Читать интересную книгу "Звезда Аделаида - 2 - GrayOwl"

Ну а с этим непрошенным гостем из весёлого и, должно быть, богатого на любовные утехи прошлого невестушки я справлюсь на брачном пиру - только живот немного поболит, а потом - раз, и нету ничего. Ну, поболит матка после внезапного выкидыша… Может, ей и не впервой варить для себя Абортирующее Зелье? Поболит, так ведь перестанет же, и скоро. Переживёт. За всё хорошее надо расплачиваться. И из-за этих - да благослови их, пречестная Моргана! - болей она не станет приставать ко мне в первую брачную ночь, а просто свернётся калачиком возле меня после всех церемоний ромейского брака, уставшая. Ну, может, поскулит, поплачет немножко - она же баба - как-нибудь переживу, я и сам косой буду после грёбанного действа сверчков, и всё ведь на публике, при большом стечении этих чванливых высокорожденных патрициев! - а после быстро уснёт… а тут такая смена караула - весёлый и в меру похотливый от выпитой для храбрости ышке бяха названный брат… Ну, а если и не он, то кто-нибудь из немерено гордых Господским доверием в столь тонком, интимном вопросе, свободных домочадцев. Через какое-то время у Адрианы от плотного общения с мужчиной отойдут крови, и она сможет забеременеть вновь, но на сей раз - исключительно от Квотриуса, которого надо только поднатаскать, хоть напомнить ему, как это делается-то.

Что же я думаю, сам дурилка, не могущий к женщине подойти, никогда с женщиною не бывавший, и сравниваю себя с братом, познавшим женщину пять с лишним лет тому, правда, не спавший с ней последние два года или около того, но… Первоначальный навык гетеросексуального акта-то он не потерял, будучи со мною всего два месяца с перерывами! Такого рода умение не пропадает и не растворяется на воздусях. Одна беда, но какая - он безумен и, видимо, надолго затянется эта пора его сумасшествия. Что ж, поднатаскаем, дело из книг известное, а дальше на инстинкте само пойдёт. Либидо у него далеко в неподавленном состоянии - на себе проверял, а инстинкт общения с женщиной у него уже есть, и это суть самое главное - тут ему и книжки не понадобятся. То, что она не невинная девушка, может, он и заметит. Но что это значит перед интимной близостью с эротичным, для Квотриуса, конечно - я знаю, Адриана понравится ему - молодым, пухленьким телом, которое даже мне, грешному, захотелось потрогать, пощупать в особо интересных местах и помять? Вот и зачнёт дитя… А меня мучает вопрос - полноценным ли будет это дитя?

Ведь… Что может зачаться от сумасшедшего Повелителя Стихий, не могущего исцелить себя сам, потому, что Квотриус не осознаёт свою болезнь? Именно «что»? А ответ прост и страшновато определёнен - нечто уродливое, безобразное, кощунственную пародию на человечка, которое и трёх дней не проживёт, ко всеобщему семейному счастью, дабы избежать грандиозного позорища перед высокопоставленными фамилиями граждан Сибелиума, придущих, по обычаю, через декаду после родов посмотреть на новорожденного младенца с делегациями любопытных жён, братьев, сестёр, понатащат рабов и прочая.

В общем и целом, мне, скажем так, хотелось бы как можно раньше изгнать непрошенный плод - это само собой разумеется. Просто для того, чтобы не стоять одесную неприлично брюхатой шлюхи-невесты пред окровавленным каменным, видавшим виды ещё и не такие, алтарём с принесённым в жертву быком. Тот будет разделываемым, конечно же, умело и радостно, алчно предвкушающим, быть может, первую сытную трапезу за несколько месяцев вкупе с запасами мяса на несколько месяцев вперёд, жрецом вроде бы как для ауспиций о судьбе нашего брака. Служителю Юноны и помогающим рабам будет не до того, чтобы смотреть на брюхо невесты, становящейся супругой… Но гости, гости же разглядят брачующихся о-о-чень хорошо, до самых мелких подробностей! И кому достанутся все последующие насмешки и подколы, которые будут с периодичностью повторяться, покуда я не улизну из этого времени? Ну, разумеется, мне, а я этого вовсе не желаю. Уж увольте меня от насмеханий.

Вообще не желаю кровавой жертвы какой-то сраной Юноне! Фу, гадость-то какая. Я уже отвык от мертвечины перед носом. А кровищи-то будет! Со всего каменного алтаря так и хлынет, когда быку горло перережут, а потом вскроют брюшину. Да, «там», у Волдеморта, это были люди, а не животные, и мне было неважно, кто - маггл или волшебник - грязнокровка.

Даже многочисленные, поистине невинные ещё детишки, отравленные твоими ядами, а, Сев?

Так, не буду думать об этом, не буду. Не время сейчас…

А ведь ты хочешь убить ещё одно, ещё даже не увидевшее света Мерлиного дитя, чьим или каким бы на вид оно не было!

Не думай, не думай об этом, Сев, иначе ты вслед за возлюбленным своим Квотриусом сойдёшь с ума! И любимый твой Гарри что-нибудь над собою учинит, не в силах справиться с безумным, но так сильно любимым мужчиной - своею первой любовью! И не тебе, ни ему не видать родного Хогвартса и даже ставшего чуждым Гоустл-Холла до самой кончины, а, в лучшем случае, окажешься с «своём» времени, заключённым в закрытое отделение для помешавшихся в клинике имени святого Мунго, где будешь презренным волком всю оставшуюся жизнь, «такую долгую, счастливую жизнь» выть в камере, обитой мягкими матами, биться о них в прискорбном, неестественном для нормального человека желании ускорить кончину, а они, с-с-уки - целители душ - вколят сильное успокоительное или, лучше, снотворное и все дела, и будешь там поблизости от своей лучшей и любимейшей студентки мисс Грейнджер, так и не ставшей миссис Рональдом Уизли.

Так, сосредоточиться на раз-два-три и… вспомни… что, стоя перед окровавленным алтарём с вывороченными наружу кишками, сердцем, печенью и прочими внутренними органами, вплоть до мочевого пузыря, жертвенного, ни в чём не повинного быка… Ф-фу, аж тошнота подступила к горлу! Но это видимо, из-за так и непрошедшей сильной мигрени… От головной боли ведь тоже может вырвать… Но только не сейчас!

… Итак, правая рука моя должна быть свободна по традиции, дурацкому римскому обычаю, «для защиты невесты», ёбаной, залетевшей шлюхи в моём случае, пошедшему ещё со времени похищения сабинянок, чтобы «в случае непредвиденной опасности», как гласят древнеримские трактаты, выхватить меч и внезапно, как объевшийся мухоморов берсерк, порубить в капусту подружек невесты, к примеру, как самую безобидную и, полагаю, невинную группку. А так ведь и дальше в «моём» настоящем и, я уверен, и будущем будут стоять, что магглы, заключающие браки в своих церквах пред, славу воздам я неведомому маггловскому Господу, бескровным алтарём без развёрстых кишок, лишь преломляя бездрожжевой хлебец и пригубливая вино, как говорят, и как сам я читал об этом церковном «таинстве» у апостолов и отцов Церкви.