Не дав мне опомниться, Сергей вытащил из кармана коробочку с кольцом и, смотря будто сквозь меня, торжественно сказал:
– Наташа, я хочу, чтоб ты стала моей женой!
На несколько секунд я закрыла глаза, чувствуя, как бешено в груди колотится сердце. Он не спросил и даже не предложил. Он поставил меня перед фактом, наплевав на все мои желания и просьбы об отсрочке. Мой ответ, видимо, казался ему очевидным, но, услышав весёлый звон соприкасающихся бокалов и пролетевший по залу радостный гул, я с ужасом поняла, что не только ему.
Слёзы медленно покатились по щекам, размывая тщательно наложенный макияж. Нахлынувшая гигантской волной обида смыла все остатки сомнений, и я громко ответила: «Нет!»
В воздухе повисла гнетущая тишина.
Сергей встал, молча поставил коробочку с кольцом на край стола и, не сказав ни слова, вышел из зала.
– Ну и стерва же ты, Наташка! – прокричал, подскочив с места, наш общий друг Артур, после чего поспешно покинул ресторан.
Гости зашушукались, активно обсуждая случившееся, а я, не выдержав эмоционального напряжения, просто потеряла сознание.
Вечером мне на сотовый позвонил Артур и, не сдерживаясь в выражениях, сообщил, что из-за меня, дуры, его друган Серёга чуть не утонул, спрыгнув с моста в реку. Хорошо, люди добрые сразу вытащили. А потом добавил, что если у меня ещё хоть какая-то совесть осталась, то я должна пойти к Сергею на квартиру и поговорить с ним, пока он ещё что-нибудь с собой не сделал. И я пошла.
Сергей открыл мне сразу. Выглядел он ужасно. Бледный, расстроенный, с потухшим безжизненным взглядом, правая рука в гипсе. Как потом выяснилось, при падении он получил закрытый перелом лучевой кости. Кроме того, оказалось, что и само нахождение в холодной речной воде не прошло бесследно. У Сергея поднялась очень высокая температура. Я сбегала в аптеку за лекарством и осталась сидеть у его кровати, дожидаясь улучшения самочувствия.
Мы проговорили с ним несколько часов подряд, и в итоге он попросил у меня прощения за то, что испортил мой день рождения, пообещал больше не заводить разговор о свадьбе и не делать никаких глупостей. Я простила.
Когда жар начал спадать, он поблагодарил меня за помощь и сказал, что уже поздно и мне пора домой. Боясь, что ему вновь станет плохо, я спросила: «Может быть, мне переночевать у тебя?» Тогда он и сказал: «Я не хочу, чтобы ты была со мной лишь этой ночью. Мне нужно, чтобы ты осталась здесь навсегда».
Осознание того, что Сергей из-за моего решения едва не простился с жизнью, породило во мне чувство вины, крепко сплетённое с чувством жалости. На следующий день я собрала вещи и переехала к нему.
Поначалу мы жили весьма неплохо, первые месяца три. Он заботился обо мне, не мешал заниматься творчеством, не пытался навязывать свои правила, но потом всё стало меняться. Я ощущала, что моё личное пространство постепенно сужается до размеров тесной клетки, в которой от стенки до стенки лишь пара шагов.
Терпения хватило на несколько лет. Возможно, я могла бы продержаться и дольше, но он своими действиями придал мне решимости. Когда Сергей однажды во время очередного приступа ревности едва меня не придушил, я просто перестала бояться, что, потеряв меня, он что-то с собой сделает, и поняла, что собственная жизнь мне дороже.
Тяжело вздохнув, я потрясла головой, отгоняя нахлынувшие воспоминания. Прошлое должно оставаться в прошлом. Даже если я разведусь с Максимом, с Сергеем вместе нам всё равно не быть.
После обеда, навестив Марину в больнице, я вернулась в гостиницу, собрала вещи и поехала в дом родителей. Несмотря на то что дух пообещал, что Лиза вернётся только через три дня, я решила на всякий случай приехать пораньше и подождать её возращения там.
В доме меня встретила Ольга. Сказать, что она была удивлена моему возращению, – значит не сказать ничего.
– Наташа, это ты? С чемоданом? – спросила жена брата, открыв мне дверь, и озадаченно встала, загородив собой проход.
– Олечка, что-то, я погляжу, ты совсем не рада меня видеть, – отодвинув её в сторону, я прошла мимо и, поставив рядом чемодан, села в мягкое кресло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Да нет, почему же! Я рада! Просто после того, что ты узнала, я не думала, что у тебя появится желание вернуться сюда, – попыталась оправдать Ольга свою реакцию на моё появление.
– Вообще-то, это дом моих родителей, и если кому-то и стоит его безвозвратно покинуть, то точно не мне, – возразила я ей. – И насколько мне известно, благодаря тебе все думают, что я уезжала в одиночестве позаниматься творчеством. Верно?
На щеках Ольги проступил багровый румянец. Она смущённо отвела взгляд и тихо сказала:
– Максим начал спрашивать о том, где ты, вот мне и пришлось придумать такую версию. Наташ, я просто не хотела вмешиваться в ваши отношения.
«А ещё ты не хотела, чтобы он узнал, что именно благодаря твоей болтливости тщательно скрываемая им правда вылезла наружу», – злорадно подумала я.
– Олег на работе?
– Сегодня утром улетел в командировку на неделю.
– Странно, он не говорил мне, что куда-то собирается, – удивилась я.
– Так у вас же не семья, а ларец секретов! Все друг от друга всё скрывают, даже в мелочах! – в голосе Ольги прозвучала откровенная обида.
– Оля, ты знаешь что-то такое, что не можешь мне рассказать? – я пристально посмотрела на жену брата и поняла, что попала в точку.
– Не говори глупостей! Я-то тут при чём!
– Была бы ни при чём, так бы не волновалась, – не хотела отступать я. – Так что?
– Наташ, это не моя тайна…
– Говори!
– Хорошо, – под моим напором Ольга всё-таки сдалась и устало опустилась в кресло напротив. – Только пообещай мне, что никто не узнает, что это я тебе рассказала?
– Обещаю никому ничего не говорить, – сказала я уже ставшую привычной за последнее время фразу. – Оль, я тебя внимательно слушаю.
– Помнишь, когда мы в прошлый раз разговаривали, ты спрашивала о том, знаю ли я что-нибудь об организации под названием «Спирит»?
– Конечно, – я замерла, боясь услышать что-то страшное.
– Я тебя обманула, – призналась жена брата, опустив глаза.
Внутри меня всё похолодело, но я постаралась не показать, насколько волнителен для меня этот разговор.
– Оля, что ты знаешь о «Спирите»?
– Я расскажу, но сначала ответь мне: ты веришь в существование потусторонних сил?
– Верю, – солгала я, желая расположить Ольгу к дальнейшему разговору.
– Это хорошо. Я тоже, – она удовлетворённо кивнула. – В общем, несколько месяцев назад мы с Лизой сидели в кафе, и, когда она доставала кошелёк, у неё из сумки на стол выпала небольшая чёрная карта, на которой было написано «Спирит». Я начала приставать к ней с расспросами, она поначалу отмахивалась, а потом ненадолго задумалась и сказала, что ей нужно сначала кое-что узнать, прежде чем она мне всё расскажет. Через несколько дней Лиза пришла к нам с Олегом, его как раз не было дома, и спросила, сколько я готова заплатить за лекарство, которое гарантировано поможет мне забеременеть. Я возразила ей, что перепробовала уже все доступные методы и лекарства, способного дать стопроцентную гарантию, не существует, – вспомнив о своих многочисленных неудачных попытках зачать ребёнка, Ольга погрустнела и замолчала.
– Продолжай, – мягко попросила я.
– Мы с Олегом когда поженились, он мне предложил мою зарплату не тратить, а копить на отдельном счёте, чтобы у меня были личные сбережения. За эти годы сумма скопилась неплохая, вот я Лизе и сказала, что готова её отдать. Она быстро свернула разговор, а через неделю отдала мне небольшую бутылочку с прозрачной жидкостью и сказала, куда перечислить деньги. Капли нужно было принимать каждый день до наступления желаемого эффекта, но к моей безграничной радости эффект наступил очень скоро, – улыбнувшись, Ольга нежно погладила живот.
– Оля, а как ты вообще решилась заплатить немалую сумму за непонятную жидкость без опознавательных знаков?
– Я просто доверяю Лизе, – Ольга пожала плечами. – Она сказала, что это инновационная разработка, которую официально не приобрести. Ещё попросила не спрашивать, откуда она у неё, и никому ничего не рассказывать.