Рауль первым нарушил молчание.
– Сеньорита возьмет и это платье, – обратился он к хозяйке, и Саманта бросилась в комнату для переодевания.
Когда она вернулась, кипа розовых пакетов лежала на одном из стульев, а Рауль убирал во внутренний карман чековую книжку. Конечно, рассчитываются здесь только чеками, подумала Саманта. Вульгарные деньги никак не могут циркулировать в этом заведении. Рауль о чем-то разговаривал с хозяйкой, и она смотрела на него широко раскрытыми глазами, как загипнотизированный кролик на удава.
Саманта остановилась у примерочной.
Бедная дура, подумала она жестко, следя за угодливым выражением глаз хозяйки магазина, если бы ты только знала: любую женщину, которая, оказавшись на пути Гонсалеса, будет недостаточно мудрой, он съест до завтрака, а косточки выплюнет.
От возникшего перед ее мысленным взором образа по спине будто провели ледяными пальцами. В этот момент Рауль оглянулся и увидел ее. Пришлось заставить себя подойти к ному.
– Готовы? – Не ожидая ответа, он повернулся к хозяйке, сказал ей что-то, бросил на кипу розовых пакетов ключи от машины и, просунув руку под локоть Саманты, вывел ее на площадь.
– Вам не следовало покупать мне все эти вещи. – Слишком поздно она почувствовала, что должна выразить протест.
Рауль беззаботно пожал плечами.
– Несколько платьев? Я могу позволить себе это.
– Уверена, что можете, – резко ответила она, – но дело в другом. Это выглядело так, будто я… – Ее голос сорвался.
– Будто вы моя любовница. – Его голос шелестел мягче, чем шелковое платье. – Но разве это так непереносимо?
Она издала натянутый смешок.
– Я никогда не буду ничьей любовницей, вы должны знать об этом уже теперь.
Должно быть, она говорила слишком громко, так как несколько пар любопытных глаз повернулись в ее сторону и разглядывали.
– Но я не сказал, что вы будете чьей-то любовницей.
– И прежде всего вашей.
Довольно долго, не обращая внимания на множество людей, толпящихся вокруг, они разглядывали друг друга, как два фехтовальщика, которые выискивают слабые места противника. Янтарные глаза англичанки сверкали смесью гнева и мрачного предчувствия, серые испанца – оставались невозмутимыми и загадочными. Но за этой невозмутимостью Саманта чувствовала темную неумолимую силу, которая буквально взламывала ее волю. Она начала задыхаться. Рауль, не говоря ни слова, взял ее за руку и повел сквозь толпу.
Мальчик из магазина ожидал не возле "феррари", а на сиденье водителя. Пакеты были аккуратно сложены на заднем сиденье. Когда хозяева появились, он выскочил, но в его глазах все еще сохранялось мечтательное выражение. Несомненно, подумала Саманта с симпатией, он мечтал о том, что когда-нибудь будет водить такую же машину. Получив от Рауля щедрые чаевые, посыльный принял их с притворной небрежностью и убежал.
Рауль помог ей сесть. Она опустилась на мягкую кожу, довольная тем, что теперь он переключит свое внимание на управление машиной. Они выехали из городка, и темнота накрыла все вокруг.
Когда остановились у виллы, светящиеся стрелки часов на приборной доске показывали без пяти минут полночь. Саманта вышла первой. Она чувствовала себя измученной – это был очень длинный, эмоционально насыщенный день. Но почему-то ее тело оставалось легким, кровь, покалывая, бежала по венам, а нервы трепетали, как струны скрипки, когда к ним прикасаются грубой рукой.
Полночь – колдовское время. Над головами сияла полная луна, миллионы звезд блистали на темном бархатном небе. Снизу слышался беспрерывный шепот моря, перекатывавшего маленькие камешки по серебристо-серому пляжу.
Она услышала, как вышел Рауль, и повернулась. Он стоял под стройным кипарисом и казался незнакомым: половина тела в темной тени, половина в серебряном лунном свете. Незнакомый? Она знала этого человека менее сорока восьми часов, и тем не менее его личность да и внешний облик захватили все ее существо. Он казался составной частью ее самой.
Она смотрела на него, во рту у нее пересохло. Он открыл заднюю дверь машины и стал доставать пакеты.
– Возьмите, пожалуйста, часть.
Когда он проходил мимо Саманты в комнату, его рука задела ее руку, и по телу девушки пробежала дрожь.
Рауль включил локтем лампу на стене, бросил пакеты, которые нес, на стул, взял у нее остальные и положил туда же. Воздух в комнате казался тяжелым.
– Здесь очень душно, хотите – открою окно? – спросил Рауль.
Саманта еле слышно пробормотала:
– Пожалуйста.
Он раздвинул длинные желтовато-зеленые бархатные шторы, освободив двойные стеклянные двери с маленьким балконом за ними, затем открыл их и повернулся к гостье.
– Спасибо. – Саманта была в отчаянии, оттого что он сейчас уйдет. Она слабо улыбнулась: – Уже… прохладнее.
– Но вы очень бледны. – Он смотрел на нее слегка прищурившись. – Выйдите на балкон, подышите свежим воздухом.
– Я… – Она хотела сказать: "Все, что мне надо, – это лечь спать", но слова застряли у нее в горле, и она молча вышла на балкон.
Внизу был сад. Освещенные лунным светом деревья казались нереальными, были похожи на причудливые декорации с резко контрастирующими черными и серебряными пятнами. Рауль стоял у нее за спиной – она знала это и не поворачивалась. Он не прикасался к ней, но Саманта чувствовала его тело, ощущала дыхание на своих волосах, улавливала аромат цитрусов, смешанный с тонким запахом белеющих в темноте цветов жасминового куста. В мозгу роились странные, чарующие образы. У нее кружилась голова, девушка ухватилась обеими руками за перила. Металл холодил влажные ладони.
– Саманта…
– Да-а? – Ни за что на свете она не смогла бы обернуться…
– Саманта, – позвал он еще раз.
Она медленно повернула к нему лицо вполоборота.
– Подойдите ко мне.
Испанец не пытался прикоснуться к ней, но уже знакомая опасная сила, теперь непреодолимая, вновь надвинулась на нее, и она сделала к нему шаг, потом другой. Ноги ее отяжелели, словно она пробиралась по зыбучим пескам.
Он протянул к ней руки. И это было то, чего она ждала. Неужели только со вчерашнего дня? Нет, всю свою жизнь ждала этого момента!
В ярком лунном свете она видела, как бьется пульс у него на шее – беспорядочно, ускоренно. Этот ритм был подобен ритму ее дыхания, вздыманию груди, словно сжатой гигантской рукой. Рауль прикоснулся к ее плечу. Его пальцы были теплыми, и все же Саманта вздрогнула. Он склонился к ней, и девушка подняла свое лицо навстречу его лицу. Ее губы раздвинулись под нажимом губ мужчины. Его язык протиснулся к ней в рот, и эта ласка лишила Саманту последних сил к сопротивлению. Звезды у нее над головой померкли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});