общем, выходило, что требовались высококлассные и дорогостоящие специалисты, причем надолго и в больших количествах. И все это стоило денег. Больших денег.
Очень больших денег.
– Понимаю, что придется работать теми силами, которые имеются, – заявил бородач, – но работа тогда будет продвигаться совершенно иными темпами, да и качество будет не то…
– И какой именно требуется бюджет? – спросила Васса, и бородачи переглянулись. – Вы что, не можете дать ответа на этот простой вопрос?
На экране вспыхнула длинная цифра со множеством нулей.
– Ясно, что такого бюджета у нас нет и не будет, – вздохнул бородач, – поэтому предлагаю отказаться от…
Васса остановила его, жестом сказав:
– Ни от чего отказываться не придется. Потому что бюджет имеется. Только не тот, что требуется…
Бородач, запустив пальцы в свою пышную бармалеевскую растительность, сказал:
– Мы так и думали. Это субоптимально, но…
– Никаких но! Я ведь не договорила. Бюджет имеется – только не тот, который вы просите, а в два раза больше. Вас ведь устроит?
Возникла небывалая пауза, и Вассе стало даже неловко, потому что все бородачи, что собрались в конференц-зале на презентацию, таращились на нее, как будто она была привидением.
– В два раза больше? – переспросил, судорожно сглотнув, один из них.
Васса кивнула и добавила:
– Думаете, мало? Надо не в два, а в три? Хорошо, убедили!
– Васса, ты не шутишь? – спросил кто-то, и та, грозно посмотрев на задавшего этот нелепый вопрос, ответила:
– Не шучу. Ну что же, бюджет у вас имеется, теперь дело за малым: собрать нежную команду и создать приложение.
В конференц-зале снова возникла долгая пауза, а Васса, поднимаясь, заявила:
– Ну, чего же вы ждете? Начинаем работу!
Мысль была простая и гениальная: то, что Лис был мертв, сомнению не подлежало. Он находился на борту злополучного рейса EL2707, и никто и ни за какие деньги не мог повернуть время вспять.
Хотя имейся машина времени, Васса бы приложила все усилия, чтобы заполучить ее. Жаль, что даже тех миллионов, которые были после сделки с китайцами в ее распоряжении, не хватило бы, чтобы изобрести ее.
Да, Лиса было не вернуть, однако ведь они и так виделись всего несколько раз в год, коммуницируя друг с другом по соцсетям.
Поэтому ей требовался не живой Лис, а Лис цифровой – Лис в виде приложения, но не копия, а оригинал.
Приложение, при помощи которого она сможет продолжить с ним переписку, причем не с компьютером, а с настоящим Лисом, хотя бы заключенным на сервере.
Интересно, что бы сказал об этом сам Лис? Впрочем, Васса дала себе слово, что когда приложение, создаваемое только для одного пользователя – для нее самой, – заработает, то она задаст этот вопрос Лису.
Ее Лису.
Но вот будет ли это ее Лис? Ведь, несмотря ни на что, это будет переписка не с Лисом, а с приложением, которое будет отвечать ей, как Лис, его словами, мыслями и фразами.
Но это будет бездушная машина, а не живой Лис.
Или нет?
Васса знала, что, даже несмотря на многомиллионный долларовый бюджет, который имелся на создание этого уникального приложения, никто не давал гарантии.
Но попробовать стоило.
Она понимала, что понадобятся долгие месяцы, возможно, не меньше года, чтобы появилась первая версия приложения. И ей оставалось только одно: ждать.
Да, прав был Лис: деньги – это всего лишь инструмент в осуществлении планов. И ее планом было вернуть к жизни Лиса.
Пусть и в приложении. И пусть для этого придется ждать целый год.
Или даже целую жизнь.
А вот с осуществлением другого плана медлить было нельзя. Малайзийское правительство, поддерживаемое китайцами, южнокорейцами, австралийцами, американцами и новозеландцами (граждане всех этих стран находились на борту пропавшего «Боинга»), вело поиски борта EL2707.
Однако отыскать самолет на просторах Индийского океана было еще сложнее, чем иголку в стоге сена. Потому что пилот-психопат, замысливший и осуществивший расширенный суицид (а сомнений в этом уже ни у кого не было), действовал, несмотря на свой безумный замысел, целенаправленно, прикладывая большие усилия на то, чтобы замести следы даже после смерти.
В памяти домашнего симулятора полетов были обнаружены сотни возможных маршрутов, по которым он мог направить «Боинг». А это означало, что ареал исчезновения борта становился все больше и больше.
И что обыскать все сотни тысяч морских миль не представлялось возможным.
Первый месяц после исчезновения рейса EL2707 был самым важным. Васса, заручившись поддержкой специалистов, была в курсе, что бортовые самописцы пропавшего лайнера транслируют сигнал и что если уловить позывные, которые шли откуда-то из глубин Индийского океана, и локализовать их, то можно установить место катастрофы.
Только аккумуляторы для питания генератора сигнала бортовых самописцев работали тридцать один день, а затем, исчерпав энергию, отключались: навсегда.
В штабе по поискам пропавшего «Боинга», а также в координационном центре морской безопасности к предложению Вассы помочь поискам отнеслись с большим скепсисом, более того, дали понять, что гражданские, даже обладавшие крупными финансовыми средствами, доступа к информации не получат. Тогда Васса предложила стать частным спонсором операции по поиску пропавшего самолета: деньги у нее имелись.
Деньги Лиса – а теперь ее деньги.
Но и на это она получила отказ, хотя высокопоставленный тип из авиакомпании, владелицы пропавшего борта EL2707, с которым она вела беседу, под конец разговора в завуалированной форме предложил ей дать ему крупную взятку, чтобы он сообщил ей находившуюся в его распоряжении информацию.
Васса, поблагодарив услужливого коррупционера за его более чем интересное предложение, отвергла его: зачем ей крохи сведений, если ей элементарно требовались все?
А если требовались, то она должна была заполучить их.
Пришлось выбрать иной путь.
Васса связалась с частной фирмой, специализировавшей на поиске сокровищ: у них имелась собственная небольшая субмарина.
И параллельно, использовав связи в компьютерной сфере, обратилась к хорошо законспирированной команде хакеров Zorro.
Она выбрала именно этих героев даркнета из-за названия группы, означавшей по-испански лисица.
Или Лис?
С их представителем она встретилась виртуально, сидя с доставленным ей курьером стареньким ноутбуком в обшарпанной забегаловке на Филиппинах.
По специальному приложению ей поступил видеозвонок, и Васса приняла его. На экране возник глава хакеров, молодой, конечно же, меднобородый дьюд (типаж: лепрекон[2] с изрядной долей Эда Ширана) в низко надвинутой на глаза бейсболке, сидевший на фоне кирпичной стены с авторским изображением рыжего Лиса из «Маленького принца» Сент-Экзюпери, невесть где – то ли в комнате дешевого мотеля прямо над забегаловкой, то ли в соседнем квартале, то ли за пять тысяч километров от Филиппин.
Выслушав то, что требуется Вассе, бородач произнес на отличном английском: