— Что ты делаешь?!
Она не могла в это поверить. Он запер их в камере!
Трейс проложил дорожку из поцелуев по ее подбородку и щеке.
— То, что я хотел сделать все эти восемь лет.
Он прижался к ней всей тяжестью своего тела и обнял за талию, целуя в губы. Его язык и зубы сладостно мучили женщину, и она прерывисто задышала.
Только через минуту у нее хватило сил упереться руками ему в грудь, чтобы глотнуть воздуха.
— Трейс Маккейб, ты рехнулся?!
— Да, рехнулся — из-за тебя! — Он снова поцеловал ее, и на этот раз у Дженнифер подогнулись колени.
Джен тоже сходила по нему с ума. Она обвила руками его широкие плечи в поисках опоры. Руки Трейса в это время поднимали ее юбку.
— А что, если кто-то войдет и увидит нас? — задыхаясь, спросила Джен, и все ее трезвые мысли растворились в жаре его тела и мужском запахе.
— У нас много времени.
Она тихо всхлипнула от страсти, когда он начал ласкать внутреннюю сторону ее бедер, а потом обхватил ладонями ягодицы. Они же должны были только поговорить!
— Что мы делаем?
Он издал смешок.
— Если ты не знаешь, значит, я плохо стараюсь! — Его руки легли на грудь женщины.
Дженнифер изогнулась дугой и услышала его хриплое дыхание.
— Трейс, нам не следует…
— А почему бы и нет? Мы до сих пор женаты. Я хочу тебя и уверен, что ты тоже хочешь меня.
О да, она хотела его! Каждой клеточкой своего тела. Ей пришлось так часто полагаться на Трейса в течение последних нескольких недель, что Джен и в самом деле почувствовала себя его женой. Должно быть, она так и не заполнила документы на развод, потому что хотела остаться замужем за ним…
Внезапно все перестало иметь значение, кроме его теплых, сильных рук и нежных губ.
Когда у обоих перехватило дыхание, Трейс отстранился и расстегнул молнию на ее платье, спустив с плеч тонкие бретельки. Затем прикоснулся языком к обнажившейся груди, и Джен издала стон, полный наслаждения.
— Мне очень нравятся эти твои сарафанчики. Я знал, что под ним нет лифчика.
Его дыхание обожгло ей кожу, и у Джен подогнулись колени. Он развернул ее и повел спиной вперед в темноту до тех пор, пока она не наткнулась на что-то твердое. Наверное, это была скамья. Еще одно движение — и они вместе упали на нее.
— Трейс, — выдохнула Джен, когда он прижал ее к себе на узкой скамье. — А вдруг кто-то придет?
Он тихо рассмеялся и положил Джен на себя.
— О, дорогая, на это я и рассчитываю!
И Джен перестало волновать что-либо, кроме него.
Он ласкал ее до тех пор, пока она не начала дрожать и безумно желать его. А затем он вошел в нее и медленно вознес на вершину блаженства.
Джен сладко посапывала на груди у Трейса. Он осторожно пробежал пальцами по ее волосам, и она уткнулась лицом ему в шею. Он вздохнул и поцеловал ее в висок.
Трейс знал, что не сможет ограничиться простым романом. Ему нужно все — брак, дом, семья. Да, семья!
Он хочет стать отцом ее ребенку и вместе с Джен завести еще нескольких малышей.
Потрясенный силой своих чувств, Трейс понял, что сейчас он любит Джен больше, чем когда-либо прежде.
Они принадлежат друг другу.
Навсегда.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Через пару дней, после того как Миранда и ее сын вернулись домой, Джен поднималась наверх, чтобы проведать сестру. И никак не могла перестать думать о той ночи, которую провела с Трейсом.
Неужели они на самом деле занималась с ним любовью в тюремной камере?! Джен усмехнулась. И она бы все повторила, если бы представилась возможность.
Дженнифер не только не жалела о том, что произошло. Она обнаружила, что хочет, чтобы они с Трейсом вновь были вместе. Она недолго пробудет в Блоссоме и намерена не упустить ни одного шанса снова заняться с ним любовью.
При мысли о возвращении в Даллас без Трейса Джен почувствовала, что ее веселье поутихло.
Хватит, велела она себе. Не нужно все портить. На какое-то время она перестанет строго контролировать свои поступки — просто чтобы доказать самой себе, что она может это сделать. А потом вернется в Даллас к нормальной жизни.
Именно этого она и хочет. И Трейс тоже. В противном случае он сказал бы ей хоть что-нибудь. Попросил бы ее не разводиться с ним…
Она будет видеться с Трейсом как можно чаще, пока живет здесь, а потом, уже в Далласе, разберется с его бумагами.
Это было бы мудро и правильно.
Джен надеялась, что поверит в эти слова, если много раз повторит их.
Она поднялась по лестнице и вошла в комнату сестры. Миранда и ребенок спали. Джен слышала, как ребенок несколько раз плакал ночью, и понимала, что они оба, скорее всего, очень устали.
Недавно Дженнифер набралась наконец смелости и взяла племянника на руки. За два дня она привыкла быть рядом с ним. Но у ребенка до сих пор не было имени. Зак предлагал назвать его Питером, в честь главного героя в фильме про человека-паука, но это имя не нравилось Миранде.
Хлопнула задняя дверь, и Джен поспешила вниз. В кухне она обнаружила Зака и Джея.
— Куда вы собираетесь?
Зак показал на потолок, а Джей произнес:
— В комнату Зака.
Джен покачала головой.
— Малыш спит.
Мальчики сегодня очень расшалились. Джен нужно было как-нибудь выпроводить их из дома, если она хотела, чтобы сестра хоть немного отдохнула.
— А что, если мы позвоним маме Джея и узнаем, разрешит ли она мне отвезти вас обоих на ярмарку? Мы можем погулять и пообедать прямо там.
«И покататься», — добавил Зак.
— Посмотрим.
Мальчики радостно вскрикнули и запрыгали по кухне, а Дженнифер связалась с матерью Джея и получила ее разрешение на эту прогулку. После этого Джен позвонила Кэлли и сообщила, что они сами привезут ей обед. После грозы она отдала девочке ее сотовый и теперь в любой момент могла поговорить с племянницей.
На ярмарке мальчишки настояли на том, чтобы прокатиться на карусели перед обедом, и Джен не стала с ними спорить. В самом деле, лучше пусть покатаются на пустой желудок, решила она, подойдя к кассе и купив несколько билетов.
— Мы катались здесь три раза в субботу, — объявил Джей, указывая на аттракцион под названием «Осьминог».
Дженнифер с некоторым подозрением понаблюдала за этим аттракционом. Сама карусель была ядовито-зеленого цвета, а щупальца, к которым крепились сиденья, вращались с бешеной скоростью, поднимаясь и опускаясь. Целью поездки было, очевидно, довести катающихся до травмы.
Ей было неспокойно на душе, но ребята казались такими возбужденными, что Джен уступила. Когда мальчики взобрались по лестнице, она вспомнила, что они не взяли билеты, и подошла к контролеру.
— Три? — спросил он.
— Нет. Только для этих двоих, — ответила Дженнифер, указав на Зака и Джея, которые уже сидели на своих местах.