занята подготовкой к новому учебному году. Вчера и сегодня я пропадаю в университете, потому что собираюсь ходить сюда два раза в неделю ближайший год. Папа сказал, что здесь самые лучшие преподаватели и чтобы не терять время я буду впитывать знания уже с этого года. С другой стороны, если я решусь поступать в родном городе, здесь я уже буду чувствовать себя как дома.
Ужин в честь открытия кофейни был провальным. Я не разговаривала ни с кем и не ела, потому что мне не хотелось. Рядом со мной сидела моя мама и просила делать вид, что у меня все хорошо, чтобы не портить другим настроение. Для этого им просто не стоило брать меня с собой.
С Антоном мы, конечно же, никуда не пошли, а просто поругались снова. Надеюсь, на этот раз мы поняли друг друга.
С Давидом мы не виделись, зато переписываемся. И нет не спрашивайте о содержании наших сообщений. Это походит на истерические разборки. Некоторые его сообщения наталкивают меня на мысли, что он как будто следит за мной и знает когда и куда я ходила. Потом я вспоминаю, что он брат Артема и может узнавать некоторые новости обо мне от неё.
Я покидаю университет и отправляюсь к Ане, потому что она хотела узнать обо всем подробнее, а мне сейчас очень хочется оказаться рядом с ней. Мы не созванивались и не договаривались о встрече, но я все равно еду к ней без предупреждения. В прошлом я часто так поступала, и мне казалось, что в её доме я всегда могла найти покой и комфорт, когда мне было не хорошо.
Но не сегодня. Когда я вошла, то в гостиной увидела объект своих мучений. Давид сидел за столом напротив Артема и они о чем-то спорили. Не удивительно, за время, что я узнала их, между этими братьями постоянно какие-то споры. Давид признавался мне, что ему и раньше было трудно найти общий язык с мамой и Артемом. Особенно после того, как на них легли долги отчима, а мама просто сдалась.
За столом так же Никита и Богдан, и они, похоже, что-то отмечают. Я поджимаю губы и мысленно ругаю себя за то, что не позвонила, а вместо этого приехала и помешала им.
Но когда прохожу, понимаю, что нет в моем присутствии никакой неловкости. Кажется мое появление никого не смутило и не огорчило. Разве, что только Давида.
Я занимаю место рядом с Никитой, и он здорово отвлекает меня от моей драмы. Расспрашивает меня вместе с Аней о планах на будущий учебный год, и я узнаю, что он учится в том же университете, в который я буду ходить.
Я не замечаю, как быстро меняется мое настроение и мне становится по-настоящему тепло и комфортно. Как и в прошлом рядом с Аней, но теперь мне комфортно и в окружении всех этих прекрасных мужчин.
Давид не говорит со мной и даже не смотрит, зато за нами наблюдает Аня. В прошлый раз, когда нас прервал Антон, разговор был окончен, и мы к нему не возвращались, что не могло не радовать. Хотя бы потому, что мне нечего ей сказать.
После ужина мы играем в какую-то настольную игру. Так по-домашнему и к моему удивлению очень увлекательно.
Я отправляюсь на кухню, когда все разбегаются по своим делаем, а Аня виснет на своем парне. Предпочитаю уйти подальше от любых проявлений любви.
Я вздрагиваю, когда на кухне неожиданно появляется Давид. Он останавливается и напрягается при виде меня. Могу с уверенностью сказать, что он пришел сюда не за мной. Поэтому он просто разворачивается и собирается уйти.
— Ты не прав — говорю я первое, что приходит мне в голову, чтобы его остановить. И это работает. Он останавливается, а потом медленно оборачивается и дарит мне вопросительный взгляд.
— И в чем же я не прав? — спрашивает он и делает несколько шагов вперед.
— Я не развлекалась с тобой, ясно. С Антоном мы действительно расстались.
— Но ты забыла ему об этом сказать. — усмехается Давид.
— Я ему говорила и это не мои проблемы, что он ничего не понял.
Давид издает смешок и на его лице появляется улыбка — значит, это мои проблемы, что ты не можешь доходчиво объяснить своему бывшему, что между вами все кончено? Думаешь, мне нравится смотреть, как кто-то зажимает мою подружку?
— Он не зажимал меня и если ты не заметил, я его отталкивала. — говорю я.
— Не заметил — грубит Давид и его улыбка пропадает. Он смотрит на меня своими бледно-голубыми глазами так, будто мы вообще никогда не были близки. Как у него, получается, быть таким холодным, в то время как я уже вся покраснела. — Ты выходит у меня бесхребетная. Так трудно сказать твердое нет, встать и уйти?
— А почему же ты не сказал твердое нет той девчонке, что тебя лапала? — говорю я и сжимаю руки в кулаки. Я хочу подойти и начать его колотить. Даже не знаю, откуда берется это злость на него. Хотя не на него, на ту девчонку, что его трогала.
Давид прищуривается и мне кажется, что на мгновение его лицо окрашивается удивлением. Я вскрикиваю, когда он двигается, хватает меня и прижимает к стене. В его глазах ярость, а пальцы до боли сжимают мою талию.
— Отпусти — щиплю я и поджимаю губы.
— Куда потом отправились? В кино или к нему домой?
— Ты прекрасно знаешь, что я не хотела идти на этот дурацкий ужин или обед. И никуда мы не ходили — говорю я пытаюсь высвободиться, но он еще сильнее прижимает меня к стене. Улыбается, ему нравится, что я пытаюсь освободиться. — Может хочешь рассказать куда ты отправился, когда просто вышел вон, вместо того, чтобы рассказать всем о нас.
Давид открывает рот, чтобы что-то сказать, но сразу же закрывает, не находя слов. Воздух между нами заряжен настолько, что будто трещит. Я силой толкаю его в грудь, но он не двигается и я начинаю колотить его в грудь, он отпускает мою талию и хватает мои руки а потом поднимает над головой и сильнее прижимается ко мне.
— Пусти меня! Отпусти, убери свои руки! — щиплю я, теперь я разозлилась на него. И вместо того, чтобы отпустить меня он наклоняется, и я перестаю вырываться, как только его губы накрывают мои. Мы целуемся. Так будто не виделись целую вечность. Давид отпускает мои руки, и я тут же прижимаю