Читать интересную книгу Земля Санникова. Плутония (сборник) - Владимир Обручев

– Кроме хищных зверей, в лесах живут дурные люди, гораздо опаснее зверей.

– Это интересно! – сказал Ордин товарищам.

А Горохов спросил:

– Что это, тоже онкилоны? Почему они опасны?

– Нет, это не онкилоны. Это дикие люди, и мы постоянно воюем с ними. Они очень сильные, и один на один мы не можем бороться с ними. Мы называем их «вампу», что значит «голые люди».

– Где же они живут?

– Они живут дальше, на востоке нашей земли. Они прячутся в лесах, нападают иногда на наши жилища, когда воины на охоте, и убивают стариков и детей, а женщин уводят. Мы очень боимся их. И вы с ними не справитесь, если они нападут на вас из засады с большими дубинками, копьями и ножами.

– Разве их так много?

– Мы не знаем сколько. Когда наши предки пришли в эту землю, она вся была заселена этими дикими людьми. С ними долго воевали и вытеснили их на восток.

– У них тоже есть жилища?

– Нет, они живут зимой в пещерах, а летом на деревьях, как птицы в гнездах…

– Вот чьи следы мы видели во время прошлой экскурсии! – заметил Горюнов.

– У них есть живые боги, огромные и очень злые, – продолжал Амнундак. – Они приносят им жертвы.

– Какие такие боги?

– Видели вы на нашей земле большого зверя с рогами на морде?

– А, носорога! Да, видели.

– Их боги еще гораздо больше. Но вместо рога у них на голове пятая нога или рука, длинная и гибкая. Этой ногой зверь ломает лес, схватывает людей, бросает их на землю и топчет остальными ногами.

– Вот так зверь! – удивился Горохов.

– У этого зверя из пасти торчат два длинных белых зуба, как клыки у медведя, но гораздо длиннее и толще.

– Очевидно, это слоны! – догадался Горюнов.

– Уж не мамонт ли? – предположил Ордин. – Слонам на севере не место. Есть ли у него мех? – обратился он через Горохова к вождю.

– Да, он мохнатый, шерсть на нем красная.

– Разве у мамонта шерсть была красная? – недоумевал Костяков. – Я думал, судя по картинкам, что она была черная.

– Это неверно, – заметил Ордин. – На трупах, найденных в Сибири, шерсть была красно-бурая или рыжая… Но неужели вампу удалось приручить мамонтов?

– Этими зубами, – продолжал вождь, – зверь роет землю и добывает корни, которые съедает, а зимой сгребает снег, чтобы найти траву. Эти зубы нам очень нужны, мы делаем из них самые лучшие ножи, копья, стрелы, но нам редко удается убить этого зверя: дикие люди очень стерегут своих богов.

– Тем более интересно познакомиться с вампу и с их домашними мамонтами! – воскликнул Горюнов.

– Я все рассказал вам, – закончил Амнундак. – Вы знаете теперь, что вам одним к диким людям идти нельзя. Они убьют и съедят вас, а для онкилонов начнутся беды. Мы будем охранять вас; все воины пойдут с вами к диким людям. Мы начнем большую войну, чтобы их уничтожить. Ваши молнии помогут нам убивать вампу и их богов.

– Карательная экспедиция, – засмеялся Ордин, – и мы в роли палачей! Не особенно лестно.

Но онкилонам слова вождя пришлись по душе. Они, очевидно, имели веские причины, чтобы так ненавидеть вампу. Такие свирепые соседи, конечно, не могли быть приятны мирному племени, ушедшему из-за войн с материка.

Исчерпав тему о вампу, Амнундак заявил, что пора приготовить гостям место для ночлега. В занимаемой им с семьей скошенной части землянки против входа женщины очистили половину, разостлали на земле оленьи и медвежьи шкуры и положили даже подушки – валики из кожи, набитые оленьей шерстью. Эту половину отгородили от оставшейся для семьи вождя, расставив в ряд сундучки с домашним скарбом, и Амнундак предложил гостям ложиться спать. В двух остальных, боковых частях землянки онкилоны уже укладывались; мужчины раздевались донага и складывали одежду в изголовье, а оружие возле себя. Один воин остался на карауле у входа, а трое легли, не раздеваясь, у костра и в проходе, чтобы сменять его поочередно. Караульный поддерживал огонь, согревавший землянку, и время от времени выходил наружу за дровами. Менялись также воины, караулившие оленье стадо на поляне и перекликавшиеся друг с другом.

Ночь прошла спокойно. Онкилоны стали просыпаться на рассвете. Прежде всего поднялись женщины, усилили огонь и стали жарить мясо и калить камни для варки супа; другие побежали доить оленей и для этого одевались, потому что на дворе было свежо. Они надевали своеобразную кожаную одежду, в которой панталоны были соединены с курткой в одно целое с большим разрезом на груди. Женщина сначала просовывала ноги, а затем быстро поднимала одежду на туловище и засовывала руки в короткие рукава. Вернувшись в землянку, она легким движением плеч спускала куртку – и вся одежда соскальзывала к ногам.

Путешественники, лежа на своих шкурах, с интересом наблюдали, как быстро и легко одевались и раздевались женщины и как почти голые хлопотали по хозяйству у огня, ярко освещавшего их смуглые тела.

Путешественники обратили внимание на то, что молодые женщины и девушки, которых легко было отличить от первых по их четырем косам, посматривают частенько в их сторону, перешептываются и хихикают. Легко было догадаться, что красавиц занимал вопрос, на ком из них остановится выбор могущественных чужеземцев, когда они станут брать себе жен на весеннем празднике.

Горохов подслушал, что онкилонок всего больше интересовали густые усы и бороды его трех товарищей и их светлая кожа.

У онкилонов растительности на лице почти не было, только у стариков вырастали жиденькие усы и тощая бородка. Горохов, как якут, в этом отношении был похож на онкилонов и имел такую же смуглую кожу, так что он онкилонок не привлекал.

Пока женщины хлопотали, мужчины не торопясь одевались, потом осматривали свое оружие. То из одного, то из другого угла землянки раздавались детские голоса, иногда плач младенца, на который спешила та или другая из женщин, чтобы покормить его грудью.

Мало-помалу все поднялись. И начался завтрак с тем же однообразным меню – жареным и вареным мясом, только вместо холодного молока из бурдюка дали горячее, разбавленное водой и слегка заправленное мукой из водяных орехов, нечто вроде супа, в котором плавали маленькие кусочки поджаренного сала. Суп оказался достаточно вкусным.

За завтраком спросили вождя, сколько лет онкилоны живут на Земле Санникова. Путешественники уже узнали, что у этого народа нет никакой письменности и все сведения о жизни предков передаются в виде преданий из поколения в поколение, может быть, украшенные вымыслом. Но оказалось, что примитивная летопись у онкилонов имеется.

– Больше четырехсот лет, – ответил Амнундак, немного подумав. – Если хотите знать точно, то пойдем сейчас к шаману; возле его жилища есть камень, на котором каждый год отмечен.

После завтрака путешественники в сопровождении вождя и десятка вооруженных воинов отправились по широкой тропе через лес на запад. По дороге Амнундак указал гостям искусно скрытую западню на тропе – квадратную яму глубиной более двух метров, перекрытую тонкими жердями, ветвями и старой листвой. В такие западни изредка попадали быки, лошади и даже носороги, которых онкилоны приканчивали копьями и стрелами.

– Таких ловушек довольно много на звериных тропах нашей земли, и вы можете тоже попасть в них, если будете ходить без проводника, – предупредил вождь.

– Впереди нас, – возразил Горюнов, – всегда бежит собака, которая умнее носорога и быка; она остановится перед западней и обнаружит нам ее.

– Онкилонам собаки были бы очень полезны, – заметил Ордин, – и для охоты, и для караула жилища, и при войне с дикими людьми.

– Вот ваши собаки размножатся у нас, и через несколько лет мы будем иметь сторожей! – сказал Амнундак с такой уверенностью, что собеседникам осталось только переглянуться с усмешкой.

Вскоре свернули с большой тропы в сторону и вышли на небольшую поляну с жилищем шамана; оно было того же типа, как землянка вождя, но гораздо меньше, потому что шаман жил только с одним учеником и старой женщиной, готовившей пищу.

Шаман, очевидно, уже предупрежденный о посещении, ожидал гостей у порога землянки и ввел их на почетные места против входа. Внутренность жилища походила на своеобразный анатомический музей: на четырех столбах на перекладинах и под откосом боковых стен белели черепа жертвенных оленей, быков, лошадей, а над почетным местом красовался череп носорога с огромным рогом.

Как только гости уселись, старуха подала угощение, состоявшее из вареного мозга, языка и губ жертвенного оленя, которого чужеземцы убили накануне своими молниями. Эти лакомые части жертвенных животных всегда доставались шаману, как служителю божества.

Узнав от Амнундака желание гостей посмотреть камень, на котором записаны годы жизни онкилонов, шаман после завтрака повел их дальше на запад. Тропа вскоре вывела на окраину котловины. И здесь возвышалась высокая неприступная стена того же черного базальта, вершина которой скрывалась в тучах, низко висевших в этот день над котловиной. У подножия обрыва, как и в других местах, лежали россыпи и глыбы свалившихся сверху камней, покрытых лишаями. Среди них выделялась огромная глыба в несколько сот тонн весом. Пространство вокруг нее было очищено от камней и выровнено в виде широкого круга. Перед этой глыбой совершали моления и приносили жертвы. Кости жертвенных животных лежали грядкой вдоль подножия глыбы, окаймляя черный камень зловещей белой полосой.