Читать интересную книгу Сияющий вакуум (сборник) - Александр Бородыня

«Прежде чем построить заводы, нужно взять власть… — размышлял Филипп. — Чтобы взять власть, нужна организация. Потом многолетняя борьба. Потом революция. — Он даже схватился за голову руками. — Какой кошмар!»

Мысленно обратившись к уже существующему тайному обществу, Филипп Костелюк поискал Пятую Когорту, хоть и лишенную своего руководства, но еще существующую. Он услышал слабые голоса этих людей там, внизу, в лабиринтах под гранитным куполом, и даже хотел как-то связаться с ними, но с каждым днем голоса Пятой Когорты становились все тише и тише. Никакой надежды на поддержку не оставалось.

* * *

От размышлений Филиппа оторвали стрекотание и рев над шатром. Он вышел. Ярко светило солнце. В синем небе опять завязывался неравный бой: три черных военных вертолета шквальным огнем пытались остановить гигантскую синюю женщину, медленным шагом направляющуюся на запад.

Эта было тельце ночной бабочки. Филипп опознал его. Исчезли только оранжевые крылья. «Значит, и большие не сразу умирают», — отметил он. Шквальный огонь не спас экипажи вертолетов, быстрыми ударами золотых струн великанша срезала их. И внизу, почти у линии горизонта, один за другим распустились, как красивые красно-белые цветы, три маленьких взрыва.

Над пустыней появилось еще несколько вертолетов. Они росли, приближаясь. Рвались в бой. Синяя рука с зажатыми в ней длинными золотыми струнами опять поднялась.

Филипп не стал досматривать. Он вернулся в шатер и тщательно завернул фарфоровое блюдо в мягкие тряпки. После чего уложил его назад в коробку, перевязал бечевкой. Раньше у него была только одна задача — сохранить свою жизнь, дарованную Аханом, теперь он должен был сохранять еще и фарфоровую тарелку с пастушкой и формулой.

ВИЗИТЕРЫ ИЗ БУДУЩЕГО

Зачем каждое утро Земфира выводила остальных жен в пустыню и учила их стрелять, Филипп так до конца и не понял. Он был занят своей работой, чинил моторы старых машин, и его вполне устраивало, что в шатре поддерживаются иерархия и порядок. Он назначил Земфиру старшей, и остальные беспрекословно подчинялись ей.

— Зачем ты тренируешь их так, будто они рекруты Банка? — спросил он как-то вечером. — Ты думаешь, если они будут хорошо стрелять и драться, это кому-то поможет?

Земфира покорно склонила голову.

— Я уже говорила, Филипп, ты избран для того, чтобы управлять миром будущего, — сказала она. — Посланцы этого мира наблюдают за нами. Они скоро придут за тобой, и всем нам будет очень трудно. Придется спасаться бегством. Поверь, я видела будущее! Ты спрашиваешь, зачем я учу их стрелять? Я сама учусь у Арисы кидать нож, а у Милады некоторым приемам современной борьбы. Женщина, не умеющая стрелять из пистолета и кидать нож, женщина, не владеющая в совершенстве приемами единоборства, не в состоянии защитить своего мужа. Такая женщина — плохая жена. А я не хочу быть плохой женой!

В тот же вечер радиоперехват принес плохие вести. По директиве Всемирного Банка, подтвержденной всеми основными регионами планеты, все без исключения эмигранты, происшедшие из зерен и живущие на поверхности планеты, в течение ближайших десяти дней подлежали уничтожению.

— Они придут сегодня ночью, гости из далекого будущего, — сказала Земфира. — Поэтому сегодня ночью твои жены будут спать на улице. — Она обвела рукой вокруг себя, указывая на присутствующих женщин. Голос ее сделался повелительным, и никто не возразил, даже скандальная Милада перестала грызть яблоко. — Филипп, тебе сделают очень серьезное предложение. Очень соблазнительное предложение, и мне бы так хотелось, чтобы ты принял его.

Ночь была невероятно тихая, бесснежная, звездная. Никаких падающих зерен. Только пылает полная луна. Отодвинув полог шатра, Филипп смотрел в небо. Отчего-то ему было очень грустно. Так легко в спешке покинув свое родное столетие, он теперь вовсе не хотел отправляться куда-то еще дальше, в будущее.

«Может быть, Земфира ошибается? — размышлял он. — Может быть, ей просто приснилось пятое тысячелетие? И нет никаких посланцев будущего, указавших женщине правильный путь. А нашла она меня по чутью, по зову любящего сердца? — Но тут же он возражал себе: — Моя старшая жена никогда не ошибается. Иначе зачем мне было платить калым и жениться на ней. Так что нужно ждать гостей…»

— Мы уже здесь, Филипп Аристархович.

Филипп Костелюк резко обернулся и увидел, что в его шатре действительно уже находятся гости. Они даже раскурили трубки. Их было двое. Гости не понравились Филиппу. Оба они были ростом с пятилетнего ребенка, но лица маленькие, желтые, сморщенные. Чуть ли не до середины комнаты торчали только их уродливые острые носы. Глазки маленькие, бегающие, а волосы пышные, ярко-рыжие, впрочем, конечно же это были парики.

— Вас смущает наш облик? — раздвигая свое простое одеяние, похожее на крахмальную простыню с дыркой для головы, и отнимая от своих маленьких черных губ трубку, сказал тот из гостей, что сидел слева. — Вам придется с этим смириться. Мы могли бы прийти к вам в любом облике. Наша технология позволяет все. Но мы сочли, что будет правильнее, так сказать, в естественном виде. Так выглядят все обитатели пятого тысячелетия. Но поверьте, дальше в будущее человечество выглядит еще неприятнее. Я, например, просто красавец по сравнению с каким-нибудь чиновником, скажем, из восьмидесятого столетия. Поверьте, просто красавец! — И как доказательство он отвел свое одеяние, обнажая кривые чахлые ножки. — Видите, их две, — объяснил он, постучав трубкой по собственному распухшему колену. — А у более далеких наших потомков ног вообще нет.

Коротышка врал! Филипп Костелюк отчетливо понял, что половина сказанного — всего лишь напыщенная ложь, но он не понял, зачем длинноносому нужно это вранье. Ведь ложь касалась только деталей, таких, например, как отсутствие ног в далеком будущем, а все, что относилось к главному, было чистейшей правдой.

Филипп хотел сразу разобраться, в чем дело, и открыто спросить, но в эту минуту земля под шатром колыхнулась, и издали принесло эхо орудийного залпа.

— Хватит лирики, — вдруг сказал гость, сидящий справа. — У нас не так много времени. — Он вытащил откуда-то из-под себя плоский серебряный портфель.

Филипп думал, что это какой-то прибор, но портфель оказался именно портфелем. Хиленькие длиннопалые ручки откинули крышку. На бархатной подушечке внутри портфеля сверкал золотой обруч. Обруч был несколько неровным, будто его сплели из тонкой колючей проволоки.

— Что это? — отступая от сияния и прикрывая глаза рукой, спросил Филипп.

— Это венец, — сказал коротышка, знаком приглашая Филиппа встать на колени. — Именно я должен надеть его на вашу голову. Прошу вас, не сопротивляйтесь своей судьбе. Мы, Филипп Аристархович, как вы уже, надеюсь, поняли, пришли из 4900 года. Мы приглашаем вас управлять миром. Пожалуйста, наклонитесь, я хотел бы возложить корону на вашу голову.

— А если я не соглашусь? — все еще отступая, спросил Филипп.

— А если вы не согласитесь принять нашу корону, то вы для нас просто бесполезны. Более того, вы нам опасны! Если вы отказываетесь стать нашим властелином дум, мы сдадим вас вашим соотечественникам. Слышите грохот? Это артподготовка. Через пять минут начнется атака.» — Известный вам полковник Дурасов уже знает о том, что вы здесь. Сейчас он приближается со скоростью шестьдесят километров в час. Он в головном транспортере карательной колонны.

ОПЕРАЦИЯ ЗАЧИСТКИ

Вероятно, военный вертолет спускался почти вертикально, потому что шум двигателей в считанные секунды превратился в оглушительный рев. Воздушная струя раздула полог шатра. Филипп кинулся к выходу. Он увидел золотое кольцо-венец, выпавшее из маленьких рук пришельца, он увидел искривленное ужасом желтое личико, и в ту же минуту пилот надавил гашетку. Очередь прошила расписную ткань и разнесла вдребезги фрукты на столах, пепельницы и трубки, скосила два тщедушных тельца чиновников из будущего.

Филипп Костелюк хотел мысленно ощупать пространство, найти и уничтожить врага, но что-то мешало ему. При первой же попытке активизировать ЛИВ в голове его вместо мыслей врага монотонно загудели какие-то похоронные голоса.

Он замер. Маленькие дырочки в натянутой ткани шатра распускались алыми розами с белой сердцевиной. Пули были зажигательные, а на улице все еще лежал снег.

Два гладких голых существа корчились на полу возле ног Филиппа, истекая розовой кровью. За монотонным гулом Филипп не смог прочесть даже их мыслей. Хотя здесь и так было все ясно. Кривая рука тянулась к золотому кольцу, лежащему посредине шатра почти рядом с очагом. Филипп наклонился и схватил венец, но тут же отбросил. Корона властителя дум оказалась раскаленной.