Читать интересную книгу Второй Эдем - Бен Элтон

Натан был ошеломлен. Настоящий фильм! В последнее время их почти не снимали. Получить подобное предложение означало взлететь на такую высоту, что у Натана закружилась голова.

Всего несколько лет назад казалось, что никто никогда больше не снимет настоящий фильм. Фильм, на который люди ходили в кино: с актерами, с написанным по полной форме сценарием. Казалось, что технические инновации сделали этот жанр ненужным. Достижения техники были интереснее искусства, и если для просмотра передачи не требовался шлем стоимостью в миллион долларов, то смотреть ее просто не стоило.

Но именно благодаря интерактивным развлечениям появилась возможность возродить подорванную киноиндустрию. Потребителей пора было начать контролировать.

— Как будто они что-нибудь понимают! — жаловался когда-то Пластик своим единомышленникам. — Я что-то не припомню, скажите, пожалуйста, разве „Оливера Твиста“ написал потребитель? Или Пятую сонату Бетховена? Нет, вряд ли. Насколько я помню, эти произведения создали художники, люди с особым талантом. А что делали потребители? Они потребляли произведения, верно? Всасывали их в себя и уходили с ощущением, что их жизнь стала богаче.

Однако первое время процесс было не остановить. Считалось, что поскольку техника способна предоставить бесконечное множество возможных развязок сюжета, то именно этого люди и должны хотеть. Точно так же, поскольку теперь зрители могли надеть шлемы и костюмы, позволявшие им участвовать в действии вместе с любимыми персонажами, предполагалось, что публика ухватится за эту возможность.

Пластик продолжал кипятиться насчет того, что искусство попало в заложники технологии. Он разглагольствовал перед Натаном, как будто именно он, Натан, нес ответственность за развитие интерактивных развлечений.

— У людей всегда имелись способы стать участниками действия, захоти они того. Еще у древних греков. Единственное, что требовалось, это выйти на сцену и вступить в игру. Но они ведь этого не делали, верно? Странно, правда? Возможно, но только они, видимо, понимали, что от этого представление пойдёт псу под хвост. Публика всегда могла выбрать развязку при прочтении книги. Для этого достаточно было взять ручку и написать, что Скрудж так никогда и не исправился, а Моби Дик — бурундук. Но они этого почему-то не делали, а почему? Потому что зрители платят за развлечение не для того, чтобы создавать его самим. Весь этот кошмар был результатом заговора ученых и компьютерщиков с целью сделать всех такими же скучными, как они сами.

Но все менялось на глазах. Публика постепенно возвращалась к традиционным формам искусства, в особенности в кино, и Натану предстояло написать сценарий для нормального фильма. Более того, Макс Максимус, который как раз направлялся к Пластику вместе с Розали, нервно ерзавшей на соседнем сиденье, будет играть главную роль.

БУРНАЯ ВСТРЕЧА

— Итак, вот что я хочу, — произнес Пластик. — Я хочу самое настоящее грандиозное кино-эдвертейнмент на миллионы баксов, чтобы продавать клаустросферы нового поколения. Это должен быть мощнейший хит года. Мне нужно, чтобы его смотрели все и чтобы главную роль сыграл Макс Максимус. Понятно?

Ожил экран у биодверей. Электронный голос сообщил, что Макс и его подруга ожидают снаружи. Макс и Розали появились на экране.

— Поднимайся сюда, Макс. Мы в клаустросфере, — сказал Пластик. Экран потух, и он повернулся к Натану. — Невероятно, этот парень притащил на встречу девчонку. Этого уже достаточно, чтобы не брать его в проект. Девчонки всегда отвлекают. Я прав?

Пластику уже совсем скоро предстояло узнать, насколько он прав.

В биодверях появились Макс и Розали.

— Привет, Пластик. Отличная клаустросфера, отпад, — сказал Макс, словно возбужденный школьник в гостях у глубоко уважаемого им учителя. — Ух ты, да у тебя тут горка есть, — сказал он, указывая на стометровую скалистую вершину, присыпанную снегом. — Я подумывал и у себя такую заделать, но для этого нужно расширяться. Высоты для разноуровневого климата не хватает.

Если Розали и сомневалась насчет правильности своего решения, то теперь сомнения были позади. Увидев воочию такое непотребство, она обрела необходимую твердость. Она не считала себя судьей Пластика или присяжным заседателем. Просто за годы своей борьбы она видела слишком много погибших животных и умирающих в муках людей… Огромные опустошенные области, где крестьяне прятались в тени, пытаясь лечить свои опухоли и дожидаясь темноты, чтобы собрать урожай мутировавших овощей или злаков. Это они судили и приговорили Пластика Толстоу. Задачей Розали было всего лишь привести приговор в исполнение. Разумеется, она знала, что виноват не он один, но, видя его здесь, внутри персонального рая, который он построил для себя посреди обреченного мира, Розали поняла, что прощения ему нет.

— Ну и кто же твоя подружка? — спросил Пластик, повернулся к Розали и уткнулся в дуло пистолета.

— Пластик Толстоу! — объявила Розали, палец которой подрагивал на спусковом крючке. — Я активист группы „Мать Земля“. И считаю, что главная ответственность человека — это ответственность перед планетой, которая нас кормит. Внушать обществу мысль, будто мы можем прожить и без планеты, — предательство. Вы главный инициатор этого преступного вымысла, поэтому, именем планеты Земля и всех существующих на ней людей, животных и растений, я привожу в исполнение смертный приговор…

Розали никогда еще не удавалось так четко сформулировать свои мысли. Убежденность придала ей красноречия. Пластик Толстоу понял, что он покойник, и она была уверена в этом. Палец Розали напрягся на курке.

Только амбиции и беспардонный карьеризм присутствующих спасли Пластика.

Сначала Макс и Натан в ужасе смотрели, как Розали произносит речь перед казнью. Затем до них одновременно дошло, что эта ненормальная стерва сейчас укокошит самую большую удачу в их жизни. Для Натана это будет просто непереносимым ударом… получить от величайшего продюсера в мире заказ на сценарий и через несколько минут увидеть, как этого продюсера отправляют на тот свет… Люди всю жизнь ждут подобного взлета. Натан просто не мог упустить свой шанс. Планета — это замечательно, но речь же идет о фильме, вашу мать!

Макс находился в похожем состоянии. Ему был очень нужен Толстоу. Да, он уже и так сделал отличную карьеру, но она целиком зависит от моды, о чем ему не уставала напоминать Джеральдина, его агент. На данный момент он звезда, кумир подростков. Но нужно двигаться дальше; нужно расти и становиться звездой настоящей. Проект Толстоу — шанс на реальное долголетие.

Только эти соображения заставили Натана и Макса спасти Пластика Толстоу. Поэтому, когда палец Розали уже давил на курок, они оба бросились на нее, пистолет выстрелил, и все трое свалились на пол. После выстрела пистолет вылетел из рук девушки. Пуля ушла вбок, не задев Пластика, отскочила от геодезической стены и срикошетила, убив редкий вид домашней свиньи, которая паслась на окружавшей пруд супертраве. Звук выстрела пронесся под куполом, отчего над вершиной тропического леса поднялось облако напуганной пернатой живности, а двуполая саморазмножающаяся корова выскочила из загона и передавила всех цыплят.

ВОКРУГ СВЕТА ЗА ВОСЕМЬ МИНУТ

Розали через секунду была на ногах, но Пластик, которому и раньше приходилось попадать в такие переделки, уже подобрал ее пистолет.

— Так, не двигайтесь с места, юная леди, — сказал он, когда у биодверей появились два вооруженных секьюрити.

Но Розали не собиралась оставаться на месте. Вместо этого она нырнула в плотную растительность тропического леса и через секунду исчезла в буйной зелени. Двое могучих охранников ринулись за ней, вытаптывая заросли стоимостью в миллионы долларов. Лес, по замыслу его создателей, должен был выдерживать любые нагрузки, за исключением, как выяснилось, случаев, когда по нему несется пара тяжеленных вооруженных головорезов.

— Осторожнее с моими тропиками, придурки! — заорал Пластик. — И не убивайте ее. Мертвые девки ни на что не годятся!

Розали пробиралась через джунгли, покрывавшие около трети всей площади клаустросферы. Пластик пытался обежать вокруг, чтобы перехватить ее с другой стороны, но дорогу ему преградил журчащий ручеек.

— Натан, — заорал Пластик через плечо. — Ты писатель, так что пиши: здесь нужно построить мост.

Розали выскочила из тропического леса и нырнула в гигантскую высокоурожайную культуру, которой было засажено маленькое поле. Миновав его, она перепрыгнула через мангровое болото и начала обходить скалы у подножия горы.

— Где она? — завопил Пластик, когда его охранники выскочили из леса.

— Наверное, направилась в горы, — ответил один из них.