Нет, на такое я не способна! Терпеть не могу шумные детские праздники. Может по этому, не стремлюсь пока завести собственного отпрыска. Никаких материнских чувств глядя на современных детей в супермаркетах, площадках и так далее, я не испытываю, и сейчас эта новость просто отправляет меня в нокаут!
— Так что подстилка, заканчивай быстрее с тортиками и оденься более подобающе, если не хочешь чтобы родственники Романа и Зара окончательно приняли тебя за шлюху!
Значит, вскоре в обитель Дракона нагрянет его родня и легендарная бывшая жена! Но мне же не обязательно присутствовать на семейных посиделках своего босса?! У меня своя личная жизнь в конце-концов тоже есть!
***
— А ты не много на себя берешь, а Эля?
Мы обе вздрогнули, обернувшись на дверь. В проеме, сложив руки на могучей груди на нас взирает Романов.
— Ох, Ром, привет! — покачивая бедрами, затянутыми в черные эластичные легенсы, не удосужившись снять шпильки, Эля цокает по голой плитке к боссу.
тянется к нему, чмокает в щеку, на что щека шефа дергается, а сам он нахмуривается.
— Что ты тут делаешь?
— Вот решила приготовить тебе сюрприз, помочь с организацией вечеринки, — метет хвостом вертихвостка.
Роман опускает уголки губ еще ниже.
— У меня есть, кому мне помогать, — он не спеша оглядывает меня с головы до ног.
Будто рентгеном просвечивает. Мне аж хочется натянуть его футболку, прикрыть ею голые коленки, бесстыдно выпирающие из-под подола.
— Как дела, Алиса? — подходит он ко мне и встает за спиной.
Вроде не касается, но чувствую жар близко-близко, словно между нами не существует слоя одежды.
— Вижу, ты неплохо справилась.
У меня аж щеки зарделись. Это он что сейчас делает? Хвалит меня? Такое тоже возможно?
— Что ты еще успела сделать?
— Торты и коктейли. За капкейки еще не бралась. — честно отвечаю, судорожно втягивая воздух через рот — Нос забит из-за простуды.
— Принеси торты. — какой-же у него голос сексуальный, когда он не орет благим матом, такой низкий, бархатный, с хрипотцой! Разговаривал бы он всегда так, цены б ему не было!
Иду к холодильнику. Достаю свои «шедевры». Под двумя парами прожигающих меня глаз. Причем одна пара, Элина, явно от души желает мне поскользнуться и уронить два часа работы к чертям собачьим.
— А ковер-то чего скрутила? — той самой хрипотцой вопрошает Дракон.
Еще и подстебывает, гад такой! Я уже почти на грани. Надо в конце-концов что-то ответить им обоим, а то нашли дуру, чтобы помыкать ею!
— Вы же не хотите, чтобы ваши детки полакомились мяском вместо десертов? — невинно поднимаю я бровь.
— Фу! — хмыкает босс, ухмыляясь, — Ну и язычок у тебя острый, Сладкая!
А сам довольный, видимо тем, что ему снова удалось меня раскачать. Вот и пойми потом этих работодателей!
Эля же стоит как рыба, с поехавшей от нашего специфического общения челюстью.
— Открывай тортики.
Я снимаю крышки с блюд, немного боязливо. А ну как торты расползлись, или декорации какие упали. Но я зря паникую. Всё в целостности и сохранности.
Кондитер придирчиво оглядывает каждый десерт, потом поднимает на меня заинтересованный взгляд.
— Примитивно, конечно, но научишься. Задатки в тебе есть! Главное все выполнено аккуратно, с душой.
Интересно, как он душу тут учуял, специалист такой! Хоть я и ворчу и комментирую его действия про себя, но мне очень приятно. Ведь это похвала, пусть и такая скупая, завуалированная, но все же похвала от гения кондитерской индустрии! Вот вам, дорогой Роман Олегович! Я не только отчеты способна на компьютере набирать, а еще и на изготовление десертов гожусь!
— Тащи капкейки, сейчас будем их топинговать.
Пока я вытаскиваю отпеченную основу для будущих пирожных, Дракон выходит ненадолго. Эля на всех порах было ринулась за ним, но была остановлена предупреждающим:
— Ты хотела украшать квартиру? Вот и украшай! Мне нужно помочь моей красавице! — и Дракон бросает на меня такой взгляд, от которого жар моментально приливает к щекам и к низу живота, тягуче прострелив сладкой болью все нервы.
Эля же бросает в меня ядовитую стрелу ревности.
Возвращается босс почти сразу. Я едва успеваю разложить разноцветный крем по кондитерским мешкам с разными насадками. Кондитер переоделся в привычные джинсы, черную футболку, обтянувшую все его внушительные мышцы. Идеально прорисованный хищный дракон на предплечье выглядывает из-под короткого рукава.
Эля судорожно облизывает пересохшие губы.
— Ты еще тут? — хмуро обращается к ней Дракон.
— Да, я обдумываю, как мне лучше задекорировать прихожую. — Эля томно обрисовывает взглядом каждую выпуклую рельефную мышцу своего любовника, явно мечтая повторить это своим языком как минимум.
Дракон же на это никак не реагирует. Он подходит ко мне вплотную и властно приказывает, щекоча горячим дыханием где-то поверх ушка:
— Начинай!
Руки трясутся! Что за черт? Они реально трясутся от его близости! Я судорожно глотаю воздух приоткрытым ртом, мысленно перекрестившись начинаю вырисовывать розочку на заготовке.
И тут коварный кондитер меня толкает. Не сильно, но розочка смазывается неаккуратной массой! Как пить дать, специально толкнул! Я замерла со злостью. Сейчас еще и меня обвинит в «рукожопстве»!
— Сладкая, — его голос вибрирует бархатной хрипотцой, — Смотри, вот так надо! Он кладет свои могучие ладони по верх моих, приобняв меня таким образом, плотно прижав мое тщедушное тело к своим бедрам и животу.
Слегка надавливает на мои пальцы, сжимающие в свою очередь мешочек с кремом, и отсаживает аккуратный совершенный лепесток поверх аппетитной корочки капкейка.
— Вот так, — приговаривает он, но по факту мурлычет мне прямо в ушко, — плавно, не торопясь, мазок за мазком. Ты же художник, Сладкая, а это — твой холст. Полюби его! Почувствуй его!
Украдкой смотрю на перекошенное от злости лицо Эли. Этот гад ее специально провоцирует! Своими заигрываниями со мной он доводит её до крайней степени ревности. Но зачем? Через какое-то мгновение самолюбие Эли не выдерживает подобного фиаско, и скрипнув каблуками по плитке, она бросается на утек из кухни.
— Зачем вы это делаете?! — шиплю я на него, пытаясь выпутаться из захвата.
— Указываю ей ее место. — хмыкает он мне в макушку, даже не удосужившись отпустить.
— И мне тоже вы этим указываете?! Что я вам сделала?!
Я довольно ощутимо пинаю его в живот локтем, но для его пресса и кубиков, из которых он состоит, этот тычок, всё равно что поглаживание.
— Отпустите немедленно!
Дракон нехотя отходит от меня, продолжая доделывать свою долбанную розочку.
— Сладкая, ты чего бунтуешь? Щас выведешь меня, выкину нахрен!
И это становится последней каплей. Господи! Что я вообще тут делаю? У чужого мужика, пусть и такого сексуального, но абсолютно поехавшего на всю голову! Да еще в его футболке, на его кухне! И выслушивая помои ревнивого бреда его бывшей или нынешней любовницы?!
Я молча сдираю с себя фартук, что повязала во время работы — фирменную футболку от Гуччи не хотелось пачкать, выкидываю его на пол, еле сдержавшись в последний момент и не зашвырнув им в надменную рожу шефа, следую примеру Эли.
— Сладкая ты чего?
Оказывается, кондитер кинулся за мной вдогонку. Не обращая внимания ни на него, ни на застывшую Элю, я шмыгаю в комнату хлопнув перед носом босса дверью. Сейчас переоденусь и уйду нахрен! И с этой квартиры и с этой фабрики! Черт с кредитом! Найду другую работу. С нормальным графиком и адекватным начальством.
— Алиса! — орет кондитер снаружи, — Алиса, открой! Чего ты взбрыкнула?
***
Путаясь в штанинах стремительно натягиваю на себя джинсы. Выныриваю из майки и ныряю в свитер. Дверь содрогается под мощным натиском и руганью босса. Эли не слышно. Наверно, подобный цирк она видит впервые в жизни.
— Я щас дверь снесу! — ревет Романов.
Похер. Я уже почти одета. Осталось забрать свой рюкзачок, курточку, обуться и вперед — на свободу.