А теперь содержать их некому. Да, Рейтар не сказал это вслух, но я и сама поняла его посыл. Осознав его слова, я немного устыдилась. Потому что если так смотреть, то человечности в драконах действительно больше.
– И куда мы сейчас? – полюбопытствовала я преувеличенно бодро.
– К ведьме.
– К кому?! – воскликнула я громко, чем разбудила спящего Кирюшу, который таким положением дел был крайне недоволен.
Но и меня можно понять. Ведьм в этом мире мне, как и драконов раньше, видеть тоже не доводилось.
А ведь я всего лишь хотела спасти сестру и себя.
Глава 7. Кушать хочется всем
Мне всегда казалось, что туристические походы – это круто. В детстве я сильно обижалась на родителей за то, что другие дети в телевизоре ходили с ночевкой в лес всей семьей, а мы максимум выбирались к бабушке на дачу, что находилась в сорока минутах от города.
Там водились метровые комары, целые стаи пчел и ягода, которая потом снилась мне в кошмарах, потому что собирали мы ее почти все лето, а остальные девять месяцев неустанно ели, пытаясь хоть немного освободить морозилку.
Так вот, я мечтала о туристическом походе. Но лучше бы я мечтала о розовом единороге, потому что в этом случае сейчас бы ехала на нем, не зная печали, а не перлась черт знает куда с ноющим от тяжести дракончика плечом.
Менять-то руки я не додумалась!
Ноги мои уже не болели. Они просто ругались матом. Я не чувствовала их по самые колени и вполне себе отчетливо ощущала, что еще немного – и мы вместе с ними ляжем. Прямо в траву или даже лужу, потому что у этого леса не было ни конца ни края.
– А мы точно не заблудились? – спросила я в который раз, пытаясь наныть на стоянку. – Мы по мху направление определяем или все-таки по солнцу? Если по мху, то он нагло врет и растет как-то уж совсем разнообразно. А еще, похоже, шевелится.
– Не говори ерунды. Мох не может шевелиться, – снисходительно ответил дракон и остановился. – Давай мне нашего любопытного, а то уже ноги еле передвигаешь.
– Я вам больше скажу: они уже сами по себе передвигаются, без моего участия, – тоже остановилась я, приподнимая узел, за счет которого простыня и держалась.
Пока люлька была у меня в руках, Кирюша очень активно в ней раскачивался, весело при этом хохоча, но, как только она оказалась у Рейтара, дракошка решил устроить подрывную деятельность.
В том смысле, что плакать начал и свой черный дым испускать. Честно говоря, нашему спутнику я тоже не доверяла, даже несмотря на их общую видовую принадлежность, но у меня так сильно ныла спина, что я сейчас просто была не способна нести эту чешуйчатую попу.
А он это понимать отказывался! Непонимающим был, что с ребенка взять? Но мой порыв вернуть простыню обратно военачальник предотвратил.
– Амелия уже устала тебя нести, – произнес Рейтар мягко, а я впервые услышала эти поразительные нотки в его голосе. – Она человечка, понимаешь? Хрупкая, слабая, болезненная.
– У-у! – замотал Кирюша своей большой головой в отрицательном жесте.
Я с такой трактовкой себя любимой тоже согласна не была!
– А хотите, я вас стукну? – предложила я без зазрения совести.
– Ыа! – улыбнулся дракошка, обнажая свои внушительные белые зубки, и даже активно закивал.
Но как только Рейтар потянул простыню на себя, хвостатый вцепился в мой плащ и спрятал в нем свою голову. Но этого ему показалось мало. Выглянув на секунду, он показал раздвоенный на кончике язык, обращаясь совсем не ко мне, и снова спрятался.
Я в этот момент пребывала в тихом шоке.
– Дерзишь? – нехорошо спросил наш спутник, явно разозленный таким ребячеством.
Тут не вмешаться я просто не могла. Подтянув простыню, крепко прижав к себе Кирюшу, я нравоучительным тоном заметила:
– Вы не умеете общаться с детьми.
– А ты умеешь? – Порция гнева досталась и мне.
– У меня есть младшая сестра.
– Она уже не ребенок.
Ответила я немного заторможенно и тихо, делая несколько шагов вперед:
– И правда.
Привыкнуть к этому миру мне было крайне сложно. Долгое время – месяцы – я одергивала себя, пытаясь не выдать свое попаданство словами о своем прошлом или выражениями, которые здесь не употребляются. И вот сейчас так просто чуть не прокололась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Да, в этом мире у меня была младшая сестра – Илона, но она действительно уже перестала быть ребенком, хоть и вела себя именно так. В другом же...
В другом мире меня звали Ульяной и у меня была маленькая сестра, которая фактически росла у меня на руках. Наша разница составляла целых двенадцать лет, что совсем не мешало мне ее любить. Я меняла ей подгузники и пеленки, помогала маме купать, кормила, забирала из садика и водила в школу.
Я помнила ее первые разбитые коленки – значительно раньше, чем начала учить ее кататься на велосипеде. Я помнила ее первые зубы – ночи без сна и единственное желание, чтобы она успокоилась. Я помнила ее болезни – в те дни старалась обрадовать ее чем-нибудь, купить конфетку, недорогую куклу, которой она с трепетом давала имя.
Я скучала. Скучала гораздо больше, чем могла бы это показать, но мысль о том, что восьмилетняя Машка осталась с родителями, согревала мне душу. Не будь ее, я переживала бы сильнее, а так у родителей был смысл жизни, была та, ради кого они просто обязаны не унывать и держать себя в тонусе.
Потому что моя смерть, должно быть, их подкосила.
Полгода назад я заняла тело Амелии не по своей воле. Так же, как и я, она погибла случайно и глупо. Оступилась на деревянной лестнице, свалилась вниз и ударилась головой. Я тоже ударилась головой, но виной всему стал водитель, не заметивший пешехода на нерегулируемом перекрестке.
Очнулась я уже в этом мире, увидев перед собой незнакомых людей в незнакомом интерьере. Их язык я поначалу не понимала, но, как только ко мне, решившей, что дурдом – это не самое веселое место, явилась богиня этого мира – Святая Мать, языковой барьер исчез.
Она не спрашивала у меня, хочу ли я жить. Не требовала моего согласия на свою авантюру. Женщина, которая имела тысячи лиц и не имела возраста, просто поставила меня перед фактом. Если я доставлю Илону в храм в Королевстве Пылающих до предначертанного дня, чтобы она нашла свою судьбу, то смогу делать со своим вторым шансом все что угодно. Если же нет...
То мой второй шанс просто заберут.
Мне дали ограниченное время, и истекало оно через две недели. Мне дали абсолютно все знания и память Амелии – девушки, чье тело я заняла. Но при этом я сохранила и саму себя, хоть это было и нелегко.
В первые месяцы я то и дело путалась, пытаясь понять, какие черты характера и поступки мои, а какие – лишь отголоски памяти от прошлой носительницы этого тела. Все усугублял и сам мир, менталитет которого значительно отличался от моего.
Тяжелая работа на ферме? Я думала, что мне это будет по плечу: бабушка по лету держала на даче и куриц, и свиней, и даже брала в аренду корову, но так я ни разу не упахивалась. Как только мой хозяин понял, что со здоровьем у меня проблем нет, на мне фактически ездили, но это лишь закалило меня.
Средневековый мир с магическими штуками? Ну так и я в школе историю изучала, а увидев наши гаджеты, люди и нелюди этого мира сожгли бы их на костре, признав дьявольским замыслом. Только магия меня по-прежнему удивляла и приводила в восторг, а школьный курс истории нисколько не помог ни в том, чтобы разобраться в законах, ни в том, чтобы понять, как жить дальше.
Даже выбранные мною профессии нисколько не помогали. Я закрыла всего одну сессию, прежде чем забросила институт на полтора года, осознав, что не хочу иметь ничего общего с финансами. Работа администратором в платной клинике вдохновила меня на поступление в медицинский – на этот раз это было взвешенное решение, но учебу начать я так и не успела.
Я не знала, чем я могла быть полезна для этого мира. Мне было тяжело, но я все же смогла приспособиться, смогла взять себя в руки и начала действовать. Потому что главное не то, что я могу дать этому миру, а то, что этот мир может дать мне. Свой второй шанс на долго и счастливо я упускать не собиралась, хотя и знала, что для этого придется потерпеть определенные трудности.