Читать интересную книгу Тайна «Ночного дозора» - Наталья Александрова

— Доброе утро, пан Дмитрий! — раздался в трубке жизнерадостный голос Катаржины Абст. —Чем занимаетесь? Я вас не разбудила?

— Нет, что вы, — Старыгин попытался не выдать своего беспокойства. — Я гуляю по Малой Стране…

— Ну и чудесно! Я как раз неподалеку. Мы можем встретиться возле Валленштейнского дворца. Вы знаете, где это?

— Найду, — Старыгин обрадовался. Ему не хотелось оставаться одному, он был рад услышать знакомый голос.

Путь лежал мимо отеля, Старыгин заглянул в холл через стеклянные двери и увидел, что ночной портье уже сменился. Вместо него за стойкой сидела молоденькая светловолосая чешка с не правдоподобно огромными голубыми глазами. Старыгин поднялся в номер, наскоро побросал в сумку вещи, рассовал по карманам мелочи и вышел, удачно миновав встречу с горничной, которая могла его запомнить. Он расплатился с девушкой за стойкой и вернул ей ключ. Небесное создание одарило его на прощанье дежурной улыбкой и похлопало голубыми глазами.

Прошагав два квартала, Старыгин облегченно вздохнул. Если полицейские и станут расспрашивать служащих близлежащих отелей, они не скоро доберутся до ночного портье, к тому времени Старыгина он может позабыть. А он снимет номер в другом отеле, подальше отсюда. В конце концов он не виноват в смерти того человека, он точно помнит, что не толкал его в глубину подвала.

Он не сразу узнал пани Катаржину. Он ожидал увидеть высоченную худую девицу в джинсах и коже, а его встретила романтичная пани в длинных развевающихся одеждах. Впрочем, насчет романтичности Старыгин тут же усомнился, потому что при ближайшем рассмотрении одежда пани напомнила ему детскую загадку про капусту — «Сто одежек и все без застежек».

Длинная пышная юбка с воланами, блузка явно из бабушкиного гардероба — тонкого белого батиста с вышитыми по вороту наивными голубенькими незабудками, поверх блузки — короткая вылинявшая майка, так что блузка торчала снизу, а сверху еще курточка — кожаная, но не та что вчера, а самая обычная. Кажется, было что-то еще, Старыгин не стал приглядываться. Наряд довершали длинный полосатый шарф и торба на завязочках.

Старыгин в общем-то был равнодушен к дамским нарядам. В данном случае он не мог не признать, что хоть на первый взгляд все вещи были абсолютно разные, но по цвету отлично подходили друг к другу, что ему, как человеку с большим художественным вкусом несомненно импонировало. Второй приятный момент заключался в том, что не нужно было задирать голову при разговоре с рослой пани, поскольку сегодня вместо туфель на высоченных каблуках на ногах у нее были простые сандалии, похожие на те, что лежали в потертом чемодане маленького Димы Старыгина, когда родители отправляли его с детским садом на дачу в деревню «Большие Опенки».

Она не слишком удивилась, увидев его с сумкой, но все же спросила, не собирается ли он уезжать. Старыгин нехотя ответил, что съехал из отеля и пробормотал что-то насчет неудобного номера и шумных соседей. Тонкие черные брови поднялись к вискам, глаза удивленно блеснули, но пани тут же рассмеялась и сказала, что пока поставит его сумку к одним знакомым владельцам магазинчика открыток и сувениров.

* * *

Через четверть часа они шли с Катаржиной вдоль нарядного пруда в саду дворца. Под темной поверхностью воды проплывали, сверкая спинами, крупные медлительные рыбы.

— Скажите, Катаржина, кто такой хозяин глиняного слуги? Ведь, если я не ошибаюсь, речь идет о Големе? — начал Старыгин осторожные расспросы.

— Ну конечно! — Катаржина расхохоталась, смех был резкий, но весьма заразительный. — Стоило вам провести ночь в Праге, и вы уже заражены ее легендами! Ну да, это самая известная легенда средневековой Праги. Во времена императора Рудольфа, покровительствовавшего алхимикам и астрологам, в пражском гетто жил раввин Лев, прекрасный знаток каббалы. Он слепил из глины человеческую фигуру, вложил ей в рот бумажку с магическим заклинанием — такая бумажка называется шем — и глиняный человек, или Голем, как его называли, ожил. Голем помогал своему создателю — он носил воду, рубил дрова и выполнял прочую тяжелую работу. Только каждый вечер у него нужно было непременно вынимать изо рта шем, чтобы Голем мог отдохнуть. Однако однажды раввин торопился на вечернее богослужение и забыл вынуть шем изо рта своего слуги. Голем пришел в неистовство и принялся крушить все подряд. Раввина позвали соседи, он прибежал, и с трудом сумел вытащить шем. Голем навсегда превратился в бесформенную глиняную глыбу, которую и сейчас еще показывают посетителям старого гетто…

Катаржина сделала эффектную паузу и закончила, драматически понизив голос:

— Впрочем, многие старожилы Праги утверждают, что каждые тридцать три года Голем появляется на улицах Йозефова…

— Йозефова? — переспросил Старыгин.

— Ну да, так называют еще пражское гетто, квартал получил это название в честь австрийского императора Йозефа II, по приказу которого гетто было полностью перестроено во второй половине восемнадцатого столетия.

— Простите, что перебил вас.., так что говорят старожилы?

— Что Голем торопливо проходит по улицам гетто, и многие видели его издалека. Он высок ростом, безбород, с плоским невыразительным лицом и слегка раскосыми глазами…

Старыгин невольно вспомнил сидящего на ступенях человека из своего сна. Впрочем, у того вовсе не было лица.

— Еще одна странность есть в появлениях Голема. Он идет навстречу человеку, но при этом постепенно уменьшается, как будто уходит вдаль, пока вовсе не исчезает…

— Но это, разумеется, легенда, и могилы хозяина глиняного человека не существует?

— Отчего же! Голем, конечно, легенда, но его создатель, большой знаток каббалы раввин Лев историческое лицо, человек, живший в гетто в семнадцатом веке, и его могила сохранилась. Она относится к числу самых посещаемых надгробий на старом еврейском кладбище. И все-таки, скажите, почему эта легенда так вас заинтересовала?

— Ну.., хотелось бы взглянуть, я бывал в Праге, но никогда не посещал это место…

— Все ясно, — укоризненно сказала Катаржина, — вы решили совместить приятное с полезным. Погулять по весенней Праге и осмотреть достопримечательности. Устроили себе отпуск! Это в то время, когда «Ночной дозор» может быть уже вывезли из России!

— А может быть, его туда и не ввозили, — ответил Старыгин.

Ему не понравился ее тон. Дмитрий Алексеевич очень не любил, когда с ним разговаривают таким сварливым тоном. Еще он не любил женщин, которые помыкают и командуют. Именно поэтому он счастливо дожил до сорока с лишним лет в обществе кота Василия, и никакая женщина не могла затесаться в их теплую компанию. Следует отметить, что таких было не слишком много.

Надо отдать должное пани Катаржине — она тут же опомнилась. И даже пробормотала извинения.

— Я так волнуюсь, — она взяла Старыгина за руку и заглянула в глаза. — Промедление в таких делах смерти подобно!

— Русские в делах обычно руководствуются поговоркой «Поспешишь — людей насмешишь!», уклончиво ответил Старыгин и взглянул на часы.

До встречи с фотографом было еще достаточно времени.

— А далеко до этого кладбища?

— Нет, Йозефов находится в самом центре Старого Города, нам достаточно перейти на правый берег Влтавы, а там — рукой подать… — послушно ответила Катаржина, и Старыгин мысленно порадовался своей маленькой победе.

Они миновали предмостные башни и перешли реку по знаменитому Карлову мосту, как по галерее под открытым небом — между двумя рядами старинных статуй и скульптурных групп.

Катаржина на мгновение задержалась перед статуей святого Франциска Серафинского и прочла надпись на каменном свитке:

«Ибо Ангелам Своим заповедает о тебе — охранять тебя на всех путях твоих».

Пройдя под огромной Староместской предмостной башней, они оказались в Старом Городе.

— Здесь проходила «коронационная дорога», по которой чешские короли поднимались на Град в день своей коронации, — сообщила Старыгину Катаржина.

Обогнув памятник Карлу IV и пройдя мимо собора Святого Сальватора, они свернули в одну из узких и живописных староместских улочек.

Вокруг теснились сувенирные лавки, маленькие магазинчики, в которых продавались богемский хрусталь, цветное стекло, сувенирные пивные кружки, нарядные куклы, плоские бутылки с карлсбадской настойкой «Беккеровкой», бутылки с абсентом, изделия из гранатов, календари с видами Чехии и репродукциями знаменитого чешского художника Йозефа Мухи…

Туристов постепенно становилось все больше, и они перетекали из лавки в лавку, фотографируясь на фоне средневековых домов.

Катаржина, не задерживаясь, быстро шла по этим улочкам, хорошо знакомым ей с детства, и наконец, после очередного поворота, остановилась и сообщила:

— Вот он, Йозефов. Вот это — Еврейская ратуша, видите, на ней необычные часы — их стрелки движутся в обратном направлении, отмеряя время, оставшееся до конца света. А вот это — так называемая Староновая синагога, она построена еще в тринадцатом веке.