Читать интересную книгу Огнем и водой - Дмитрий Вересов

Он должен двигаться дальше, должен успеть к вечеру найти пристанище. За его спиной земля дрожала, словно четыре всадника Апокалипсиса уже вырвались, и копыта их коней готовы обрушиться вместе с гневом Господним на землю Британии.

Там, в пещере, был человек в черном, похожий на монаха! Что-то подсказало Невскому, что его меч – отличный клинок – здесь будет совершенно бесполезен. Пускай сэр Фрэнсис не устает повторять, что против духов «нет ничего лучше доброй стали». Кирилл его поддерживал, ссылаясь на Гамлета, который беседовал с призраком, держа в руках шпагу. Вот бы эту парочку в проклятую пещеру вместе с их замечательными теориями! Он не стал говорить со страшным посланником, боялся попасть под его чары. Конь бросился наружу в гремящую темень, поводья натянулись, едва не вывернув руку хозяина, который выскочил следом на обрывистый размокший берег. Прочь от наваждения! Подальше от места, где, как ему мнилось, он нашел спасение от непогоды и которое едва не стало для него ловушкой.

Выбравшись наружу, он понял, что поступил правильно. Река неестественно быстро вышла из берегов; еще немного, и он оказался бы заперт в пещере с ее духами. Теперь Невский уже нисколько не сомневался, что в легендах и сказках, которые ему приходилось читать когдато или слышать здесь из уст простонародья и знати; в песнях, которые пела ему сестра Фрэнсиса, тихая и нежная Элли, была доля правды. И преизрядная!

Корни под ногами во вспышках молний, казалось, ожили и цеплялись за шпоры. Наверху Невский вскочил на коня и тяжело поскакал прочь, крестясь; в шуме ветра ему слышался голос, зовущий его.

А «монах» не осмелился выйти за ним, отметил про себя Евгений, – испугался грозы. Китайцы (он хорошо помнил рассказы Пу Сун Лина) полагали, что в это время один из их многочисленных богов поражает громом прячущихся от него лисиц-оборотней! А на Руси верили издавна, что во время грозы Илья-пророк мечет молнии в бесов, которые пытаются скрыться в стволах деревьев, в домах и людях. Разные народы, а сколь удивительно схожи суеверия. Однако время было не слишком подходящим для сравнительного анализа, скорее стоило подыскать новое убежище, но все вокруг было залито водой, тьма – хоть глаз выколи, и оставалось только двигаться к холмам – там можно было укрыться от непогоды.

Но, чем сильнее выл ветер за его спиной, чем неприветливее казалась эта земля Евгению Невскому, тем крепче была в нем уверенность, что он на правильном пути. И эта встреча неслучайна – его отваживают от какого-то очень важного места. Может быть, там он найдет, что искал.

Невский слышал иногда по ночам голос. Ему не сразу удавалось сомкнуть глаза, несмотря на усталость, и рука продолжала сжимать меч даже во сне. А голос был насмешлив, он предлагал ему испытание на прочность. Испытание, которое было сложнее всех предыдущих. И меч, возможно, был здесь не нужен, как и броня, которую Невский вез с собой.

Нет, не поможет клинок и броня против «монаха».

Часть вторая

Замкнутый круг

Глава 1

Телефон в то утро звонил долго. Переплет был уверен, что это опять Григорьев, – больше звонить некому. Взял трубку, готовясь дать комсомольцу решительный отпор, но не успел. Голос, раздавшийся в трубке, Переплет узнал сразу.

– Как дела? – спросил Раков.

Тон его был беззаботным, но, поскольку до сих пор «стратег» ни разу не звонил Акентьеву, тот ощутил легкое беспокойство. После дежурного обмена любезностями москвич поинтересовался планами Александра на ближайшее время. Переплет еще больше встревожился, но ответил, нисколько не покривив душой, что ничего особенного не планировал.

– Вот и хорошо! – сказал собеседник, хотя Акентьев не сомневался, что наличие планов не имело для того никакого значения. – Девятнадцатого сентября приезжайте в Москву, нужно встретиться, обсудить кое-что! Билет мы вам оплатим – надо думать, вы сейчас не роскошествуете…

Переплет ничего на это не сказал – жаловаться на недостаток потенциальных антисоветчиков и порнографов было как-то странно, отвечать: «Не ради корысти трудимся» – тоже: посчитают издевательством. Как он прекрасно понял, об отказе не могло быть и речи. Он уточнил время и место – в Шереметьево его должна была ждать машина.

– Предстоит небольшой пикник, – посчитал нужным разъяснить «стратег», чтобы Акентьев не паниковал понапрасну.

– Бутерброды брать? – пошутил Переплет, которому все это не очень понравилось.

– Думаю, насчет провизии беспокоиться не стоит! – усмехнулся в ответ Раков. – Кстати, вы не охотник, случайно?

– До чего? – не понял Переплет.

– До охоты!

– Думаю, вы бы об этом знали, – сказал Акентьев. – Нет, не охотник. Помнится, как-то, во младенчестве еще, птичку камнем зашиб и с тех пор уже не охотился!

– Жаль, жаль, ну это ничего! Увидимся!

«Что-то было людоедское в этом голосе, – думал уныло Переплет, положив трубку. – Какого черта им, в Москве, от меня нужно?» Все шло прекрасно, книги по эзотерике регулярно доставлялись им в дом на Канале. Правда, в последнее время ничего стоящего на эту тему в мастерской не появлялось, но вряд ли это обстоятельство послужило причиной вызова. Нет, не нравилась Переплету эта поездка, но сказаться хворым не получится – не тот случай. Пришлось собираться – времени оставалось в обрез.

«Поедем, красотка, кататься, давно я тебя поджидал!» – звучало навязчиво в мозгу. Билет был заказан на его имя. «Как в лучших домах Европы», – подумал Переплет, только радости от такого внимания к его персоне не было никакой. Отсутствие предварительной информации – вот что удручало, но взять эту самую информацию было неоткуда. Дрюня Григорьев в столь высоких сферах связей не имел, да и встреч с ним Переплет в последнее время избегал.

«Ладно, – решил он, – на месте все выясним!»

Может, прознал все-таки Раков про его эксперименты и вызывает в Москву, чтобы огласить приговор, а потом расстрелять. Нет, Переплет понимал прекрасно, что, подписавшись на сотрудничество, ввязался во что-то очень серьезное, но не расправу же с ним задумал «стратег» – для этого вызывать не нужно.

Тут что-то другое. Собрался с дальним прицелом – упаковал в дипломат лучший костюм, подаренный отцом и практически не надевавшийся: в переплетной мастерской франтить было глупо. Предупредил Федора Матвеевича, что его не будет несколько дней, и прямо из мастерской отправился в аэропорт.

В самолете он задремал – почти всю ночь накануне вылета Переплет провел без сна, пытаясь как-то осмыслить все, что происходило с ним до сих пор. Вот только что считать точкой отсчета, в какой момент жизнь его повернулась на новый лад? Отец в редких «душеспасительных беседах», как называл их Переплет, говорил ему о том, что рано или поздно придет и в его жизнь осознание своего места. Александр не любил эти проповеди и не видел в них абсолютно никакого смысла. Странно, что отец, считая себя интеллектуалом, опускался до подобных нравоучений. К счастью, происходило такое редко – у Акентьева-старшего просто не хватало времени. Но, вероятно, даже в самом кошмарном сне не мог он представить себе, с чем будет связано возмужание его сына. Вернее, с кем.

В его последний визит Переплет стыдливо спрятал книгу, которую читал, – одну из тех, что следовало отнести на Канал, друзьям из Совмина. Правда, сам Александр давно уже не следовал неукоснительно их с Раковым негласному договору – кое-что возвращалось законным владельцам без проверки Совмина. С некоторых пор он стал воспринимать Совмин и всех его аналитиков как своих конкурентов. Они рвались туда, куда он уже сумел попасть самостоятельно. Знали ли они о существовании этого мира или пока только нащупывали пути?

Бывало ведь не раз, что ищет клад целая команда, трудятся не покладая рук, с точными картами и лучшим инструментом. И все без толку. И тут же какой-нибудь случайный прохожий натыкается на этот самый клад и оставляет специалистов с носом. Если ему позволят, конечно. Переплет не сомневался, что «стратег» Раков никаких конкурентов на этой стезе не потерпит, и, узнай он о переплетовских экспериментах, ему не поздоровится. Нет, бить, конечно, не будут, а запрут в какой-нибудь клинике, как того же Маркова, и станут изучать.

С тех пор как Александр сумел самостоятельно отыскать путь вниз, в подземный мир, он уже не удивлялся вниманию, которое уделяли вышестоящие товарищи этой «фантастической» литературе. Переплет не мог знать, насколько эти ребята продвинулись в изучении тайных доктрин. Вряд ли намного дальше, чем он, несмотря на свои возможности. Иначе не пришлось бы им изучать старые книги.

И отдавать эти книги проклятым конкурентам было просто глупо. Тем более что, как уже было сказано, никакой особенной выгоды Переплет пока от сотрудничества с ними не видел. Проверить его вряд ли удастся, если только «стратег» не подошлет своего человека с «контрольным», так сказать, экземпляром. Но если тот и додумался до такого, то проверки следовало бы ожидать на начальном этапе сотрудничества, а тогда совминовцам, кто бы там ни стоял за этим весьма условным определением, не на что было жаловаться. Переплет исправно носил все, что попадало в мастерскую, на его взгляд, стоящего. Только в последнее время его стало глодать сомнение.