спасти. Пойдем со мной, пока не поздно! – она подошла сзади, так близко, что повеяло холодом.
Вероника развернулась, и слабо шагнула навстречу бабушке. В глазах той было ликование. Она чует ее страх. Ника встала прямо перед ней, собрала последние силы, и вонзила в нее меч.
– Царствие тебе небесное, бабуля!
«Бабуля» тут же рассыпалась в пыль, и все зашумело с новой силой. Но у Ники подкосились ноги и она упала.
***
Она плыла в темноте, которая мягко ее окутывала и погружала в безмятежность. Но где-то вдалеке она слышала голос, он о чем-то просил, звал ее куда-то. Но темнота не хотела ее отпускать. Да и зачем? Здесь спокойно. Спокойно… А почему должно быть иначе? Должен быть шум.
Сознание стало возвращаться. Стали всплывать картинки прошлого. Проректора уносит тень. Она стреляет в людей, боль отдает в плечо. Бегут люди и превращаются в кошек. Идет сражение. Бабушка. Мертвый Влад, Женя и Любочка. Отчаяние. Ложь. Она вонзает меч в бабулю. Если это ложь, то, что тогда правда?
Надо открыть глаза и узнать. Еще этот голос, что ему надо? Он зовет. Куда? К нему? В рот залилась какая-то жидкость. Фу, мерзость. Давит усталость. Надо отдохнуть, и с новыми силами, попытаться открыть глаза. И спросить у голоса, что ему надо.
***
Вероника открыла глаза и огляделась. Она лежала на тюфяке, в доме Уорфика. В комнате было пусто. Тишина резала по ушам. Нахлынули воспоминания. Слезы потекли из глаз. Она понимала, что это неправда, но это было так жестоко.
Дверь открылась, и вошла сестра с девушкой-кошкой. Варя сразу бросилась к Нике.
– Милая моя, хорошая, ты очнулась! – причитала сестра.
– Все хорошо? Все целы? – первым делом спросила девушка.
– Да, все хорошо. – отозвалась от двери кошка.
Ника разрыдалась.
– Ты чего? – обняв ее, успокаивала Варя.
– Там была бабушка, – сквозь слёзы и всхлипы, начала рассказывать девушка, – Она меня звала с собой, а потом показала, что все мертвы. Все. И на улице тоже! – она обняла крепче сестру, – Я сперва поверила. И так напугалась, так плохо стало. Но, потом, я поняла, что это ложь! В этом видении, не было детей и котов! И я… я… я ее уби-и-ила! – Ника начала рыдать с новой силой.
– Это была не твоя бабушка, – сказала ласково Диана, – А маркан. Так они питаются эмоциями, иссушая человеческую душу. Ты молодец, не поддалась. – девушка подошла и погладила ее по голове.
На звуки плача в дом забежали остальные.
– Очнулась! – прокричала Любочка, и кинулась ей в объятия.
– Как ты? – спросил Влад.
– Уже нормально! Спасибо вам, всем. Извините, что доставила проблемы.
– Представляешь, – начал Степа, – дети отказались покидать этот мир, пока ты не придешь в себя!
– И сколько это длилось? – неуверенно спросила Ника.
– Трое суток. – за Степу ответил хмурый Александр.
– Ей надо отдохнуть, – вставила кошка, – она еще слабая.
– Но что это с ней было? – Спросила Соня.
– Потеря крови, плюс усталость. – ответила на вопрос Дафна. – Да и встреча с марканом не прошла бесследно.
– Это опасно? – тревожилась за подругу София.
– Пойдем, – сказала Варя, – Я вам все расскажу с ее слов. Александр Юрьевич, Вы идете?
Уже все вышли, сестра стояла в дверях, и вопросительно смотрела на проректора.
– Сейчас. – нахмурился тот, – Сейчас выйду. Иди.
Сестра улыбнулась, и вышла.
Глава 16
Александр стоял около двери.
– Теперь мы поменялись местами. – с улыбкой проговорила девушка. – Присядьте, пожалуйста, мне неудобно смотреть на Вас снизу вверх.
Мужчина послушался. Он молча смотрел на нее.
– Со мной все в порядке. – пыталась она оправдать себя.
– Теперь, да. – кивнул проректор, и нежно продолжил: – Как ты меня напугала. Ты всех напугала!
– Но я не специально! – она смотрела в его зеленые глаза, пытаясь найти во взгляде подтверждение его слов.
– Я ведь просил, чтоб ты не шла туда! – укоризненно проговорил Хорин и отвернулся от нее.
– Там была не я одна! – потом до нее стало доходить. Она попыталась заглянуть ему в глаза, но он их отводил в сторону. – Почему, Вы не хотели, чтоб именно я туда шла?
Он молча опустил взгляд в пол.
– Александр Юрьевич?
– Просто, ты похожа на одну девушку, которую я потерял. – сухо ответил тот.
Девушка расстроилась. Догадка не подтвердилась. Обидно.
– Но я, не она! Не держите прошлое. – Ника коснулась его ладони.
Он опустил вторую ладонь сверху, и взглянул ей в глаза. В них было столько боли и отчаяния.
– Я знаю, ты – не она. – подтвердил он.
Вероника сидела близко, и видела каждый волосок, на небритом подбородке, каждую морщинку. Он погладил ее по щеке. Ника потянулась вперед, Александр ей на встречу. Но, на улице что-то загремело, и момент был упущен.
– Тебе надо отдохнуть. – провел по щеке рукой, обвел контур губ большим пальцем, и что-то бормоча под нос, поднялся и вышел.
Даже не оглянулся. Но, что это было? Неужели, я ему нравлюсь?
Девушка опять уснула. Кошмары больше не снились.
В следующий раз, она проснулась ночью. На стуле, возле ее тюфяка, кто-то сидя кемарил. Больше никого видно не было. Она пошевелилась, и фигура на стуле проснулась. Подойдя к ней, попала в свет луны, и она узнала проректора.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он.
– Хорошо. Почти, полна сил.
– Мы по очереди дежурим около тебя.
– Дети ушли домой?
– Почти все. Любочка взяла с меня обещание, что позову ее учиться у нас. Остался только Женя.
– Почему?
– Сказал, его никто не ждет дома.
– Как так? А отец? Дядя?
– Он два года уже, как сирота.
– Как жалко. Бедный.
– О себе бы подумала. – буркнул Александр.
– Что мне думать о себе?
– Все эти дни, я места себе не находил. Винил себя, что не уберег.
– То есть, думали о себе, а не обо мне? – ехидно спросила Ника.
– Нет. – он опустился рядом с ней, и обнял ее. – О тебе.
– Мне было страшно, только когда бабушка – маркан показала мне, что все погибли. – она прижалась к его груди.
– Не переживай, все хорошо, все прошло. – поглаживая ее по спине и по голове, шептал какая она молодец. Что не поддалась, что справилась, какая она отважная и хорошая.
Он не заметил, как начал целовать ей макушку, около уха, висок… Девушка повернула голову и подставила губы для поцелуя. Он не заставил себя ждать. Поцелуй был сладкий, нежный, робкий. Ника обняла мужчину за шею, и притянула поближе к себе. Тот стиснул ее в объятиях, и поцелуй стал сильнее, напористее, жарче,