Читать интересную книгу Призрак и гот (ЛП) - Кейд Стэйси

Я повернулся и обнаружил ее на пассажирском сидении. Алона, широко зевая, потягивалась, вытянув руки над головой. Ее явно не трогало столь неожиданное и внезапное пробуждение.

— Ты чего здесь делаешь? — спросил я. — Ты умерла там, — ткнул я большим пальцем на дорогу.

Она опустила руки и сверкнула на меня глазами.

— Спасибо, мистер Очевидность, я в курсе. Только откуда мне знать? Вчера после исчезновений я постоянно просыпалась в твоей комнате. И это бесило. Все время приходилось ходить и ходить. И еще… Ты храпишь.

— О чем ты? — вытаращился я на нее.

Алона проигнорировала мой вопрос.

— А что здесь делаешь ты? — спросила она, нахмурившись. — Я думала, что ты уже лежишь спеленутым в дурке.

Я задержал дыхание и, прежде чем ответить, сосчитал до пяти. Это настоящая Алона, во всей своей красе. Она не хотела оскорбить и… да ни хрена, именно что хотела.

— Ты помогла мне, и я приехал тебя поблагодарить, — процедил я сквозь зубы.

Она снова нахмурилась.

— Ты о том, что я напугала башку-держателя?

Я озадаченно поднял брови, и Алона деланно задумчиво кивнула, подперев рукой подбородок и постукивая по нему двумя пальцами.

В который раз изумленный ее умом и находчивостью, я с улыбкой покачал головой.

— Да, об этом.

Алона кивнула.

— Из тех, что я видела, он худший из худших.

Я поморщился.

— Мы нашли письмо о его книге. Ты его нам оставила?

— Он говнюк, — пожала плечами Алона. — Я подумала, что тебе стоит об этом знать.

— Спасибо, — осторожно поблагодарил ее я. Так значит, она оказала мне услугу? Может быть, она и не настолько плоха, как кажется. Может быть.

Алона глубоко вздохнула.

— Уху. Не за что.

Она опустила голову, ссутулилась и вытянула перед собой свои длинные ноги. Я прочистил горло, пытаясь оторвать от них свой взгляд. Ну что я могу сказать? Обожаю красивые ножки. — Что случилось?

— Помимо очевидного? — взмахнула она перед собой руками. — Не знаю. Я думала, что вчера все поняла.

— Что поняла?

— Что нужно сделать, чтобы… двигаться дальше, найти свет или что там. — Она драматично помахала руками.

— И это?… — Если она нашла способ исправить свою ситуацию, то мой план шел насмарку. Тогда я ей не нужен, а Алона Дэа не оказывает услуг за просто так. По крайней мере, я так думал до сегодняшнего дня.

Раздался автомобильный гудок. Алона автоматически взглянула вверх, и ее губы начали изгибаться в улыбке, а рука — подниматься для взмаха… пока она не осознала, что никто ее не видит. Улыбка сошла с ее лица, рука упала на колени.

— Это невыносимо, — пробормотала она.

— Так что ты поняла? — спросил я, пытаясь быть терпеливым.

Алона развернулась ко мне, подобрав под себя одну ногу.

— Ладно. Я подумала о том, что ты сказал мне вчера и… Тебя не волнует, что подумают люди, видя, что ты болтаешь сам с собой?

— Вообще-то я…

Она подняла руку.

— Не продолжай, это неважно. Они и так думают, что ты псих. Наверное, болтовня с самим собой для тебя обычное дело.

Сжав челюсти, я показал ей мобильный в руке.

— Спикерфон.

Алона выгнула бровь.

— В этом старье есть спикерфон?

— Нет, но они, — я махнул рукой на сидящих в машинах людей, ждущих у стоп-линии когда можно будет повернуть, — не знают об этом. — Мобильные со спикерфоном или, еще лучше, с блютусом — прекраснейшее изобретение, позволяющее лично мне делать вид, что я говорю с кем-то, кого никто не видит. Для всех стало настолько привычным видеть человека, говорящего в воздух, что в половине случаев никто даже не посмотрит, есть ли у него телефон. И мне не нужно выдумывать не очень правдоподобную ложь. Как-то раз в шестом классе мама застукала меня болтающего с самим собой, и мне пришлось солгать ей, что я учу свою роль для спектакля. Папа-то знал в чем дело, а вот мама полгода мучила меня вопросами, когда же будет показан спектакль и может ли она купить билеты на него.

— Вот как. — Алона задумалась на секунду. — Очень умно.

Я воздержался от саркастического ответа. В настоящий момент я нуждался в ней и не хотел, чтобы она сбежала.

— Так что ты там поняла?

— Ах да. — Она тут же оживилась. — Я думала о том, что ты сказал, о решении моих проблем и переходе в духовный мир. — Алона сделала акцент на выбранном термине и стрельнула в меня предупреждающим взглядом.

Я невинно поднял руки, показывая, что не собираюсь возражать. Не хочет, чтобы ее называли призраком? Ладно. Мне все равно. Даже если она им и является.

— Вот только у меня ничего не вышло. Я пыталась общаться. Ну, знаешь, знаками показывала свое присутствие, опрокидывала вещи…

У меня отвисла челюсть.

— Ты пугала людей?

— Нет, я пыталась общаться. И я не виновата в том, что они перепугались. К тому же, они это заслужили, — сказала она, защищаясь.

— Когда ты делала это? — резко спросил я.

— Вчера, когда ты был в стране грез и фантазий.

Я потер лоб. Это чудо, что она все еще здесь. Ничто не истощает так призраков, как попытки причинить кому-либо вред. И когда энергии у них остается совсем чуть-чуть, они исчезают… навсегда.

— Что именно ты сделала?

— А тебе какое дело? — огрызнулась она.

— Просто скажи мне. — Мне нужно было знать, сколько энергии она потеряла. Она может в любую секунду исчезнуть на веки-вечные, и тогда прощай мой план.

Алона поддела одним ногтем другой ноготь.

— Ну, среди прочего, я побывала в гостях у бывшей подружки и перевернула парочку вещей, пока она обжималась с… — она скривилась от отвращения, — со своим новым бойфрендом.

— Крис и Мисти. — Я вздохнул. — Это не они твое незавершенное дело.

— Откуда ты знаешь?

— Оттуда, что насколько я понял, ты даже не знала о них до вчерашнего дня. То есть, ты узнала о них только после смерти, когда уже застряла здесь. — Я видел, что ей не хотелось верить мне. — Ладно, проехали. Ты напугала их?

На ее губах появилась самодовольная улыбка.

— Ага, немного. — Алона помолчала, затем наклонилась ближе ко мне, вся напряженная от возбуждения. — Это было непередаваемо. Я хотела скинуть фотографии с собой, чтобы они поняли, что это я. — Она нахмурилась. — Но там почти не осталось моих снимков, так что я столкнула только одну фотку, а они даже не заметили этого, потому что слишком громко играла музыка…

— Алона, — попытался прервать ее я. Она говорила, а кончики ее пальцев становились прозрачными.

— Тогда я решила найти ее альбом выпускников…

— Алона!

— Что? — Она раздраженно взглянула на меня.

Я схватил Алону за запястье и поднял исчезающую руку к ее лицу.

Ее зеленые глаза расширились.

— Вот черт, только не это опять. Вчера, при любой попытке общения, я все время исчезала… в то, другое место. — По ее телу прошла дрожь. — Которое я не могу вспомнить.

— А может это и есть ключ к разгадке? — пробормотал я, отпустив ее запястье прежде, чем оно исчезло совсем. — Скажи что-нибудь приятное, — велел я.

Алона прищурилась, глядя на меня.

— В твоих мечтах.

— Не обязательно обо мне, — сказал я с некоторым раздражением. — И даже лучше — не обо мне, потому что твои слова должны быть искренними.

— Да о чем ты? — уставилась она на меня.

Я поборол желание встряхнуть ее.

— Послушай, у меня нет времени сейчас тебе все объяснять. Твои лодыжки уже исчезли.

Она взглянула вниз на свои ноги без ступней и взвизгнула от ужаса.

— Скажи что-нибудь приятное, — повторил я. Во мне росла паника. Если Алона вчера «общалась» весь день, то это мог быть ее последний визит в Междумирье.

— Почему ты мне помогаешь? — спросила она.

— Почему тебя это волнует? — резко ответил я. — Просто сделай это.

— Уилл? Все в порядке? — раздался справа от меня голос Джуни.

Я огляделся в поисках черного Фольксвагена Жука Джуни, с нарисованными на дверце водителя черепом и скрещенными костями. Он стоял на дороге перед стоп-линией. Джуни опустила окно, чтобы лучше меня видеть.