Читать интересную книгу Современный венгерский детектив - Андраш Беркеши

— А вот что. На обратном пути Беата споткнулась и слегка повредила ногу. Мимо как раз проезжал Меннель. Он пригласил женщин в машину и подвез до кемпинга. А вечером он позвал нас всех на ужин.

«Парень врет уже совсем гладко, — подумал Шалго, слушая, как Салаи принялся расписывать, что они ели за ужином… — Интересно, сначала инженер с трудом мог вспомнить Меннеля, это „готическое строение с лицом в стиле барокко“, а сейчас вспомнил даже, что и в каком порядке подавали на стол».

— Меннель говорил по-венгерски? — неожиданно спросил Фельмери.

— Нет, не говорил.

— А на каком языке шла ваша беседа?

— Беа и ее мать говорили с ним по-немецки, а я по-французски. Меннель, правда, слабовато знал французский.

— А почему вы говорите о нем в прошедшем времени: «знал»? Разве теперь он лучше знает этот язык? Или… — Фельмери не закончил фразу, заметив, что своей репликой смутил инженера.

— Что вам, собственно говоря, от меня угодно?

— Отвечайте на вопросы, — спокойно сказал Фельмери. — Итак, почему вы говорите о Меннеле в прошедшем времени?

— Потому что встречался я с ним в прошлом году.

— С тех пор вы слышали о нем что-нибудь? Может, письма от него получали, открытки? — Фельмери уже собирался перейти в наступление. «Присутствие Шалго, — подумал он, — меня совершенно не смущает. Скорее, наоборот, вселяет в меня уверенность…» Улыбка старого детектива и впрямь подбадривала лейтенанта. Шалго словно говорил ему, что все идет как нужно. Накануне они условились, что не будут опровергать ответы Салаи, чтобы не раскрывать перед ним свои карты. Было ясно, что инженер старался уйти от разговора о характере своих связей с Меннелем. И наверняка не без оснований.

— О Меннеле я больше ничего не слыхал. Писем от него не получал.

— А ваша невеста? — с непроницаемым лицом спросил лейтенант. — Или ваша будущая теща?

— Не знаю, чего ради стал бы писать Меннель моей невесте? — Салаи с неподдельным удивлением посмотрел на лейтенанта. Однако Шалго заметил, что в его взгляде промелькнуло беспокойство.

— Да, действительно, чего ради стал бы он писать Беате? — переспросил Фельмери.

Шалго словно пробудился от сна, откусил конец сигары и закурил.

— Возможно, ты хотел выяснить, не была ли невеста инженера Салаи в дружеских отношениях с этим «готическим» иностранцем и не намеревались ли они продолжать свои отношения и в Венгрии? Ведь именно в таком случае Виктор Меннель и мог писать Беате Кюрти. Это ты имел в виду?

— Да, именно, — подхватил Фельмери и посмотрел в упор на инженера.

Тот встал, почти заслонив собой окно.

— Я решительно протестую против такого тона, — сказал Салаи. Лицо его побагровело, голос задрожал от возмущения. — Вы не имеете права! Понятно? Вас не для того содержит государство, чтобы вы порочили честных людей гнусными и оскорбительными инсинуациями. Кто вам позволил пятнать честь моей невесты? Вы знаете, как это называется? Злоупотребление властью. И я вовсе не обязан безропотно выслушивать все это.

— Вы совершенно правы, — согласился Фельмери. — И я на вашем месте не стал бы терпеть, если бы мою невесту без всяких оснований попытались очернить.

— Тогда почему же вы осмеливаетесь клеветать на Беату? — спросил Салаи и нервным движением потянулся к рюмке с коньяком.

— Только я вовсе не клевещу на вашу невесту. И вам это отлично известно.

Рюмка задрожала в руке Салаи.

— Что мне известно?

— А то, что ваша уважаемая невеста была любовницей Виктора Меннеля.

Салаи, опешив, уставился на лейтенанта. Затем, так и не выпив, он поставил рюмку на стол.

— Ложь! Откуда вы это взяли?! — спросил инженер хриплым голосом и шагнул к Фельмери. Солнечный свет упал на одутловатое лицо Салаи, сейчас оно показалось Шалго болезненно-зеленым.

— Сожалею, но это правда. И если вам это было неизвестно, тем печальнее. Но при случае вы все же порасспросите об этом свою невесту.

Салаи, ошарашенный ответом, опустился на кровать и тупо уставился в одну точку. Губы его приоткрылись, словно он хотел что-то сказать. Но он так ничего и не произнес, а лишь глотал открытым ртом воздух, как рыба, выброшенная на песок.

— Послушайте, Салаи, — заговорил доброжелательным тоном Фельмери, — мы вас понимаем. И готовы даже не считать ложью или, скажем, попыткой ввести нас в заблуждение ваше упорное нежелание вспомнить не слишком приятные для вас события. В конце концов, никому не захочется рассказывать о том, как его обманула невеста. Но все дело в том, что господин Меннель убит, и мы ведем расследование по этому делу.

— Убит? — тихо повторил инженер.

— Вы не знали этого?

— Нет. — Темно-карие глаза Салаи по-прежнему были устремлены в одну точку, подбородок был опущен на широкую грудь, руки, сжатые в кулаки, тяжело висели вдоль тела.

Неожиданно в разговор вступил Шалго:

— Каким видом спорта вы занимаетесь, Салаи?

— Никаким. У меня нет на это времени. Я по горло занят своей проклятой работой.

— Я потому спросил, что уж больно у вас развитая мускулатура. А с какой руки вы обычно бьете? С правой или с левой?

Фельмери с интересом следил за вопросами Шалго. «Старик» начал «путать карты», — подумал он. — Теперь, когда мы уже убедились в том, что Салаи запирается, он решил перейти в наступление. Любопытно, что на это ответит инженер?»

— Бью? — переспросил Салаи, снова пытаясь повторением вопросов выиграть время.

— Да, бьете.

— Я не имею обыкновения драться, — ответил инженер. — Наверное, кто-нибудь вам что-то наговорил на меня. Вот ведь клеветники!

— Беату вы какой рукой ударили по щеке? И за что? Неужели в приливе нежных чувств? Или, может, ей нравится, когда ее бьют? Сомневаюсь… И тем не менее вы ее ударили. — Шалго посмотрел в лицо Салаи; оно опять начало багроветь. Инженер молчал. — Давайте говорить начистоту. По нашим вопросам вы давно уже могли догадаться, что мы знаем о вас немало. Наверно, вы понимаете, что и пришли мы к вам и разговор этот начали не случайно… Когда вам стало известно, что Меннель приехал в Венгрию?

И Салаи понял, что лгать бессмысленно.

— Когда Без получила письмо от Меннеля, я отобрал его и запретил ей встречаться с ним. Мы поссорились, я ударил ее по щеке.

— Вот видите, это уже совсем другое дело. Разумеется, это еще не все. — Шалго вынул носовой платок, отер лоб и, встав с кресла, медленно прошелся по комнате. — А вы когда встретились с Меннелем? — спросил, он, остановившись у столика.

— Я не встречался с ним! — с отчаянием в голосе воскликнул Салаи.

Шалго как бы машинально взял в руки дневник инженера и со скучающим видом рассеянно стал перелистывать его. Потом поднял глаза на Салаи.

— Где вы находились девятнадцатого и двадцатого июля? — спросил Фельмери.

— Здесь. В Балатонфюреде.

— Вы снова говорите нам неправду, Салаи, — спокойно возразил Шалго, продолжая листать дневник. — Даже в вашем рабочем дневнике записи в эти дни, как я вижу, сделаны не вами. Почему? Может быть, у вас болела рука?… Не делайте глупостей, Салаи. Многие утверждают, что девятнадцатого вечером видели вас вместе с Меннелем в кафе, а позднее вы гуляли с ним по берегу озера. И разговаривали по-французски.

— Уж не меня ли вы подозреваете в убийстве Меннеля?

— А откуда вам известно, что его убили? — спросил Фельмери.

— Вы же сами сказали!

— Значит, до этого вы не знали?

— Что вам от меня нужно?! — почти выкрикнул Салаи. — Арестуйте меня! Это в вашей власти. Вы можете сделать со мною все, что вам заблагорассудится.

— Если вы и дальше будете так же глупо себя вести, то не исключено, что вас арестуют, — невозмутимо сказал Шалго. — Послушайте, друг мой, что я вам обо всем этом расскажу. В прошлом году вы познакомились в Италии с Виктором Меннелем. Тогда же вы узнали, что ваша невеста стала его любовницей. Вы сначала рассвирепели, но потом почему-то закрыли на это глаза. Вернувшись домой, вы даже не порвали с Беатой. Почему? Более того, вы договорились с Виктором Меннелем, что, когда он приедет в этом году в Венгрию, вы, так сказать, уступите ему на время девушку.

— Кто наплел вам всю эту чушь? И вообще что вы обо мне думаете? Я что, альфонс, по-вашему?

— Вот именно, альфонс! — Шалго заметил, что лицо у Салаи передернулось, а руки сжались в кулаки. — Когда же Беата не пожелала встретиться с господином Меннелем, вы влепили ей пощечину.

— Я дал ей пощечину как раз за то, что она хотела с ним встретиться.

— Это дешевая отговорка, друг мой. Впрочем, ошибаются и те, кто подозревает вас в убийстве. Меннеля убили не вы. Для этого вы слишком трусливы. К тому же у вас и не было причин для этого. Наоборот, вы были заинтересованы, чтобы Меннель жил как можно дольше и как можно чаще приезжал в Венгрию. А скажите-ка, Салаи, за сколько банкнот вы продали ему свою невесту?

— Ну, вот что, хватит! — произнес угрожающим тоном инженер.