– Это кому же такая радость изначально предназначалась?
– А ты подумай, - поднял голову, ответил, казалось, задремавший металлист. - Кто у нас мастер влипать в неприятности?
– А башни, фильтрующей преподавательские наклонности, у вас, часом не предусмотрена? - С надеждой спросила я у дворецкого.
Тот в ответ только усмехнулся и потрепал меня по голове.
…Часы на стене показывали пять без трех минут. Тесла и Танька уже давным-давно уединились в своей башне (с укрепленной физически и магически лабораторией). Я, по своей привычке, сидела в кресле у камина, и думала: а не пора ли нам возвращаться? Или, может быть, улечься спать в своем новом жилище? Вдруг "народная мудрость", выраженная в пословицах и поговорках, в кои-то веки раз окажется правой, и мне приснится мой жених?
Я уже было собиралась попросить дворецкого о комнате, когда ко мне подошла Веля:
– Я никак не могу обнаружить Глеба Макаровича, - наморщив лобик, произнесла она. - Вот уже шесть часов.
– А мое начальство знает об этом? - В моем понимании босс, живущий в миле от старого волхва, должен был знать об изменениях в жизни своего друга (и того, кто стережет заповедник с другой стороны Земли).
Однако, суккуб меня разочаровала:
– До него, увы, тоже не удалось достучаться.
– Та-а-к… А Заповедник-то хоть стоит на месте?
В ответ Веля неуверенно пожала плечами.
* * *
Заповедник стоял. Но, как мы ни пытались преодолеть его ограду (сверху, снизу и сквозь), у нас ничего не вышло.
– Что скажете, друзья? - Мрачно осведомился металлист.
Было холодно. Изо рта шел пар.
– Они там, - кивнула в сторону бетонного забора Веля. - Я знаю.
– Может, это новый эксперимент какой? - Наморщила я лоб. - Например, Заповедник разрабатывает новые способы защиты от врага.
– Не нравится мне это, - не ответил на мое предположение друг сердца.
Но я не сдавалась в своей теории:
– А, помните, как тогда, два года назад, при нападении "розы"…
Мы переглянулись, и, не сговариваясь, рванули подальше от забора - два года тому назад возле бетонного забора сгинули две танковые дивизии. Отбежав чуть ли не к шоссе, мы остановились.
– Дорогая? - Обратился к суккубу Зевул. - Не покажешь ли тыЗаповедник нам всем? Это будет так познавательно!
Веля, обласкав супруга взглядом, подключила нас всех к магическому полю Земли. Это было забавно - стоять, и с открытыми глазами видеть то, о чем раньше интуитивно догадывался. Заповедник представлялся глыбой. Абсолютно плотной частью пространства. Нет, туда нам не пробиться…
"А, наверное, здорово быть суккубом", - внезапно подумала я. - "Столько всего поистине интересного и захватывающего можно было узнать… нет, увидеть собственными глазами!"
– Не скажи, - грустно сказала Веля.
Все обернулись на нас. Зевул смотрел на даму своего сердца с физически ощутимой тревогой.
– Поверь мне, иметь большие возможности, и быть по природе своей чем-то типа любвеобильного клеща, не очень приятно, - отвернувшись от супруга, сказала суккуб.
Некромант положил руку супруге на плечо.
– Но ведь ты…
– Мне повезло, - пожала плечами Веля. - Рассказать?
Она уже не выглядела грустной - наверное, справилась со своим настроением.
– Давайте лучше выберемся из сугроба, а то у меня уже ноги промокли. Хорош я буду повелитель жизни и смерти с противным гнусавым голосом.
– Конечно, дорогой! - Веля смотрела на супруга с обожанием.
– И переберемся в другое место, - добавил некромант, привлекая к себе супругу.
– Романтичное или теплое?
– Романтичное, - решительно ответила суккуб. - Тепло я вам обеспечу.
Металлист двусмысленно хмыкнул. Зевул посмотрел на него с явным неодобрением, и даже приготовился что-то ответить.
– Веля, по моей наводке, открывай портал, - не дала я ему шанса.
– Слушаюсь, лоцман! - Лихо ответила бывшая пиратка.
Ей даже не понадобился телепорт - нас просто куда-то перенесло из сугроба в другое место.
– Ну и ветрище! - Оценил это самое место металлист. - В лесу было куда теплее!
– Так лучше?
Нас окутало сухим и ветронепроницаемым теплом. Видимость не ухудшилась, и я вздохнула с облегчением - теперь жители изнанки, Веля и Зевул смогут как следует насладиться отличным видом нашей стороны Земли.
А мы стояли на крыше общежития МГУ. Спереди и внизу расстилалась ночная Москва - россыпь огоньков и залитые электричеством реки дорог. Падал снег. По комсомольскому проспекту неспешно ехал снегоочиститель.
– У него что, приступ альтруизма и любви ко всему миру? - Показал на него металлист.
– А что, у вас не принято убирать дороги? - Откровенно удивился некромант.
– Принято. Но ради зарплаты, а не людей.
Зевул укоризненно покачал головой:
– Такой красивый город. И такой бездушный. Я бы не смог тут жить.
– Я тут жила. Еще до того, как узнала, что, оказывается, маг.
– Да… Жалко людей.
Суккуб вздрогнула. Металлист, поманив меня пальцем, изобразил, что садится. Совместными с ним усилиями извлекли мы большую деревянную скамью со спинкой, покрытую старым, местами слезшим, тускло-коричневым лаком.
Суккуб улыбнулась сквозь грусть:
– Откуда такая роскошь?
– С моего родного факультета, - потупила я очи крыше. - Посидим и вернем, никто и не заметит.
Так мы оказались висящими в воздухе в полутора метрах над уровнем крыши, благо Велины способности позволяли.
А история суккуба оказалась банальной. Веля, еще в детстве, сдружилась с Глебом Макаровичем - благородным, и донельзя правильным по жизни человеком. В детстве она чуть ли не каждый день прибегала избушку волхва, жившего неподалеку - погреться у огня его светлой души, послушать его шаляпинский бас. Узнать о ссорах с лешим, о вылеченном жаворонке, о том, что нужно выходить младенца-домового Тошу. Чем дальше, тем чаще юная суккуб удирала из дому - в ее родном замке было не в пример менее душевно. Но в четырнадцать лет она должна была превратиться в "клеща", безжалостного по отношению к мужскому населению Земли…
– Поверь мне, ни один суккуб не может идти против своей природы, - закончила Веля свою печальную повесть.
– Верю. Охотно. - Воспоминания о встрече (в охотничьей избушке Берендея) с суккубом, чуть было не окончившейся для молодого друида весьма и весьма плачевно, до сих пор вызывала во мне зябкую дрожь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});