— Круто выглядишь! — все так же ехидно улыбаясь, произнес он, — будто тебе лет десять.
Я даже не удивилась насмешкам над моей внешностью. Как бы хорошо он ко мне не относился, но подколы оставались для него святым. Единственное, что я могла сказать в его оправдание, это то, что с другими он шутил намного жёстче.
Но смешки меня сейчас мало интересовали, так что я недовольно нахмурила брови и укоризненно взглянула на великовозрастного охламона, который даже не скрывал, что пытается сбить меня с толку.
— Меньше знаешь — крепче спишь! — выдало рыжеволосое нечто, уворачиваясь от моего удара.
Парень вскочил на ноги, как ураган пронёсся по комнате и завалился на кровать, не удосужившись даже снять обувь. Ну действительно, правило "не мое и ладно" не работает с близкими друзьями. Потому я поспешно столкнула его на пол и отряхнула покрывало.
Мне ещё здесь спать, а он безобразничает! М-да. Звучит так, будто у меня сейчас или молочные зубы выпадут, или коренные от возраста. Старею.
— Ты бы мне все равно не поверила, — бурчание с деревянного стола.
Я упала на кровать и завернулась в одеяло. В комнате уже было зябко, да и хотелось спрятаться.
Помню, в детстве я часто пряталась под кровать, когда было страшно или грустно. Возможно ощущение "крыши" над головой или замкнутое пространство помогали сосредоточиться на чем-либо. И рано или поздно я вылезала, чувствуя себя лучше.
Вот и сейчас захотелось сделать так же, будто детская глупость помогла бы унять противоречивость души и страх будущего. Я, скорее всего, и под кроватью не помещусь! Да и не думаю, что мне станет легче, потому как в детстве абсолютно все на пару минут кажется концом света, пока не отвлечешься на что-то другое.
— Показал бы — поверила! — я зевнула и потянула руки в стороны, разминая затёкшие суставы.
— А сейчас ты сразу поверила?
Действительно. Почему-то на словах все звучало намного логичнее, нежели в реальности. Я даже открыла рот, но не знала, что на это ответить. Он был прав как никогда. Однако только стало ли мне от этого легче?
— Да и нельзя мне было рассказывать, — Барсик поудобнее расположился на столе и с интересом начал рассматривать канцелярию, что принесла мне служанка ещё прошлым утром.
Интересный он — везде найдёт оправдания. Да такие, за которые не зацепишься. И что вообще может значить эта фраза?
— Почему?
— Сама подумай: люди не должны знать о магии. Они всегда пытаются найти более легкое решение, пройти по менее извилистому пути. Магия отбросит Фобос на десятки лет по уровню развития.
Это было логично. Да только звучало будто там, в мире где я жила шестнадцать лет, существует маг или скопление магов, которые контролируют все это с какими-то своими целями. Конечно, это было интересно, правда эта информация сейчас явно была лишней. Голова и так медленно соображала и немного пухла от кучи знаний, которые я раздобыла за последнее время. Все их необходимо как-то структурировать, а не накидывать кучу, заставляя меня напрягаться на пределах возможного.
— Мама тоже про это знала? — обреченно спросила я.
— Угу.
На самом деле это было очевидно, но по какой-то значимой только для меня причине, это стало верхушкой стены моего терпения.
Я вскочила на ноги, скинула тут же упавшее на пол одеяло и всплеснула руками.
— Отлично! Чего ещё я не знаю?!
Барсик, увидев мою откровенную злость, усмехнулся как мартовский кот и тоже поднялся. Пара неспешных шагов, во время которых я мысленно корчусь от вальяжности парня, и он подходит на максимально комфортное расстояние. Для него естественно. Я тут же отступаю на два шага назад, ощущая на себе моральное давление. Барислав на это лишь закатывает глаза, явно считая меня если не сверхвредной, то упрямым чудовищем преисподней.
— Давай потом об этом поговорим, — он медленно приближается и берет пальцами кудрявую прядь, — я пришёл спросить как ты себя чувствуешь.
Последнюю фразу он пробурчал словно мартовский котяра, так что я тут же отпрянула, не желая даже продолжать эту тему.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нормально, — я вновь села на кровать, оставив парня стоять в одиночестве посреди комнаты.
Никак не припомню чтобы он так себя вёл раньше. С одной стороны это вызывало кое-какие подозрения, но с другой — Барсик всегда был моим лучшим другом, а это значит лишь то, что я была нужна ему и без магии. Пусть даже и "темной", как выразился он ранее. Надеюсь, кстати, я правильно его поняла, и он говорил именно об этом.
— Не обижайся, я не мог по-другому, — он внимательно разглядывал мою насупленную физиономию, будто желал увидеть в ней намного больше эмоций и мыслей, чем я показывала.
Этакий взгляд кота перед прыжком, что пытается разглядеть в своей добыче как можно больше страха, дабы насладиться ещё сильнее. Так, что у меня вообще за сравнения пошли? Не думаю же я, что Барислав злодей или желает мне плохого?
— Угу. Мне прямо легче стало! — огрызнулась я, но тут же посмотрела на него виновато.
Нервы с этими мирами шалить начали. Кошмара в общую массу добавляли отец, Майкл, мужчина из леса и та куча людей, что мелькнули в моей жизни, но не в памяти.
— Я пытался не дать забрать тебя! Но не успел. Сейчас я такой ошибки не совершу! Я сорву планы твоего папочки!
К фразе не хватало только злодейского смеха, хотя поднятая голова с высокомерным выражением лица присутствовала, так же как и эгоизм, что уже переливал через край.
Но интересовало меня совсем другое:
— Какие ещё планы?
Барсик искоса на меня взглянул, чувствуя, что рыбка уже на крючке. Естественно мне было интересно, только вот выражение лица и собственную хитрость парень скрывать не собирался, потому сейчас я ждала как минимум предложения на тему "Тогда умоляй меня рассказать" или "А что я получу взамен?".
— Он собирается продать тебя, — неожиданно произнес Барислав.
Фраза повергла меня в шок, так что я села ровнее, пытаясь поднять упавшую чуть ли не на пол челюсть.
— Что? — отмерла я.
Это был явно звездный час Барсика. По крайней мере, именно так он думал. Подбородок поднялся выше облаков, нос выше атмосферы, а самооценка… даже не знаю куда.
Все это мешало мне сосредоточиться на собственных мыслях, а не тихо хохотать от выражения его лица.
— Он хочет выдать тебя замуж за деньги.
Смешно мне перестало быть в ту же секунду. Я замерла, словно статуя на площади. От истерики спасал только ледяной, но при этом весьма свежий воздух из разбитого окна и собственный контроль.
Разве в современном обществе возможно "такое"? Мы же не в средневековье живем и не… Черт! Это другой мир! Правила здесь также другие. Что уж говорить о запрете на одежду, открывающую хоть какие-нибудь участки тела. Спасибо что не паранджа.
Все это я понимала ещё до того, как сказал Барсик. Это было логично и пряталось на задворках подсознания, ожидая своего часа. Время пришло, да только осознание от этого приятнее не стало. Разве мысли могли сгладить углы кошмара, в который я попала? Да даже Дом не казался мне настолько ужасным!
— До шестнадцати тебя никто не тронет, поэтому…
— Почему до шестнадцати? — перебила его я.
Почему то сейчас для меня перестали быть важными какие-либо правила. Я в единый миг осознала, что зря тихо сидела в уголке, наблюдая, как собственная жизнь принимает не очень приятные обороты.
— Иначе ты потеряешь магию.
Значит, до этого времени мне ничего не сделают. Я защищена и… все встало на свои места. Бабушка не зря подменила документы о моем рождении. Сейчас я была уверена, что это сделала именно она. Да только что она получит взамен своих действий? До моих семнадцати остаётся не больше двух месяцев, а по бумажкам полгода до шестнадцати. Зачем нужна путаница, если нет каких-либо условий, чтобы сойти с колеи, выбраться из трясины и обойти законы?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я тут же открыла рот, чтобы задать возможно один из судьбоносных на этот момент вопросов, как в коридоре послышался отчетливый перестук каблуков, и Барсик понёсся к окну, запрыгнув на подоконник.