Читать интересную книгу История Рима (с иллюстрациями) - Сергей Ковалёв

На всем протяжении истории римского права огромное значение име­ла деятельность толкователей права — юристов. Сначала ими были жре­цы, затем, с эпохи Аппия Клавдия, светские лица. Мы упоминали о юрис­тах I в. до н. э. — Квинте Муции Сцеволе и его ученике Сервии Сульпиции Руфе. При Августе подвизались два крупных юриста — Антистий Лабеон и Атей Капитон. Учеником первого был Прокул, и по его имени вся школа называлась прокулианцами; учеником второго — Сабин, и его последова­тели получили название сабинианцев. Разница между обеими школами, по-видимому, состояла в том, что прокулианцы были сторонниками цент­рализованной власти (монархии) и поэтому допускали более свободное толкование старых республиканских правовых норм. Сабинианцы же сто­яли на почве рабовладельческой демократии и поэтому в вопросах права были консерваторами.

Расцвет деятельности римских юристов, как было указано, падает на II и начало III в. Во II в. жили упомянутый выше Сальвий Юлиан и Гай. О жизни последнего не сохранилось почти никаких данных (мы не знаем даже его полного имени). От него дошел краткий учебник частного права и про­цесса («Институции»), написанный с большой ясностью и систематичнос­тью. Институции Гая являются одним из основных источников наших зна­ний о римском праве.

В конце II и в начале III в. развертывается деятельность знаменитых юристов: Папиниана (казнен в 212 г.), Юлия Павла (умер в 40-х гг. III в.) и Домиция Ульпиана (убит преторианцами в 228 г.).

Литература

Одним из самых популярных авторов во времена Нерона был племян­ник Сенеки Марк Анней Лукан (39—65). Получив блестящее риторическое и философское (в духе стоицизма) образование, он рано выдвинулся как та­лантливый поэт. Но, говорят, что его литературные успехи возбудили за­висть Нерона, который запретил ему выступать с чтением поэтических про­изведений. Это будто бы толкнуло Лукана в сторону аристократической оппозиции. Он принял участие в заговоре Пизона и, приговоренный к смер­ти, вскрыл себе вены.

Из многочисленных произведений Лукана до нас дошла только не­оконченная историческая эпопея «О гражданской войне» в 10 книгах. В ней описывается борьба Цезаря с Помпеем, приведшая к падению респуб­лики. Поэма обрывается на Александрийской войне. Она написана тради­ционным эпическим гекзаметром, но лишена обычного для эпической по­эзии вмешательства богов в человеческие действия. Лукан по своим фило­софским взглядам был стоиком. Поэтому для него верховной силой, управляющей миром, является рок, судьба, а не традиционные боги греко-римского пантеона. Однако это не исключает большой роли, которую иг­рают в поэме всевозможные суеверия: оракулы, магия, астрология, пред­чувствия и проч. Произведение Лукана является образцом модной тогда риторической поэзии. Напыщенно-декламационный стиль, пафос, гипер­болизм, нагромождение ужасов, резкие контрасты — все это имеет целью потрясти читателя. Стиль отточенный и блестящий, но холодный.

Лукан — представитель аристократической оппозиции. Он идеализи­рует старый республиканский Рим, погибший в гражданской войне, хотя, как и Тацит, считает империю неизбежным злом. Характерно, что в пер­вых книгах поэмы, написанных еще тогда, когда Лукан был в числе при­дворных, его оппозиционность почти не заметна. Мы встречаем там по­хвалы Нерону, а Цезарь и Помпей одинаково считаются виновниками ги­бели республики. В дальнейших книгах настроение Лукана меняется. Он выступает против деспотизма, высказывается против обоготворения им­ператоров. Битва при Фарсале изображается им как величайшее несчас­тье, начало гибели Рима. В соответствии с этим поворотом меняется и отношение Лукана к главным действующим лицам поэмы. Все его симпа­тии теперь на стороне Помпея, защитника республики, тогда как Цезарь изображается тираном и злодеем. Эпос, даже в том виде исторической поэмы, какой ему придал Лукан, был умирающим видом поэзии[492]. Более жизнеспособным жанром оказалась сатира, возникшая еще при Республи­ке. Империя дала ей новую пищу. Самым ярким памятником сатирическо­го жанра Империи и вместе с тем одним из крупнейших произведений мировой литературы является авантюрно-сатирический роман «Сатирикон»[493]. Автором его, вероятнее всего, был приближенный Нерона Гай Петроний, «судья изящного», покончивший жизнь самоубийством, не ожидая приказания Нерона. От «Сатирикона» сохранилось очень немного. Уце­левшие фрагменты начинаются, по-видимому, с 14-й книги и не доходят до конца романа. Но и это немногое дает возможность составить пред­ставление о целом.

Содержание уцелевшей части романа состоит в том, что двое декласси­рованных бродяг — Энколпий и его возлюбленный Гитон — скитаются по Южной Италии[494], попадая в различные переделки. Время от времени к ним присоединяется какой-нибудь третий персонаж, например, бродячий поэт Эвмолп. Это дает возможность автору нарисовать широкое полотно, изо­бражающее быт и нравы различных слоев римского общества, начиная с разбогатевшего вольноотпущенника Тримальхиона и кончая подонками об­щества (впрочем, изображение последних в «Сатириконе» преобладает). К основной нити романа иногда присоединяются вставные рассказы типа но­велл, не связанные непосредственно с ходом повествования.

Характер и тон романа — самые разнообразные, начиная с полного натурализма и кончая пародией на другие литературные жанры (напри­мер, на эпос Лукана), карикатурой и фантастическим гротеском. Язык «Са­тирикона» чрезвычайно гибок и выразителен. Автор заставляет своих пер­сонажей говорить тем языком, на каком выражались в жизни различные классы римского общества. А так как большинство персонажей романа принадлежит к низшим общественным слоям, то «Сатирикон» сохранил нам прекрасные образцы народного латинского языка.

Наиболее яркий эпизод в дошедшей до нас части романа — пир у Тримальхиона, на который попадают герои. Тримальхион — бывший сирий­ский раб, заслуживший милость господина и получивший свободу, а затем и наследство. Ловкими торговыми и ростовщическими операциями он на­жил сказочное состояние. Тримальхион груб, тщеславен, крайне невеже­ствен, суеверен. Роскошь, которой он окружен, чрезвычайно безвкусна. В каждой мелочи сказывается бывший раб. Однако Тримальхион не лишен и некоторых положительных черт: он обладает практическим умом, добро­душием и, несмотря на все свое самодурство, неплохо относится к рабам.

Рисуя Тримальхиона, Петроний дал яркий образ, который при всей сво­ей карикатурности отражает реальные социально-экономические процессы I в., о которых мы не раз говорили: рост удельного веса вольноотпущенни­ков, концентрация земельной собственности, появление новых богачей, созданных Империей. Петроний, представитель старой аристократии, не может не презирать этих выскочек и осмеивает их со всей силой своего таланта. Однако его художественное чутье помогло ему даже в рамках злой карикатуры соблюсти должную меру и дать в целом реалистический тип. То же самое нужно сказать и о других сценах и образах романа. «Сати­рикон» является важным историческим источником для середины I в. н. э.

Сатирическим духом проникнуты многие эпиграммы[495] Марка Валерия Марциала (около 42 — около 102). Интеллигентный пролетарий, родом из Испании, он приехал в Рим искать счастья. Долго ему пришлось вести полуголодную жизнь литературной богемы, пока наконец не пришла из­вестность. Но и слава не дала Марциалу прочного материального обеспе­чения; часто ему по-прежнему приходилось играть роль приживальщика (клиента) в домах богатых покровителей. Под конец жизни Марциал вер­нулся в Испанию.

Собрание его стихотворений состоит из 12 книг (около 1,2 тыс. эпи­грамм). Не все они носят сатирический характер. Многие из них являются эпиграммами обычного типа: это коротенькие стихотворения — описатель­ные, посвятительные, хвалебные, надгробные, застольные и проч. Однако преобладают насмешливые эпиграммы. Сатира Марциала направлена не столько против отдельных лиц[496], сколько против отрицательных типов рим­ского общества. Перед нами проходит целая галерея образов: здесь и невер­ные жены, и врачи, и плутоватые трактирщики, и светские щеголи, и бога­тые одинокие старики, за которыми увивается толпа искателей наследства, и бездарные поэты — дилетанты и плагиаторы. Для Марциала характерно сочувствие к «маленьким людям», к бедноте, ютящейся в огромных рим­ских домах («инсулах»), и даже к рабам. Однако рядом с этим уживаются лесть и низкопоклонство перед императором и богатыми покровителями.

Сатира Марциала, несмотря на реализм образов и остроумие, сколь­зит по поверхности и не захватывает глубины явлений. В ней нет подлин­ного пафоса. Выше его в этом отношении стоит Ювенал.

Децим Юний Ювенал писал при Траяне и Адриане. Точных биографи­ческих данных о нем не сохранилось. Но, по-видимому, в материальном отношении он был более независим, чем Марциал, что сказалось и на ха­рактере его поэзии. От него осталось 16 сатир в 5 книгах. Ювенал является сатириком-обличителем. Он сходен с Марциалом по гуманным настроени­ям, по сочувствию ко всем страдающим и угнетенным. Но он превосходит его страстностью и гневом своих обличений и способностью подняться до более широких обобщений. Ювенал обличает деспотизм Домициана (впро­чем, это не грозило опасностью при Траяне), бичует римскую знать и бога­тых вольноотпущенников, рисует упадок италийских городов, трудные ус­ловия жизни городской бедноты, в особенности представителей интелли­гентных профессий, распущенность светских женщин, унизительное положение клиентов и т. д. Однако пафос моралиста часто увлекает Ювенала слишком далеко, и подходя к его сатирам как к историческому источни­ку, необходимо вносить поправку на эту черту его творчества. Характерно, что, бичуя пороки своего времени, Ювенал не дает никакой положительной программы. По-видимому, он отражал классовую позицию мелких италий­ских собственников, спасти которых было невозможно никакими реформа­ми Нервы и Траяна. Поэтому все их идеалы лежали в далеком прошлом.