Читать интересную книгу Сын леса (СИ) - Иванов Тимофей

— Очевидно ему была не интересна не благодарность провинциальной семьи, ни такая невеста. Такая сила в таком возрасте… Не припомню таких уникумов ни в княжеских, ни в королевском роде. Разве что в старых легендах — кивнул сам себе монах, мысленно усмехнувшись тому, что именно с слов о легендах они и начали.

— Некоторые так же грешили на высокие рода, но вскоре вылезла новая странность. Ромул, как зовут юношу, появился в городе в одежде простолюдина, даже не воина. А вскоре и вовсе начал одеваться вместе с остальными охотниками в одеяния, лишённые всяких украшений, переплюнув в аскезе даже нас.

— Но при этом я не слышал, чтобы на границе со Смертолесьем был основан некий новый храм — слегка нахмурился Вэй.

— Если они и монахи, то очень странные — усмехнулся в усы настоятель — Большая часть «монахов» женаты, а ещё отличаются гордыней, что превосходит их аскезу, не перед кем не склоняя голов и не сгибая спин. Но при этом не требуя поклона даже от последнего золотаря.

— Воистину необычно — проговорил монах.

— Без сомнения. Когда брат Шэно сообщил мне об этом, я даже погрузился в чтение старых свитков нашей библиотеки, потому что ещё мой наставник говорил о чем-то подобном про наш орден. И действительно нашёл упоминание о том, что столетия назад наши братья лишь склоняли голову даже перед королём, но спину только перед самим Небом. А кроме того нашёл упоминания о древних магах Десяти Лестниц, что обитали в месте, что сейчас называется Смертолесьем.

— Хм, к своему стыду должен сказать, что не слышал ни о них, ни о таком количестве путей к Небу.

— Тебе нечего стыдится, брат Вэй, здесь нет невежества. Я и сам не знал о них, пока среди прочих древних свитков не наткнулся на тот, где они упоминались. Но к моему сожалению наш собрат писал в нём не о них самих и их Лесницах, а о наших с ними взаимоотношениях.

— И каковы же они были? — с живейшим интересом поинтересовался Вэй. История и древние времена были не то чтобы его страстью, но без сомнения увлечением, а в библиотеке он перечитал в своё время не мало свитков.

— Когда-то мы были верными союзниками. Как ты знаешь из истории, ранее мир был другим, а мест подобных северному лесу в нём имелось куда меньше. Но более тысячи лет назад что-то произошло и мы получили то, что в хрониках было названо Годами Демонических Зверей. С тех пор лесов, гор, степей, а так же рек и морей, непригодных для жизни человека стало значительно больше, человеческих же земель меньше. Где-то опасные места уменьшаются, а порой исчезают на совсем, а где-то увеличиваются или и вовсе появляются там, где ранее всё было благостно. Однако суть не в этом. В годы нашествия лес на севере стал куда опаснее, считалось что его братство сгинуло тогда. И вот спустя тысячелетие выяснилось, что в лесу живут некие охотники на небесных зверей, среди которых даже ребёнок может иметь седьмую ступень Лестницы.

— Насколько же сильны те, кто вошёл во взрослый, тем паче в почтенный возраст? — задумчиво проговорил монах.

— Ясности в этом вопросе нет. Брату Шэно удалось узнать, что взрослые, сопровождающие Ромула в его поездках в городах являются неким новым набором в братство, чьё дело пока лишь охранять торговые караваны, охотятся же в самом Смертолесье совсем другие люди. Среди них Ромул самый младший, к тому же в их семье он не более чем приёмный ребёнок. И сама та семья довольно велика.

— Вы желаете выяснить, не восстали ли из небытия наши древние союзники? — задал вопрос Вэй.

— Так и есть, брат мой. А так же узнать, а они ли это вообще. С древним братством мы были друзьями, но не отличается ли от него новое, не несёт ли опасность для всего севера, а возможно всего Тибцэна? Тысяча лет это очень большой срок, за него многое может поменяться. Не говоря о том, что если это потомки наших давних союзников, почему они не давали о себе знать так долго? Возможно речь вообще о каком-то клане изгнанников, что даже более правдоподобно? К тому же крайне желательно получить как можно более точную информацию о этом Ромуле.

— Что вы имеете ввиду, настоятель? — приподнял бровь монах.

— В общем-то всё. Насколько я понял брата Шэно, он вообще едва ли не единственный из свой семьи, кто показывается людям вне леса, а потому может стать дипломатическим мостиком к ним. Потомки они своих предшественников или нечто новое, но их дружба могла бы помочь нашему служению в любом случае, если с ними можно иметь дело. К тому же стоит знать простолюдин ли он или всё таки благороден? Сыграла ли в его силе роль кровь родителей или охотники Смертолесья могут вырастить столь сильного мага вообще из любого человека? Насколько велики вообще его силы и знания? Но с выяснением этих вопросов очень важно не передавить, потому тебе и стоит добиться всеобщего уважения в поселении на границе. И потому именно ты выбран мной для исполнения этого поручения. Брат Вэй, я знаю тебя едва ли не с детства и мой давний друг был твоим наставником. Будь Кэдо жив, я без сомнения попросил бы пойти его, как человека, который пожалуй лучше всех понимает и следует пути нашего ордена. Но твой наставник покинул нас и потому я прошу об этом тебя.

— Как я и сказал, мной будет сделано всё возможное для исполнения вашей воли — уважительно поклонился брат Вэй.

А сейчас топал по дороге и размышлял о своей миссии. Нет, приоткрыть древнюю тайну ему разумеется очень и очень хотелось. Подумать только, во время нашествия небесных зверей, которых тогда чаще называли демоническими, орден охотников принял на себя первый удар. Хотя изучив короткий свиток подробнее, монах вынужден был признать, что тысячу лет назад в северном лесу жили скорее отдельные малые кланы магов, чем именно орден. Но однако храм тогда без сомнения пользовался их уважением и они были в нём не такими уж редкими гостями, регулярно доставляя в него целебные травы, которые позволяли монахам спасать многие жизни в безнадёжных случаях. Не благое ли дело, возродить подобную славную традицию?

Но всё же самая идея шпионить бередила сердце Вэя. Был понятен интерес настоятеля к Ромулу, более того, монах не сомневался, что собирать информацию он будет не один. Если юноша простого рода, никакой талант не помог бы ему подняться так высоко по Лестнице в Небеса. Чтобы не сделали в его приёмной семье это будет интересно всем, кто об этом узнает. Вроде бы знает об этом пока что их орден и наместник. Доложит ли он об этом в столицу или решит придержать информацию, решив попробовать выведать секреты в первую очередь для себя? Монах склонялся к последнему. Не смотря на то, что Вэй предпочитал иметь дело с простолюдинами, повадки аристократов он знал пожалуй даже слишком хорошо. Подобный секрет любой из них будет оберегать сильнее, чем родных детей.

Если же выше названный юноша благородной крови, то это тем более попытаются узнать. Монахи их храма всегда собирали немало информации в том числе и о родословных. Что говорить, собственно они же часто и принимали у аристократок роды, буду пожалуй больше всех на севере сведущи в медицине, да и в других частях Тибцэна мало кто мог их превзойти. Но если Ромул благородный, то из какого рода? Он был сиротой, чьих родителей убили в детстве, сейчас ему на вид от четырнадцати до шестнадцати лет. Вроде бы разброс по годам это даёт не такой уж большой, но тем не менее аристократы довольно регулярно убивают друг друга. Только в то время, когда вырезали Махримов и Шэстэви прервались по мимо них множество младших, вассальных родов, а ещё больше ослабло и в последующие годы они были уничтожены или прорежены конкурентами. По самой примерной прикидке Вэя юноша мог относится к почти сотне разных семей, часть из которых пресеклась, но большинство потеряло лишь часть своих членов. И это только в Тибцэне, а ведь были и другие государства. Даже взяв два соседних с запада и востока, которые так же упирались на севере в Смертолесье, монах понял, что может смело довести количество возможных родов до двух сотен. Но поразмыслив пришёл к выводу, что серьёзно стоит рассматривать только северные марки, сузив круг поисков до двух десятков возможных семей. Если уж охотники не показывали нос из леса так долго и продолжают обитать именно там, то они вряд ли могли спасти ребёнка где-то сильно южнее.