Герцог сдался. Шелест повела наступление на Сторожей. Вол упорно не желал расставаться со своими привилегиями. Я не знаю, как она в конце концов его обула. А сам он никогда не распространялся об этом.
Я стал его спутником по увеселительным прогулкам в город в основном потому, что быстро изучил язык. Никто внизу не обращал на меня никакого внимания.
Зато обращали внимание на Вола. Он был просто ходячим ужасом. Люди переходили на другую сторону улицы, чтобы не встречаться с ним лицом к лицу. Похоже, у костолома явно плохая репутация.
Вскоре до нас дошли новости, чудесным образом прояснившие, почему Герцог и Сторожа чинили нам препятствия.
— Слыхал? — спросил Элмо. — Кто-то вломился в их драгоценные Катакомбы. Вол уже дымится. А его шеф писает кипятком.
Я попытался сообразить, что к чему. Не смог.
— Чуть подробнее, пожалуйста. — Элмо склонен говорить коротко.
— Зимой они разрешают нищим залезать в Ограду, где те собирают хворост на дрова. А сейчас туда влез кто-то, кто решил взять побольше. Они нашли лаз в Катакомбы. Трое или четверо проходимцев.
— Я всё равно не до конца понимаю, Элмо. — Он обожает, когда его упрашивают.
— Хорошо, хорошо. Они проникли внутрь и стащили все погребальные капсулы, какие только смогли откопать. Вынесли их наверх, опустошили и зарыли в яму. Ещё они выволокли наверх целую гору старых мумий. Я никогда не видел столько нытья и ругани. Ты бы лучше помолчал насчёт своей идеи побродить по Катакомбам.
Как-то я вскользь упомянул, что хотел бы взглянуть на то, что произошло в Катакомбах. Все здешние обычаи были настолько странными, что мне хотелось взглянуть на Катакомбы поближе. И по возможности без сопровождения.
— Думаешь, они сильно разнервничаются?
— Это не то слово. Стоит только посмотреть на Вола. Я бы ужасно не хотел оказаться на месте тех парней, когда он их сцапает.
— Да? Надо бы этим заняться.
Вол был здесь, в Черепице. Он пытался скоординировать свои действия с работой неумелой тайной жандармерии Герцога.
Эти ребята — просто ходячий анекдот. В городе они стали уже практически знаменитостями. И ни у одного из них не хватало духа спуститься в Котурн, где происходили действительно интересные вещи.
В каждом большом городе есть свой Котурн. Меняются только названия. Это такая гнилая дыра, что стражники осмеливаются влезать туда только группами. Законам здесь следуют в лучшем случае случайно. А правосудие в основном осуществляется самозваными магистратами, власть которых держится на силе ими же завербованных головорезов. Поэтому суд здесь скор, суров и беспощаден. Договориться с ним можно только с помощью подкупа.
Я поймал Вола.
— Пока не выясним, в чём тут дело, я везде хожу с тобой, — заявил я. Он нахмурился. Его обвисшие щёки покраснели. — Приказ, — соврал я, изобразив извиняющийся тон.
— Да? Ну ладно, пошли.
— А куда ты собирался?
— В Котурн. Такие дела могут исходить только оттуда. Я хочу найти какую-нибудь ниточку.
При всех его недостатках он был смелым человеком. Его ничто не могло испугать.
Мне хотелось посмотреть на Котурн. А Вол был самым лучшим гидом, какого можно себе представить в данной ситуации. Я слышал, что он туда часто ходит, и без всяких помех. Настолько зловещая у него репутация. Он будет для меня хорошим прикрытием.
— Сейчас? — спросил я.
— Сейчас.
Он вывел меня наружу, на холод, и повёл вниз. Вол не сел на лошадь. Это было частью его игры на публику. Он никогда не ездил верхом. И как человек, привыкший ходить по своим делам пешком, он задал хороший темп.
— А что мы, собственно, будем искать? — спросил я.
— Старые монеты. Той пещере, которую они грабанули, несколько сотен лет. Если мы узнаем, что за последнюю пару дней кто-то потратил кучу старых денег, мы можем напасть на след этих ребят.
— Я не знаю, как здесь, — хмуро заметил я, — но в других местах люди могут копить добро целыми поколениями. А потом находится одна паршивая овца, и всё вылетает в трубу в один момент. Несколько старых монет могут ничего и не значить.
— Мы ищем целую гору монет, а не пару медяков. Человека, кто тратит их пригоршнями. Там было трое или четверо. Если нам повезёт, один из них окажется дураком.
Вол хорошо разбирался в такой человеческой черте, как глупость. Может быть, потому, что и сам был к этому близок. Или я?
— Мы здорово развлечёмся, — сказал он мне, вероятно, предполагая, будто я тоже не прочь поиздеваться над людьми. Другого он себе и представить не мог. — Тот, кто нам нужен, побежит, как только узнает, чем я интересуюсь.
— Мы погонимся за ним?
— Нет. Просто не будем давать ему остановиться. Он может привести нас куда-нибудь. Я знаю несколько шишек там, внизу. Они вполне могли организовать это. Если кто-нибудь из них действительно причастен, я ему яйца оторву.
Он распалился, как участник разбойничьего рейда. У него, может быть, свои личные счёты с воротилами преступного мира из этой грязной дыры? Я спросил его.
— Да, я сам оттуда. Упрямый малыш, которому повезло, и он смог выбиться в Сторожа. Моему папашке не так повезло. Он заплатил громилам, чтобы они защищали его от других банд, а те и не подумали. Тогда он сказал, что не собирается больше выкладывать денежки неизвестно за что. Они перерезали ему горло. Я был среди тех Сторожей, что забирали его. А бандиты болтались вокруг, смеялись и отпускали шуточки.
— Разобрался с ними потом? — спросил я, заранее зная ответ.
— Ага. Теперь они все тоже в Катакомбах. — Он бросил взгляд на Чёрный Замок. Тот стоял, наполовину прикрытый туманом, сползающим с дальних гор. — Если бы я поверил во все эти сплетни о Замке, я бы, может, тоже… Нет, не стал бы.
Я тоже так подумал. Вол своего рода фанатик. Он бы никогда не пошёл на нарушение законов профессии, которая позволила ему вырваться из Котурна, если только это не потребовалось бы для выполнения прямых обязанностей.
— Думаю, начнём прямо с гавани, — сказал он. — И будем двигаться наверх. Таверна за таверной, притон за притоном. Может, нападём на какой-нибудь след.
Едва сдерживая гнев, он хлопнул кулаком о ладонь. А злости в нём накопилось много. Когда-нибудь он просто взорвётся.
Начали мы резво. Я посетил столько таверн, притонов, вонючих погребков, сколько не видел за последнюю дюжину лет. И в каждом из этих мест появление Вола отмечалось внезапно наступившей испуганной тишиной и обещаниями полной поддержки и сотрудничества.
Но, кроме обещаний, у нас пока ничего не было. Мы не смогли найти никаких следов старых денег, за исключением нескольких монет, ходивших здесь уже слишком давно, чтобы принадлежать к той награбленной горе, которую мы искали. Но Вол не сдавался.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});