Надо сказать, что Максим всегда был честен с ней. Он – человек совершенно несемейный, сказал он примерно через полгода после знакомства, как раз тогда Аля начала задумываться и если не строить планы полноценной семейной жизни, то хотя бы мечтать о том, чтобы они жили вместе.
«Я не мыслю себе жизни без своей любимой работы, а для работы мне требуются тишина, покой и одиночество, – говорил Максим. – Хозяйство, ремонт квартиры, обязательные воскресные походы к теще не для меня. Да меня инфаркт хватит, если утром я найду на письменном столе список хозяйственных дел! Дорогой, купи сметаны для борща, отдай в ремонт мои зимние сапоги и не забудь вынести мусор!» – пропищал он мерзким голосом, пародируя неизвестную женщину. Аля надеялась, что не ее.
Она тогда улыбнулась и сказала, что вовсе не все женщины такие, многие ценят своих мужей, гордятся их работой, пытаются создать условия… В общем, вышло неубедительно. Максим только рукой махнул, присовокупив, что жены именно пытаются создать и ничего у них не выходит.
Он так часто повторял, что никогда не станет семейным человеком, что Аля привыкла сводить все к шутке. Хотя иногда становилось очень обидно.
– Ведь это представить невозможно! – разглагольствовал Максим. – Всю жизнь какая-то женщина станет мелькать передо мной в ночной рубашке и стоптанных тапочках! Много лет одно и то же…
Однажды во время такого разговора Аля не сумела совладать со своим лицом, и Максим тут же это заметил. Надо отдать ему должное, он очень внимательный человек. Во всем, что напрямую не касается семейной жизни, он чуткий и ласковый. Он хорошо к Але относится, ни разу не говорил с ней грубо.
– Пойми, родная. – Тогда Максим обнял ее за плечи и привлек к себе. – Меня надо принимать таким, какой я есть. Я честно тебе говорю, что не хочу обременять себя семьей. Охотно допускаю, что многие мужчины находят счастье в детях, но только я не из их числа. Только представить – это же навсегда! С этим ничего не поделаешь! Вечно они орут, хнычут, дерутся, все ломают, пачкают, в доме грязь и беспорядок! Видал я такие семейки: дети в соплях, кругом валяются сломанные игрушки, весь день орет телевизор, а муж с женой постоянно ругаются. Послушай, возможно, с моей стороны это эгоизм, но я такого не вынесу. Вот на Западе живут же люди без детей…
Аля тогда кивнула и поскорее отвернулась. Она отгоняла от себя эти мысли, уговаривая себя, что люди разные, а Максим несомненно прав в одном: его надо принимать таким, какой есть, не пытаясь настоять на своем. Он ей нравился, очень нравился, Аля привыкла к нему за три года, но все же…
– Что притихла? – в нерадостные мысли ворвался мамин голос. – Ты вот на меня сердишься, а я же вижу, что у тебя не все в жизни гладко, есть проблемы…
Ну вот, начинается… Ну, не может мама остановиться, обязательно ей нужно провести воспитательную беседу!
Тут с Алей что-то случилось. Вместо того чтобы отвести глаза и долго мямлить что-то несусветное, оправдываться в несуществующих грехах и покорно выслушивать мамины глубокомысленные сентенции, она встала, с грохотом отодвинув стул, и отчеканила, глядя в изумленные глаза матери:
– Как бы там ни было, это моя собственная жизнь. И я сама в ней разберусь. А если нет, то сама наделаю ошибок и сама потом буду от них страдать. А если мне понадобится твой совет, то я сама тебе об этом скажу! Сама! Понятно?
Мама в полной прострации опустилась на стул.
– Спасибо за ужин, пойду я, мама, завтра на работу рано…
Аля повернулась и встретилась глазами с отчимом. Оказывается, он стоял за дверью кухни и, надо думать, слышал Алины слова. Показалось ей или нет, что в его глазах засветился одобрительный интерес? Во всяком случае, былого равнодушия Аля больше не почувствовала.
Мама не вышла ее проводить в прихожую, отчим сам запер за ней входную дверь. На прощание они обменялись вполне приветливыми взглядами.
– Заходи, не забывай! – бросил он.
Ого, какой прогресс! Раньше и «Доброе утро» не всегда говорил, не то что проститься по-человечески…
Так что вечер прошел незаметно, а следующий Аля провела в парикмахерской – давно пора уже было заняться прической.
На следующий день на работе, как всегда, была запарка, и Аля совершенно забыла про разговор с Дашей. Но когда рабочий день уже подходил к концу, она получила от подруги эсэмэску странного содержания:
«Обстоятельства требуют немедленного настурция. Компас срочно немезида».
Аля изумленно уставилась на этот текст, перечитала его три раза, но все равно ничего не поняла.
Тогда она набрала Дашкин телефон, но равнодушный голос оператора сообщил, что абонент временно недоступен.
– Вот охламонка! – раздраженно проговорила Аля. – Наверняка телефон разрядился!
Она еще раз перечитала сообщение.
У Дашки явно усложнились обстоятельства, и ей срочно понадобился испанский компас. Допустим, но спрашивается, при чем здесь настурция и Немезида?
Насколько Аля помнила, Немезида – греческая богиня мести, в чьи обязанности входило наказание преступников.
Что же это значит – что им грозит наказание за похищенный из замка компас? Ерунда какая-то!
Аля снова набрала телефон, но результат прежний – абонент недоступен.
Что делать? Позавчера они договорились, что Даша будет ждать ее у себя дома после работы. Значит, надо ехать к ней, тем более что ей срочно понадобился компас. К счастью, Аля его на этот раз не забыла, он лежал на дне сумки.
Быстро собравшись, она отправилась в Автово, где жила подруга по отпуску.
Сверившись с адресом, Аля нашла вполне приличный, недавно отремонтированный сталинский дом.
На подъезде был установлен домофон, но Аля не успела им воспользоваться: у открытой двери возилась молодая привлекательная бабушка, которая пыталась вкатить в подъезд широченную коляску с двумя очаровательными внуками: на одном была панамка в клеточку, на другом – в цветочек.
Аля помогла ей вкатить коляску и поднять ее к лифту. По дороге один из мальчишек успел выбросить погремушку. Бабушка подобрала ее со счастливой улыбкой.
Лифт был небольшой, поэтому дама с коляской уехала первой. Аля снова вызвала кабину и поднялась на четвертый этаж.
Снова сверившись с записной книжкой, она подошла к квартире номер шестнадцать и нажала на кнопку звонка.
Внутри что-то упало, затем наступила тишина.
Аля позвонила еще раз.
За дверью послышался подозрительный шум. Там что-то передвигали, кто-то шаркал ногами и шумно дышал.
Аля удивленно прислушалась, на всякий случай еще раз проверила номер квартиры – нет, никакой ошибки, это именно шестнадцатая квартира.
Ну что это такое, в конце концов? Ведь Дарья сама назначила ей время, да еще прислала какое-то странное сообщение, напоминая о встрече, – а теперь не хочет открывать!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});