Знаменская, 7. — Воину.
«Не знаю, — пишете вы, — напечатаете вы меня или вставите перо».
Не будучи осведомленными в цели и полезности этой загадочной операции, от напечатания стихов отказываемся.
Москва. — А. Бончалов…
Боже! Что это? Рукопись в двенадцать листовых страниц?! Что они со мной делают? Они льют мне рукописи на голову? Матушка! Матушка!! Пожалей своего несчастного сына…
Николай АГНИВЦЕВ
Гимн
Е(го) В(ысоко)Б(лагородию)
Ивану Ивановичу г-ну Иванову
Гремите, бубны и фаготы,
Со всем усердием в кредит, —
Сегодня, милые, работы
Нам очень много предстоит.
Пылая жаром, что экватор.
Пою, как сотня теноров.
Тебя, коллежский регистратор
Иван Иваныч Иванов.
Обужен, сплюснут, без отметин,
В семи водах прокипячен.
Он вездесущ, хоть незаметен.
Он тот, чье имя — «легион».
И на картине Мирозданья
Он — фон гигантского холста.
На коем в дерзком сочетанье
Горят эффектные цвета…
Ах. как бы выглядели сонно
Герои шпаги и чернил,
Когда бы — собственной персоной. —
Он их в веках не отменил?!
Пусть он уйдет — и потускнеют
В один момент герои те…
Ведь звезды всех сортов умеют
Блистать лишь только в темноте!
Богат спиной, с душой ручною,
С упругим лбом — покрепче скал, —
Он создан матерью-землею
Для равновесья всех начал.
Ахиллов прытких, как омаров,
Он тянет вежливо назад.
Он ловит за ноги Икаров,
Он учит разуму щенят.
Он — то «земное притяженье»,
Он — та мифическая ось.
Без коих шар наш, в дерзновенье,
Давно б расползся вкривь и вкось.
О, славься ж ты, забытый тленьем,
Титан, засунутый во тьму,
Ты… чай с малиновым вареньем
Предпочитающий всему!..
«Сатирикон», 1913, № 34
«Шашлык на вертеле»
Без платья и белья
Лежит наука кротко.
Не видно у нея
Ни глаз, ни подбородка.
Один сплошной синяк!
«Откуда? — вот вопрос-то!» —
«Синяк? — Да просто так!
И даже — очень просто!» —
«Подбили, значит. Да-с,
Кому, а ей — нет спуску!
Наука ведь у нас
Так… блюдо на закуску…»
Покойся ж на столе,
С филе телячьим в паре.
Шашлык на вертеле.
То бишь — на циркуляре!
1913
В университетской столовке
На катар давно патент
Взял студент со злобы!
Ну-ка, где такой студент.
Без катара чтобы?!
Каша гречневая — 3,
Полбитка — 13.
Хлеб же даром! Знай бери!
Итого — 16.
Если ж вздумаешь когда
Тихо лопнуть с жиру.
То возьми еще тогда
На пятак — гарниру!
Ну, а если твой бюджет
С горя деликатно
Объявил нейтралитет,
Помни: хлеб — бесплатно!
Для студента-голяка
Много ли потребно?
Каша с хлебом, полбитка,
И — великолепно!
1913
Сказка о трех набобах
Где-то давно друг от друга особо
Жили да были три старых набоба…
Верили твердо они с давних пор.
Что, мол, спина — это пыльный ковер.
Но как-то раз их раскаянье взяло,
И порешили они для начала
Так управлять, чтоб всегда без забот
В масле катался их добрый народ.
Первый, второй и задумчивый третий…
И, опираясь десницею в лоб.
Молвил восторженно первый набоб:
«Всею душой устремляясь к народу,
Я упраздняю плохую погоду,
Зонтик огромный воткну в небосвод,
Чтоб не чихал мой любезный народ».
Было торжественно слово второго:
«Я же готов для народа родного
Соорудить грандиознейший мост
В царство далеких, загадочных звезд…
И, умиленные каждый особо.
Слушали третьего оба набоба:
«Я же, для блага отчизны родной.
Просто — возьму и уйду на покой…»
1916
Дама из Эрмитажа
Ах, я устала, так что даже
Ушла, покинув царский бал!
Сам Император в Эрмитаже
Со мной сегодня танцевал!
И мне, до сей поры, все мнится:
Блеск императорских погон,
И комплимент Императрицы.
И Цесаревича поклон.
Ах, как мелькали там мундиры!
(Знай только головы кружи!)
Кавалергарды, кирасиры.
И камергеры, и пажи!
Но больше, чем все кавалеры.
Меня волнует до сих пор
Неведомого офицера
Мне по плечам скользнувший взор!
И я ответила ему бы.
Но тут вот, в довершенье зол,
К нему, сжав вздрогнувшие губы.
Мой муж сейчас же подошел!..
Pardon! Вы, кажется, спросили,