог быть спрятан старый лабораторный халат, который она могла бы надеть, когда покинет это место. Даже фартук скроет больше, чем что-либо в шкафу наверху.

Черт возьми, если бы здесь были занавески на окнах, она бы сшила себе платье а-ля «Унесённые ветром», сухо подумала Сарита, а затем остановилась у подножия лестницы, думая о простынях на кровати. Ей даже не пришлось бы ее сшивать, она могла бы просто обернуть ее вокруг себя в стиле тоги.

Сарита чуть не повернулась, чтобы бежать обратно наверх, но затем продолжила свой путь в лабораторию. Потребуется всего минута, чтобы проверить шкафы на наличие лабораторного халата, и это будет гораздо менее обременительно, чем большая простыня с кровати.

Она начала поиски со шкафов вдоль стены рядом с дверью, быстро открывая и закрывая шкафы и ящики один за другим на ходу. Все, что нашла Сарита, было пыльным старым — и, вероятно, устаревшим — лабораторным оборудованием, парой карандашей, степлером, пустой бутылкой из-под виски и чистыми блокнотами.

Разочарованная своими результатами, она перешла к шкафам от пола до потолка вдоль стены с холодильником и морозильной камерой. Первый шкаф был старым чуланом для веников с жестяным совком, метлой и шваброй, которые со временем рассыпались. Два других шкафа были пусты, если не считать крючков, на которых когда-то наверняка висели лабораторные халаты.

Сарита почти бросила поиски и пошла к ящикам, которые ждали в соседней комнате. Но ее приучили тщательно обыскивать помещения, поэтому она направилась к ряду верхних и нижних шкафов вдоль стены напротив двери. Однако она не ожидала найти в этих шкафах ничего интересного, поэтому была поражена, когда открыла первую дверцу и обнаружила, что смотрит на несколько больших наполненных жидкостью банок с плавающими в них причудливыми формами.

Сарита мельком взглянула на них с недоумением, а затем шагнула вперед и взяла центральную банку из трех с нижней полки. Затем она поднесла его ближе к лицу, чтобы изучить содержимое. Целую минуту она понятия не имела, на что смотрит. Ее разум просто не мог осмыслить то, что она видела.

Это был крошечный кулачок. Вот крошечная ступня, прикрепленная к тому, что могло быть крошечной деформированной ногой. Вот еще одна крошечная ножка, а между ними какой-то хвост. Рыбий хвост, поняла Сарита, медленно поворачивая банку, пока не увидела голову согнутой фигуры. Но вместо детской головы сквозь прозрачное стекло на нее смотрела голова какого-то крупного насекомого. Зрелище так поразило ее, что Сарита чуть не выронила банку из рук.

Сжав пальцы в последний момент, она схватила крышку банки, затем быстро поставила ее на прилавок и попятилась, инстинктивно пытаясь уйти как можно дальше от чудовища.

Однако Сарита остановилась всего через пару шагов, ее взгляд скользнул к другим банкам в шкафу. Там было два ряда по три банки, или было до того, как она убрала ту, что только что поставила на прилавок. Теперь ее взгляд скользнул по другим банкам с каким-то болезненным очарованием. В каждой был плод-мутант, который, как она предположила, был частично человеческим младенцем с ужасными уродствами или мутациями. Там был идеально сформировавшийся плод с кожей, которая наводила ее на мысль о саламандре. Один с деформированной головой и чем-то похожим на шерсть, сбегающую по спине. Другой без конечностей, только голова и туловище, с такой прозрачной кожей, что были видны внутренние органы, хотя они выглядели не совсем правильно. Другой плод был почти идеально сформирован, но имел только четыре пальца на ногах и длинные изогнутые когти. Последний был просто желеобразной массой, в которой не было ничего человеческого.