Читать интересную книгу Вандал (сборник) - Андрей Посняков

Привстав, Саша размахнулся и швырнул щит в море.

После чего с осознанием успешно выполненного долга расслабленно откинулся на корму и махнул рукой:

– Теперь – в город. Какая у вас там в порту самая лучшая таверна?

– Самая лучшая – «У чаши», но самая приличная… для тебя приличная, господин – «Золотой Гусь». Там и постоялый двор, и…

– Ну, значит, славненько, – спасенный потер руки. – Туда и поедем.

Первым делом Александр швырнул кабатчику дюжину серебряных монет и, обведя рукой небольшой, но вполне уютный зальчик, заказал:

– Вино! Самого лучшего. Всем!

Ну, конечно же – всем, а как же? Местных – ливийцев и римлян – в «Гусе» не просматривалось, зато за центральным столом с удобством расположилась компания вандальских воинов, судя по их толстым нахальным рожам, явно не несущих столь уж изнуренную службу. Мечи, кольчуги – это само собой, плюс ко всему – короткие, составленные в углу копья, секиры и оставленные во дворе у коновязи кони. Ну, конечно же – стражники. Здесь их называли на римский манер – «вигилес» – караульные, нечто вроде конных полицейских частей – не столько охранять горожан от разбойников, проходимцев и разного прочего нехорошего люда, сколько сдерживать особо не скрывавшего своих симпатий к византийцам население. Мало ли, вдруг бунт поднимут? Ужо тогда… мало не покажется! Вандалы когда-то состояли из двух больших союзов племен – силинги и асдинги – впоследствии первые подчинились последним. Так вот, силинги, насколько помнил Александр, отличались склонностью к мореходству, силинги же были прекрасными конниками… во многом поэтому вандальские короли не строили вокруг завоеванных городов стен – там, где их не было – опасались бунта местных, впрочем, несмотря на весь религиозно-культурный апартеид, романизация все ж так шла, пусть и медленно – и никуда от этого процесса нельзя было деться, слишком уж мало было завоевателей, чтобы рано или поздно не раствориться в более культурном местном сообществе. К этому дело и шло, но – медленно, точнее – замедляемого и сдерживаемого искусственно.

Услыхав про дармовое вино, стражники-вандалы с интересом посмотрели на Сашу. Оценили и богато украшенную вышивкой тунику, и меч на роскошной перевязи. Один из воинов, похоже, десятник, с ухмылкой подкрутил вислые усы и, поднявшись на ноги, спросил:

– Кто ты, о, славный муж?

– Меня зовут Авдальд, сын Рутгора, – слегка наклонил голову Александр – вандальское имя он себе придумал заранее, еще в Париже.

– Я вижу, ты издалека.

– Да – из Цезареи. Прибыл сюда в поисках славных дел и ратного счастья, ибо, поистине, что может быть лучше, чем биться под стягом достойного и славного мужа?

– Достойные слова. Великий Гелимер-рэкс любит отважных воинов! Увы, славный Авдальд, ты немного опоздал – войско и флот правителя уже отправились к островам – навести там порядок. Подлые свиньи подняли бунт на западе, в то самое время, когда на востоке скалят свои клыки коварные ромеи базилевса Юстиниана. А ведь он и наш рэкс когда-то были дружны.

– Ромеи коварны – вам ли не знать?

– Все так, дружище…

– Прошу, господа! – хозяин и двое слуг принесли несколько кувшинов вина и легкие закуски – маринованные оливки, жареную и печеную рыбу, дичь, похлебку из чечевицы, сладкие и соленые хлебцы, тушенную с печенкой фасоль и еще что-то невероятно вкусное, в чем вовсе не чуждый кулинарному искусству Александр не сразу признал блюдо, называемое в Тунисе – куша. Мясо с лопатки ягненка, натертое солью, мятой, розмарином, оливковым маслом и пахучим кайенским перцем, запеченное на медленном огне в плотно закрытом глиняном горшке – туджине. Саша иногда – по воскресеньям – баловал супружницу чем-то подобным. Дети же, и Мишка и Колька, мясо еще не любили, не выросли, не могли оценить вкуса – предпочитали всякие сласти, а лучше – мороженое.

Выпив вина – вкусного и, конечно же, неразбавленного, как и было принято среди варваров – закусили, поболтали, познакомились. Вандалы действительно оказались воинами конной городской стражи, нанятые на службу местным градоначальником, именуемым на римский манер – префектом. Градоначальник, конечно же, был вандалом из обедневшего, но знатного и близкого к самому королю Гелимеру, рода, а вот его помощники – как в процессе совместного распития спиртного пояснил десятник – были из местных: сложное городское хозяйство требовало умелого управления и присмотра, без местных ну никак было не обойтись, правда, за этими специалистами приходилось тщательно присматривать во избежание прямого предательства и саботажа. А вот вандальские короли… за что боролись, на то и напоролись – не желали смешиваться с местными, сохранили свою идентичность – зато теперь завоеватели вызывали ненависть всего местного населения: за то, что ничего не делали, вели чисто паразитический образ жизни и лишь иногда воевали, даже лучше сказать – просто грабили.

– Нам нужны верные люди, Авдальд, – напившись вина, десятник уже приступил к откровенной вербовке. – Давай к нам, в стражники… Как смотришь?

– В стражники? Да я как-то не думал.

– Вот и зря, что не думал. Парень ты, я вижу, бывалый, с мечом уж всяко управляться умеешь, а служба у нас веселая, тем более – и богатством можно разжиться.

– Да я бы хотел отправиться в какой-нибудь дальний поход, поискать славы! – осторожно заметил Саша.

Один из воинов – длинный, худой и желчный – вдруг нехорошо усмехнулся:

– Подожди, друг, будет тебе слава… Явится флот ромеев – никакого похода не надо, славы получишь немерено – не уезжая из дома!

– Думаешь, ромеи все же решаться напасть?

– А тут и думать нечего! – дылда опрокинул очередной кубок и махнул рукой. – Конечно же, они нападут, рано или поздно. Базилевс давно зарится на Африку, тем более – местные свиньи в любой момент готовы предать и с радостью откроют ему ворота везде – в Гадрумете, Таспе, Гиппоне. А в Карфагене ворота и открывать не надо… за неимением таковых! Старые стены разрушились, а новых никто и не строил – вдруг да местное быдло взбунтуется? Потом нам самим же в город и не войти.

Стражник был прав, прав абсолютно – униженное и презираемое вандалами местное население, конечно же, с радостью бы передалось под власть византийцев, вспомнив не такие уж и далекие римские времена. О, славному Гадрумету было, что помнить! В далекие времена третьей пунической войны его жители поддержали Рим, за что и получили все права римских граждан, потом немножечко захирели, а затем, начиная с Траяна и Септимия Севера, вновь обрели значимость и богатство – город стал столицей провинции Бизацены, появились цирк, термы, театр, великолепные акведуки и, конечно же, мощные стены и укрепленная гавань. Все это великолепие осталось и до сих пор… вот только от возможного нападения византийцев защититься было проблематично – если бы горожане восстали, то немногочисленный вандальский гарнизон оказался бы меж двух огней…так, несомненно, и случилось бы.

И тем не менее стражники почему-то чувствовали себя спокойно и вполне уверенно.

– Вы думаете, Гелимер-конунг успеет вернуться с флотом?

– Успеет, – пьяно ухмыльнулся десятник. – Не он сам так… кое-что другое… что вряд ли понравится ромеям!

– Корабль-город? – шепотом спросил Александр.

Десятник испуганно побледнел:

– Тсс!!! Я тебе этого не говорил, парень!

– Понятно, понятно.

– А ты – не спрашивал, – вандал оглянулся на своих громко болтающих сотоварищей и еще больше понизил голос: – Вообще, советую тебе проявлять поменьше немного любопытства, дружище Авдальд, иначе можно очутиться у нас куда раньше, чем ты думаешь. Только уже не воином, а узником в жарких объятиях палача.

– Я просто хотел… просто слышал краем уха… любопытно же!

– Я тебе ничего не говорил, Авдальд. Придет время – и ты сам все узнаешь.

А вот с этим Саша не спорил – и правда: всему свое время. Главное-то уже ясно – корабль-город («Мистраль», а что же еще-то?) существует, он где-то здесь, в этом мире, и вандалы на него надеются.

– Эй, кабатчик! – десятник – кстати, звали его Гатбольд, Гатбольд, сын Эрхенгавда – громко всплеснул в ладоши. – Зови своих девок – пусть пляшут!

Владелец таверны – грузный чернявый мужчина лет сорока – поклонился со льстивой улыбкой и что-то шепнул слуге.

Не прошло и минуты, как в зале появились музыканты – четверо молодых парней – кифара, бубен, там-там и свирель. Юноши низко поклонились, уселись в углу, скрестив ноги и заиграли. Тут же выбежали и девушки, танцовщицы в развевающихся полупрозрачных одеждах, сидевшие за столом вандалы сразу же оживились, зацокали языками…

На Сашин же взгляд, девушки были, скажем так – на определенный вкус: пухлые, с жировыми складками и бедрами столь широкими, что в узкую дверь танцовщицам, наверное, приходилось протискиваться боком, да и то – кое-что помешало б. Нет, все ж потом появились и другие девы – в буквальном смысле слова – на все вкусы: белотелые, смуглые, чернокожие, маленькие, дородные, худые… разные. Одна из девушек настолько походила на Катерину, что молодой человек даже вздрогнул. Такая же изящная, стройная… и – показалось – одно лицо. А как грациозно двигалась! Саша даже пару минут не сводил с танцовщицы глаз.