пребывание в этом доме практически невыносимым.
И все же я продолжаю наблюдать за ней до самого конца – с каким-то мазохистским удовольствием. Смотрю и никак не могу оторвать взгляд. Заставляю себя уйти, но ноги будто приросли к полу.
И только когда она выбирается из воды и торопливо закутывается в халат, я отступаю в темноту и ухожу в сад, где выкуриваю несколько сигарет сразу – одну за другой. Ни одна из них не приносит мне облегчения, потому что сделать это может только Мариана.
Но к ней я не притронусь никогда.
Мариана
Ливень играет мелодию, которую крыши разносят по улице стонами водосточных труб и дребезжанием металла. Очередная вспышка молнии заставляет меня поежиться и выбраться из воды. В бассейне тихо, не слышно никаких других звуков, кроме моих шагов и стука капель о стекла окон. Я торопливо заворачиваюсь в халат и завязываю пояс. Блики на поверхности воды рисуют узоры, и если долго смотреть на них, то кажется, что вода живая, и разговаривает с тобой.
Отжав волосы, я вдруг застываю. Мне кажется, кто-то смотрит на меня из темноты у приоткрытой двери, ведущей в коридор. Сглотнув, делаю осторожный шаг, но тьма остается неподвижной. Тем не менее, я более чем уверена – он там. Кай. Я чувствую, как его холодные глаза буравят меня, исследуя каждый сантиметр моего тела.
– Кто здесь? – Спрашиваю.
Мой голос эхом разносится по бассейну. Но ответа не следует.
И тогда я, прихватив рукой ворот халата, решительно пересекаю помещение и ступаю в темноту. Никого. Из коридора льется тусклый свет – там тоже пусто.
Я щелкаю выключателем и еще раз оглядываюсь. Кроме меня здесь только шум дождя. Но это верно лишь отчасти. Я совершенно отчетливо ощущаю его запах. Точно так же пахнет его гель для душа, который стоит на полке в ванной рядом с моим. Запах с характером – ментол и фруктово-цитрусовые нотки – легкие, точно привкус жевательной резинки. Соблазнительный, опасный и дерзкий аромат.
Кай был здесь.
И он наблюдал за мной.
Моя кожа вспыхивает, по спине разбегаются ледяные мурашки. Надев тапочки, я быстро поднимаюсь наверх и запираюсь в комнате. Моя грудь высоко поднимается и тяжело опускается от сбившегося дыхания. Мне начинает казаться, что и здесь воздух пропитан его запахом. Он повсюду, он преследует меня…
Паника клокочет в горле и расползается щекочущим ощущением внизу живота. Никогда еще страх не был таким парализующим и таким… привлекательным. И я понятия не имею, что с этим делать. За что бы ни взялась – мысли упорно возвращаются к тому, кто живет от меня через стену. Даже плаванье в прохладной воде не помогло избавиться от этих переживаний.
Я подхожу к окну и долго смотрю на капли, сбивающие пыль с деревьев и врезающиеся в стекло. Это зрелище меня буквально гипнотизирует, помогает привести дыхание в норму. Но через минуту в тени выступа над верандой вдруг мелькает красный огонек – кончик сигареты, и я испуганно отшатываюсь от окна.
И снова волнение затапливает меня с головой. Я думаю об этом парне только потому, что он выводит меня из себя. А еще потому, что Кай преследует меня на каждом шагу. Нужно просто ограничить количество наших с ним встреч – не сталкиваться по утрам в ванной, а по вечерам в гостиной, не видеться в университете все остальное время. И тогда все пройдет.
Нам нужно держаться друг от друга подальше – просто как дважды два.
* * *
– Это катастрофа. – Заявляет Алина с порога.
Я топчусь в дверях ее дома, не понимая, что бы значили эти слова.
– Ужасно. – Морщится она, оглядывая меня. – Ты не можешь пойти на вечеринку к Максу в таком виде.
– А что не так с моим видом?
– Ты похожа на мою маму, а она трудится бухгалтером в центре занятости. Если откроешь ее шкаф, увидишь, что там висит целая батарея таких вот отвратительных платьев и штук пять… – Алина берет кончиками пальцев меня за рукав, – таких вот отстойных жакетов родом из нулевых. Скажи честно, ты сняла его с бабушки Турунен?
– Нет. – Я дергаю плечом, высвобождаясь. – Вообще-то, это нестареющая классика! Основа любого гардероба!
– Тебя обманули. – Обходит меня вокруг подруга. – Можешь плюнуть в лицо тому, кто это тебе сказал.
– О, привет. – В коридоре появляется женщина, чем-то отдаленным напоминающая Алину. Поменьше косметики, спокойнее тон волос, опрятнее в одежде: должно быть, это ее мать. – Ты Мариана?
– Да, здравствуйте. – Тяну руку.
– Это моя мама. – Сообщает Алина, строя гримасу.
– Очень приятно. – Пожимаю ладонь женщины.
– Отличное платье. – Улыбается она. – И жакет.
Показывает мне большой палец вверх.
– Видишь? – Разводит руками подруга. – Все плохо. Маман уже пятьдесят, а ей нравятся твои шмотки. Что это значит? Это значит, они – ка-таст-ро-фа!
– Эй, у Марианы стильные вещи! – Возмущается женщина.
– Вот. – Выразительно подтверждает Алина.
– Ты лучше на себя посмотри, – не выдерживает ее мать, – натянула на себя какую-то… клеенку!
– А вот такой должна быть реакция, если ты одета подобающим для вечеринки образом. – Указывая на нее, поясняет подруга.
Мне становится жутко неловко, но я пытаюсь улыбнуться.
– Идем. – Тянет меня за руку Алина. – Подберем тебе что-нибудь подходящее.
Она заводит меня в свою комнату и закрывает дверь.
– Ник подвезет нас до дома Лернеров. – Подруга открывает шкаф и достает какую-то атласную зеленую комбинацию. – Вот. – Протягивает мне. – Быстро надевай. – Подходит ближе и беззастенчиво оттягивает ворот моего платья. – Ох, ну слава богу, хоть нижнее белье не старушечье!
– Что?
– Переодевайся, говорю, мы и так опаздываем.
Пока я снимаю свою одежду и втискиваюсь в комбинацию, Алина колдует у зеркала: подрисовывает себе яркие фиолетовые стрелки и цепляет к ушам массивные пластмассовые серьги.
– Так как там твой братец? – Спрашивает она.
– Кай? – Я поправляю грудь. Мне не нравится, что она слишком натягивает ткань. На мой взгляд, смотрится вызывающе. – Я старалась всю неделю держаться от него подальше. Если честно, я его боюсь.
– Почему? – Алина подкрашивает губы ярко-красным.
Пожимаю плечами.
– Ну… Он меня ненавидит и даже не пытается скрыть этого. Считает, что мы с мамой виноваты в том, что его отец ушел из семьи, и постоянно пытается унизить меня: грубит, смеется, обзывает.
– А что если это не ненависть?
– Что тогда? – Я подхожу к зеркалу.
– Предварительные ласки. – Усмехается Алина и поворачивается ко мне. – Ты его привлекаешь!
– Что… – У меня пересыхает в горле.
– Ты не можешь не привлекать, детка. – Она с улыбкой поправляет на мне платье. – Уверена, Макс Лернер кончит себе в