Сборы следователей КГБ СССР. Петрушин А.С. во втором ряду первый справа. Фото из архива Петрушина А.С.
Криминогенная ситуация в стране в «дикие 90-е» была очень напряженной. Перелом произошел лишь после того, как органы ФСБ и МВД стали сообща целенаправленно бороться с организованной преступностью.
Куда бы ни направила Сашу Петрушина Родина, он служил ей четно и самоотверженно.
Сейчас мы перезваниваемся с Сашей. Собирались вместе порыбачить, но, к сожалению, уже не получится. Борюсь с тяжелой болезнью. Саша поддерживает меня. Каждый его звонок — праздник.
ВОЛОДЯ БАДЯКАЕВ
Бог забирает лучших
Прошло-пролетело уже 34 года после кончины моего друга и боевого побратима, следователя-контрразведчика, майора КГБ СССР Владимира Бадякаева, человека солнечного, веселого, как магнит притягивающего к себе людей, которые, познакомившись с ним, сразу и навсегда становились его друзьями.
Бадякаев
Владимир Бутураевич,
майор КГБ СССР
Фото из архива
Бадякаевой Т.С.
Помню, что впервые с ним увиделся в сентябре 1983 года в Ташкенте. Туда я прибыл из Уральского военного округа на два месяца в командировку в Следственный сектор Особого отдела КГБ СССР по Туркестанскому военному округу. Участвовал в расследовании встречной контрабанды: водки туда и платков с люрексом обратно (плюс незаконное, с сокрытием от таможенного досмотра, перемещение промышленных товаров, наркотиков и оружия через государственную границу СССР, прим. автора). В связи с событиями в соседнем воюющем Афганистане и возросшем в тысячи раз объеме контрабанды, Следственный Сектор тогда по штату сразу был увеличен с одного до тридцати следователей. И нас, прикомандированных к нему из всего Союза, меняющихся каждые два месяца, было еще тридцать человек. Мы ежедневно присутствовали на служебных совещаниях Сектора, перезнакомились и хорошо знали друг друга.
Как-то в один из выходных дней все прикомандированные следователи и штатные с детьми и женами выехали на автобусе в один из пригородных пионерских лагерей, уже закрытых в связи с началом учебы в школах. Гуляли по окрестным лесам, любовались желтой листвой золотой, солнечной осени. Собирали на деревьях зеленые грецкие орехи. Чистили их от кожуры, и все перемазались чернильным соком на руках и щеках. Играли в волейбол, футбол, жарили шашлыки. Потом был накрыт общий стол. Тамадой, как всегда, был капитан Володя Бадякаев, калмык из Элисты, всеобщий любимец, искрящийся юмором, молодой и притягательно доброжелательный.
Помню его молодую красавицу жену Тамару, на редкость хлебосольную и гостеприимную женщину.
В Ташкенте я встретился с московским куратором Следственного сектора полковником Василенко Виктором Степановичем и обратился к нему с просьбой направить меня в Демократическую Республику Афганистан, потому что в Особом отделе КГБ УРалВО мне в этой просьбе отказывали. После длительной беседы Василенко обещал запросить из Москвы мое личное дело и решить вопрос. Все документы быстро были оформлены, и в январе 1984 года я из Свердловска прибыл в Ташкент и на несколько дней был определен в гостиницу военного гарнизона. Там уже находилась небольшая группа других кандидатов для спецкомандировки в Афганистан на два года. В нашей группе был и Володя. Нас обследовали врачи, сделали прививки от тропических болезней. Специалисты ежедневно знакомили нас с оперативной обстановкой в ДРА, рассказывали о населении, его нравах и обычаях, угрозах и рисках в повседневной боевой деятельности войск…
В аэропорту Кабула нас встретил следователь капитан Анатолий Петрович Пронин, как и все окружающие, с автоматом, в распахнутой куртке-бушлате и кроссовках. В машине по дороге в штаб армии сообщил, что сегодня утром на городском рынке «духи» застрелили нашего советника КГБ, причем в присутствии сына. Изучив в открытой печати, уже после возвращения в Союз, хронологию событий в январе 1984 года в городе Кабуле, я прочитал: «14 января 1984 г. г. Кабул. В присутствии малолетнего сына на городском рынке застрелен сотрудник КГБ СССР ст. л-т Фатьянов С.Г. (советник 5 управления ХАД)». Так началась наша с Володей командировка в Афганистан.
Все два года в Афгане Володя был постоянно вместе со мной. Мы и улетели потом из Кабула домой в один день — 26 декабря 1985 года, перед самым Новым годом.
Вначале мы жили вместе в одной большой комнате «модуля», сборной одноэтажной казармы. Все прибывшие следователи были разных национальностей: русский, украинец, белорус, чуваш, узбек, мордвин и калмык. Жили одной братской семьей, жили, как братья, дружно, заботясь и помогая другу всемерно.
Много раз бывали мы с Володей Бадякаевым в острых ситуациях на дорогах, при передвижении воинских колонн, на вертолетах и самолетах. Всегда он был смел, хладнокровен, не трусил, на него можно было положиться, как на себя. Все два года в Афганистане нас с ним связывала надежная, мужская, офицерская дружба. Володя, бывая в Союзе, привозил мне баночки с маринованным чесноком, к которому я привык тогда и до сих пор ищу, и покупаю его в магазинах.
Что я помню еще о своем друге Бадякаеве Владимире Бутураевиче… В нашей общей памяти он оставил след как человек долга и чести. Володя был грамотный юрист, опытный следователь, профессионал своего дела. Отличался кипучей энергией и жизнелюбием, любил и умел дружить.
Володя всегда очень много читал, буквально каждую свободную минуту отдыха, читал и в пути. Он обладал редким чувством такта и юмора, был душой любой компании. Всегда замечательно улыбчив, заражал хорошим настроением вечно изнуренных работой и стрессами боевых товарищей. Откуда-то добывал и рассказывал свежие анекдоты. У многих сослуживцев вызывал к себе ответные дружеские чувства. Никогда не показывал окружающим, что ему что-то не нравится, либо что он болен. Переносил неприятности молча, в себе. Любил шахматы. За праздничным столом первый предлагал спеть. Его искренне уважали и коллеги, и начальство.
Владимир не всегда был удобен для начальства, не боялся взять на себя больше, чем другие, обладал большим чувством ответственности. Был очень принципиален. Рассказал мне, что как-то во время первомайской демонстрации в Элисте он, стоя на КПП, не пропустил без документа жену секретаря обкома партии. Это стоило ему неприятностей по службе: вначале его перевели из столицы республики в один из районов, а затем вообще из Калмыкии и по линии военной контрразведки отправили в Ташкент, в Особый отдел КГБ СССР по Туркестанскому военному округу. Жена с двумя детьми жила постоянно в столице Узбекистана, а он дома бывал редко, наездами, регулярно бывал в служебных командировках в Афганистане.
Владимир как-то рассказывал мне, что вырос в семье прокурора, где всегда уважали Закон, берегли свои честь и достоинство. Воспитывался на личном примере родителей. Тезка преданно любил родную Калмыкию, много рассказывал