Читать интересную книгу Первое поражение Сталина - Юрий Жуков

«Нам, москвичам, взять на себя инициативу постановки этого вопроса не следует: могут обвинить в стремлении к умолению прав республик. Но если бы националы сами выдвинули этот вопрос и стали бы настаивать на его разрешении в положительном смысле (такая попытка имела место во время X съезда Советов со стороны украинцев), то мы могли бы иметь в резерве следующие предложения:

а) при Союзном Совнаркоме или Союзном Президиуме/ЦИК – Ю.Ж./создаются Советы по просвещению, здравоохранению, земледелию и проч.; б) в состав этих Советов входят представители соответствующих Наркоматов республик; в) председатели этих Советов входят в состав Союзного Совнаркома на правах наркомов; г) права и обязанности таких наркомов в отношении соответствующих Наркоматов республик исчерпываются контрольными функциями».2

Четыре дня спустя Политбюро рассмотрело предложения Сталина и одобрило два из них, менее всего менявших принятый Договор. Сохранило в неприкосновенности вхождение Грузии. Армении и Азербайджана в состав СССР – только через ЗСФСР, как и автономных республик России – через РСФСР. Кроме того, указало: «Впредь до окончательного решения общего вопроса о равном представительстве национальностей поручить тов. Сталину разработать свой проект детально».3

Новое поручение Сталин как всегда исполнил предельно точно. В первом, кратком варианте тезисов «О национальных моментах в партийном и государственном строительстве», представленном в Политбюро 19 февраля, сохранил только предложение о двухпалатном ЦИКе СССР. Точнее, о дополнительном избрании в состав уже существующего высшего органа власти страны делегатов, поровну представлявших все существующие национальные республики.

Вместе с тем, во втором разделе данного варианта тезисов Сталин, как и указывал в записке от 4 февраля, счёл нужным лишь повторить сущность постановления X съезда партии по национальному вопросу. Подчеркнул «вредность и опасность» обоих уклонов, причём на первое место поставил национализм (выражающийся в переоценке национальных особенностей), а на второе – русский шовинизм. Заключая проект, Сталин предложил, в связи с образованием СССР, переименовать партию из РКП в Компартию Союза республик.4

Данный вариант тезисов пленум ЦК, собравшийся 21 февраля, сразу же принял «за основу», тем самым одобрив его. Однако вечером 24 февраля, перед самым закрытием пленума, с резкой критикой предложений Сталина выступил Фрунзе. Как и на I Всесоюзном съезде Советов, счёл права союзных республик слишком урезанными. Вновь потребовал создать такую конструкцию союзных органов, которая превратила бы единое государство, пусть и конфедеративного типа, в аморфное объединение фактически самостоятельных стран. Ведь к тому и вело то, на чём настаивал Фрунзе – полная самостоятельность в области финансов и формирования бюджета, заключения концессионных договоров. Более того, потребовал Фрунзе и немедленно создать комиссию ЦК, которая, по сути, должна была пересмотреть уже единодушно одобренный Договор об образовании СССР.

И пленуму пришлось пойти на уступки. С одной стороны, он установил: «Подтвердить в партийном порядке, что впредь до установления нормальных/то есть предусмотренных Договором – Ю.Ж./союзных органов, существующая система взаимоотношений советских органов остаётся без изменений». Но с другой стороны – удовлетворить законное требование выступившего от имени КПУ Фрунзе – образовать комиссию, на которой тот настаивал. В неё включили членов Политбюро Каменева, Сталина и Рыкова, кандидата в члены Оргбюро Я.Э. Рудзутака, членов ЦК Фрунзе, Раковского, Г.Я. Сокольникова (наркома финансов РСФСР) и кандидата в члены ЦК, секретаря Бухарской Компартии А. Рахимбаева.5

К демаршу Фрунзе, значительно усилив его позиции, 6 марта присоединился и Троцкий, хранивший на пленуме полное молчание. Направил членам Политбюро свои замечания «К тезисам тов. Сталина по национальному вопросу». Обрушился прежде всего на ту их часть, которая касалась уклонов. Объявил самым опасным – русский, великодержавный, выражающийся в «невнимании к национальным особенностям окраин» у «значительной части партийных работников Московии /выделено мной – Ю.Ж./». Заодно обвинил в том же уклоне и «некоторых центральнейших работников» – участников пленума, то есть членов ЦК.

«Надо ясно сказать, – продолжал Троцкий, – что национальный уклон коренится в традициях угнетённого национального состояния, великодержавный – в привычках угнетательного состояния». А потому предложил «вырвать почву из-под ног национальных уклонов… внимательнейшим, дружественным, заботливым отношением к нуждам и потребностям малых и отсталых национальностей, ещё не изживших своих исторических обид». Иными словами, предложил потворствовать во всём всем народам, кроме русского, сопровождая то «решительным и беспощадным отпором великодержавническим тенденциям».

Не довольствуясь столь тенденционными заявлениями, добавил: «Создание Союза Социалистических Республик было, несомненно, понято известной частью центральной советской бюрократии как начало ликвидации национальных /союзных – Ю.Ж./ и автономных государственных организаций /республик – Ю.Ж./ и областей». Не отделяя себя от жертв столь надуманных обвинений, Троцкий потребовал от ЦК «и всей вообще партии строго наблюдать за тем, чтобы под знаменем объединённых комиссариатов не делалось попыток игнорировать хозяйственные или культурные интересы национальных республик».6

Рисуя столь устрашающую картину измысленного им положения, Троцкий сознательно проигнорировал то, что Сталин писал в тезисах о том, что и заставило его предложить создание двухпалатного ЦИКа СССР: «правильный учёт нужд и потребностей, общих для всех народов федерации; правильный учёт особенностей, свойственных отдельным народам федерации».

Наконец, отказался Троцкий признать и чисто теоретическое утверждение Сталина: «Объединение народов в Союз Социалистических Советских Республик представляет заключительный этап в развитии сотрудничества народов на основе советского строя и определённую форму военно-хозяйственного и политического союза».7

Хотел Сталин того или не хотел, но учесть замечания Троцкого он был обязан. Другое дело – как именно он это сделал в окончательном, утвержденном Политбюро 27 марта, варианте документа. Том варианте, что был опубликован в «Правде» два дня спустя под рубрикой «К XII съезду партии» как одобренный ЦК.

Прежде всего Сталин согласился с Троцким, следующим образом охарактеризовав решение национального вопроса: Пролетариат нашёл в советском строе ключ к пониманию разрешения национального вопроса… Но найти ключ… – ещё не значит решить его полностью и окончательно». Внёс и своеобразную поправку, использовав мысль Троцкого о великодержавном шовинизме. Однако отметил, что такие пережитки «живут ещё в головах наших советских /выделено мной – Ю.Ж./ работников», исключив тем самым из числа обвиняемых «партийных работников Московии».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});