Читать интересную книгу Небеса рассудили иначе - Татьяна Полякова

Дома я нашла пачку сигарет и полночи нервно курила на балконе, держа мобильный под рукой. Позвонить так и не решилась, хотя трижды начинала набирать номер. Впрочем, номер он мог сменить и мандражировала я зря.

Утро, как и следовало ожидать, выдалось нерадостное. Головная боль от недосыпа, горечь во рту, да еще и насморк: торчать на балконе не следовало. Я разглядывала в зеркале свой покрасневший нос, опухшие глаза и ругала себя на чем свет стоит. В основном за то, что вчера струсила и позорно бежала. Теперь встретиться с ним будет еще труднее.

«Мне простительно, я девушка», – со вздохом подумала я и засобиралась на работу.

В кои-то веки прибыла без опоздания, но сестрица уже сидела в своем кабинете, сотрудники тоже были на местах, выходило, что я зря старалась.

– Всем привет, – радостно возвестила я.

Агатка отозвалась из-за открытой двери:

– Что ты орешь?

– Радуюсь новому дню.

– Велика вероятность, он будет таким же паршивым, как старый.

– Оптимистично.

– Как есть. Чем думаешь заняться?

– Странный вопрос, – хмыкнула я. – Трудиться буду, если уж пришла.

– У тебя довольно своеобразные представления о трудовой деятельности. Ты у нас свободный художник.

– Мне надо встретиться с Туровым, – серьезно сказала я, – Софья искала с ним знакомства, и тому была причина. Он должен о причине знать или догадываться.

– Фимка, – вздохнула Агата. – Мы куда-то не туда лезем. Подобные дела либо очень простые… либо чересчур сложные.

– И что подсказывает внутренний голос?

– Все упирается в деньги, и Турова усердно подставляют компаньоны. Вот ими и займись.

«Легко сказать «займись», – мысленно ворчала я, сидя за своим столом. Подперла щеку рукой под неусыпным взором коллег, которых моя бездеятельность, ясное дело, раздражала.

– Я думаю, – на всякий случай предупредила я, чтоб они понапрасну себя не изводили. Ирка весело фыркнула и отвернулась, а я добавила: – Думать ужасно трудно. Попробуйте сами, если не верите.

Кристина нахмурилась, она у нас девушка обидчивая, а Вера, секретарь Агатки, мне подмигнула. Здорово, когда коллеги тебя поддерживают, но лучше мне не стало. Придется еще раз встретиться с компаньонами Турова. Был бы толк… Прижать мне их нечем, а за здорово живешь они вряд ли разговорятся. Как бы узнать, что у них там за дела творятся? Внедрить в их ряды своего человека? Гениально, хотя вряд ли осуществимо…

Я продолжала оплакивать свою незавидную долю, когда раздался звонок на мобильный. Судя по номеру, который высветился на экране, звонили из-за границы. Откуда конкретно, сказать не берусь. Тут я вспомнила о подруге Софьи, обретающейся где-то в Таиланде. Дозвониться до нее я так и не смогла, хотя неоднократно пыталась. В общем, перестав пялиться на экран, я наконец-то ответила и услышала девичий голос, который с трудом пробивался сквозь помехи: в трубке гудело, попискивало и даже скрежетало.

– Это Ефимия? – спросила девушка.

– Да, а вы…

– Я Настя Медовая, мне сказали, вы меня искали?

– Да, Настя. Здравствуйте. Хотела поговорить с вами…

– Я знаю, что с Соней случилось… Ира звонила…

Опять какие-то помехи, я испугалась, что разговор прервется, но внезапно посторонние шумы исчезли, и голос девушки зазвучал отчетливо, точно она находилась рядом.

– Я не могу сейчас приехать, паспорт свистнули. И деньги. Такая, блин, невезуха… Приходится решать эти дурацкие проблемы, а то бы я сразу прилетела. Мы с Соней очень близки… Она хорошая… Слышите?

– Да, слышу.

– Я следователю звонила… А вас ее отец нанял?

Я решила не отвечать на этот вопрос, неизвестно, как Настя относится к Турову. Вполне вероятно, с его адвокатом говорить не захочет. Оттого я промычала нечто нечленораздельное, с намеком на плохую связь, и торопливо спросила:

– Софья вам рассказывала о своих отношениях с Туровым?

– Конечно. Мы же подруги. Слушайте, если с ней беда, то виноват точно он. Соня его с самого начала подозревала.

– С какого начала? – брякнула я.

– Ну… она же с ним нарочно познакомилась, потому что подозревала.

– В чем?

– В том, что он хотел извести ее отца. Слышите?

– Слышу. Но, честно говоря… Что значит «извести»?

– Они же враги, – не обращая внимания на вопрос, продолжила девушка. – Семейка Турова постоянно им пакостила. Соня решила узнать, что он замышляет, вот с ним и познакомилась.

«Господи», – мысленно простонала я и торопливо спросила:

– Это был превентивный шаг?

– Что?

«Что это я, в самом деле».

– Соня считала, что Туров в принципе непременно будет пакостить, или повод так думать у нее все же был?

– Конечно, был, – выдохнула девица. – Еще какой повод. Ее отца шантажировали. Он получал письма с угрозами, и Соня нашла одно такое.

– Чем именно шантажировали, она не говорила? Грехи молодости?

– Я, наверное, не так выразилась, не шантажировали, а угрожали… да…

– Что конкретно было в письме? – засомневалась я.

– Не знаю. Она мне его не показывала. Просто сказала: отцу угрожают, а кто это может быть, если не Туров? Ну, или кто-то еще из их семейки, но Соня подозревала его. А он понял, что она его разоблачила, и вот результат. Как думаете, она жива? Вдруг он ее убил? Такой запросто может… Или держит где-то… Но если он сейчас в тюрьме, то Соня может погибнуть, понимаете? Надо немедленно заставить его сказать, где она… – Девушка зарыдала, а я попробовала худо-бедно собраться с мыслями.

– Давайте еще раз и не спеша. Отцу Сони приходили письма с угрозами. Их содержание вам неизвестно, но Софью они беспокоили. Она заподозрила, что отправляет их Туров, и решила с ним познакомиться…

– Вот именно, – обрадовалась Настя. – Все так и есть. Она хотела знать, что он затеял.

– А с отцом она об этих письмах говорила?

– Нет. Письмо попало к ней случайно. И с этого все началось. А отец вообще об этих письмах говорить не хотел. Даже накричал на нее, мол, как ты смеешь совать нос в мою корреспонденцию.

– Письма приходили по электронной почте?

– Нет, в обычном конверте.

– Как-то не похоже на Турова… – ввернула я с сомнением.

– В том-то и дело. Ясно, что маскировался.

– Значит, Соня познакомилась с Туровым, они стали любовниками, она даже забеременела… и все это только для того, чтобы понять, какую пакость Туров замышляет против ее отца?

– Вот-вот.

– И никаких чувств к нему у нее не было?

– Какие еще чувства? Я же говорю, все дело в ее отце, то есть в этих письмах.

– А вот Ира Маклакова… – начала я, но меня тут же перебили.

– Ирка ничего не знает. Соня только мне доверяла, а перед всеми прикидывалась: Турова любит и все такое. И эти фотки он наверняка сам выложил, потому что сволочь. Хотел Соню опозорить. А что касается беременности, не факт, что ребенок Турова. И он мог об этом узнать. Ведь мог? Вот и разозлился.

– И кто возможный претендент на отцовство?

– У Сони парень был, они встречались. Я его не видела и даже имени не знаю. Но Туров мог заподозрить, и… в общем, что бы ни случилось, но без него не обошлось, так и знайте. Он виноват…

– Как, по-вашему, Туров относился к Софье? – поспешила я задать вопрос, потому что в трубке вновь принялось что-то щелкать.

– По-свински он к ней относился. Вот как. Он из тех парней, для которых женщины – пустое место. Она часто плакала, говорила, что он ее не любит…

– Постойте, – взмолилась я. – Так в чем причина Сониных слез: в том, что ей приходилось терпеть его поведение, или ее печалила его нелюбовь?

Некоторая нестыковка и Настю озадачила, потому что она вдруг задумалась.

– Не знаю, – ответила честно. – Может, она в него в конце концов втюрилась? Такое бывает… Соня его ненавидела, она сама говорила… и хотела вывести на чистую воду… Я вот что подумала: если ребенок все-таки от него, она, наверное, очень расстроилась… ведь ребенок – это серьезно… Новая жизнь. И у него должен быть отец… Черт, может, зря я все это? Может, она с перепугу куда-то сбежала?

Эта мысль показалась вполне здравой.

– К кому Соня могла обратиться за помощью в такой ситуации?

– Ко мне, ясное дело. Мы же лучшие подруги… Но меня не было… тогда не знаю. Отцу бы она побоялась сказать. Вражда и все такое… объяснять замучаешься, что ты ради семьи старалась. Если честно, понятия не имею, куда она могла податься… Особо не к кому. Да и деньги нужны, чтоб куда-то уехать, у Сони денег не было, отец у нее редкий жмот. О работе она и слышать не хотела… Деньги ей, кстати, Туров давал, но вряд ли много. Странно, что она мне даже не позвонила. Мы же лучшие подруги…

Мы говорили еще минут пять, но ничего толкового я не услышала. Отложила мобильный в сторону и погрузилась в печаль, на что тут же обратили внимание коллеги.