Читать интересную книгу Вокруг Света 1993 №02 - Журнал «Вокруг Света»

Мы знаем уже, что роль смертоносной силы могли сыграть и грибки гистопласмосиса или какие-то токсины, но некоторые ученые выдвинули иную гипотезу: именно в этом случае все зло, идущее от могилы, следует приписать отнюдь не ядам или смертоносным микробам, а необоримой силе Ка.

Известно, что, прежде чем замуровать гробницу, египетские жрецы умерщвляли множество рабов, причем самым медленным и зверским способом. И дело здесь не только в том, что те знали тайны входов и ловушек, которые сами строили. Нет. Дело в другом: их Ка, полное ненависти, муки и отчаяния, концентрировалось в подземном склепе, и горе тому, кто попытался бы проникнуть в погребальную камеру! Неудержимое, слепое Ка — сгущенная ненависть — расправилось бы с ним. Но, наверное, вряд ли это может объяснить наша наука...

По материалам испанского журнала «Масайя» подготовил Ник. Лопатенко

Сакаджавеа (по следам знаменитой индеанки)

... Она не рассчитывала на признание потомков. Вела себя, как подсказывали вера и воспитание. И оказалась причастной к подвигу, вошла в легенду. Все это до сих пор поражает воображение — молодость страны совпала и с юностью женщины, почти подростка, которая с сыном на руках упорно пробивалась с экспедицией через дикие, необжитые края. Сакаджавеа... Она оказалась единственной женщиной в той экспедиции. Один из авторов публикуемого ниже очерка, побывав на северо-западе США, долго стоял перед памятником Сакаджавеа и смотрел на эту удивительную женщину — с длинными черными косами, в облегающем платье, с младенцем за спиной. И думал о том, как все это начиналось...

Эти события произошли на Дальнем, или Диком, Западе. Покоряя  неведомые тогда земли, люди, творившие славу и величие Америки, находились, образно говоря, в 50 милях от воды, в ста — от топлива, в тысяче — от бога и в трех футах— от ада...

Экспедиция 1804 года была организована по приказу самого президента Соединенных Штатов Томаса Джефферсона. Для этого важного дела он не пожалел даже расстаться со своим способным личным секретарем Мэриуотером Льюисом. Задача ставилась не простая — не только обследовать северо-западные области, но и установить их связи с Тихим океаном.

Кандидатура руководителя экспедиции была подобрана удачно: кому, как не президенту, знать своих людей. Армейский офицер Льюис прошел специальную научную стажировку. Помощником он взял товарища по военной службе капитана Уильяма Кларка. А у того была за спиной серьезная подготовка в армейской разведке. К тому же Кларк неплохо рисовал. Это владение карандашом закрепило за ним и репутацию искусного топографа. Они неплохо владели пером и вели обстоятельные дневники, надеясь напомнить о себе потомкам, если те забудут об их первопроходстве.

Начальнику предоставлялась свобода в выборе маршрута — главное, чтобы была достигнута поставленная цель — пробиться через Скалистые горы к океану. Президент не пожалел средств — экспедицию снарядили многочисленную и хорошо вооруженную.

Поначалу все шло гладко: плыли на пирогах по притоку Миссисипи — Миссури, и хотя те земли были еще «белым пятном», путешественникам помогала сама природа — равнина казалась одним из самых прекрасных мест на свете. Но потом начались трудности. Приходилось оставлять весла, тянуть лодки бечевой, волоком, идти вброд, по болотной грязи, под обвалами берегов. До исступления доводили зеленоголовые слепни и оводы.

Однажды разразившийся в прерии пожар чуть не стал причиной гибели Льюиса и Кларка: огонь пронесся с величайшей скоростью. Не все успели броситься в реку. Многие получили ожоги, двое индейцев сгорели. Чуть было не погиб мальчик-индеец, но, к счастью, на него успели накинуть невыделанную шкуру бизона сырой стороной наружу и тем предотвратили ужасную смерть (случай этот был описан впоследствии Фенимором Купером в одном из его романов).

Пройдя предгорья водой и посуху, участники экспедиции остановились на зимовку. А по весне снова тронулись в путь — счет пошел на третью тысячу миль. Их ждали такие дебри, что казалось, из них не выбраться...

И тут в самый, можно сказать, неподходящий и трудный момент появляется женщина. Только не «бледнолицая» из пуританско-пионерской семьи переселенцев, а индеанка. «Женщина-птица» — такое имя носила она среди соплеменников. И отличалась, как писали впоследствии путешественники, «выдающимся умом и независимым характером». Да и самоотверженности, выносливости, находчивости ей было не занимать.

Откуда она появилась, как будто посланная горными духами?

Как-то индейцы-шошоны продвигались в долину верхней Миссури. Предстояла охота на бизонов. Но по дороге напало враждебное племя. Девочка — тогда ей было всего лишь 11 лет — попала в плен. Бежала. В пути наткнулась на «лесных бродяг». Это были одни из первых европейских колонистов, в основном французы, которые все дальше и дальше проникали на запад и север от Великих озер, становились истинными первопроходцами. И не только потому, что искали новые охотничьи угодья — многие из них не ладили с правосудием, жаждали безграничной свободы.

Вольные охотники, они находили общий язык с индейцами, а особенно с индбанками: нередко заводили среди них по нескольку жен. Иные привязывались к детям, воспитывали, учили их европейским языкам. Но большинство все-таки были легкомысленными повесами.

Вот с одним из таких «лесных бродяг», французом Туссеном Шарбонно, свела судьба беглянку. Они стали мужем и женой. Правда, молва утверждает, что у француза был уже целый гарем краснокожих прелестниц. По тем же слухам, девочка вначале была продана ему как рабыня, а уже потом выдана замуж против ее воли. Но Сакаджавеа — так звали индеанку-шошонку — нужно полагать, произвела даже на него неизгладимое впечатление, потому как, когда она повстречала экспедицию, он не оставил ее, а пошел с ней. Конечно, француз-бродяга не годился в прообразы Кожаного Чулка — Зверобоя, но все же был человеком бывалым. Он зарекомендовал себя отличным поваром, хотя взяли его в качестве переводчика. Бесценным переводчиком оказалась Сакаджавеа. Зная индейские языки, она выясняла дороги, помогала в обмене лошадьми и в других полезных сделках с индейцами. Она была знакома с индейскими ориентирами и межевыми знаками, которые встречали путешественники. И на многих трудных отрезках пути вела экспедицию.

К отряду Сакаджавеа присоединилась весной 1805 года в деревушке манданов, сразу став полноправным двадцать девятым членом экспедиции. Но ей, пожалуй, приходилось вдвойне тяжелее: в феврале у нее родился сын, а уже в апреле она с младенцем на руках (вернее, привязанным к спине) двинулась вместе со всеми в дорогу. Фактически людей в экспедиции было всегда больше, до 45 человек,— постоянно присоединялись индейцы и проходили совместно какую-то часть пути.

Отряд был достаточно сильным, чтобы защитить себя, а при необходимости и устрашить противника. У солдат имелись не только ружья, но и небольшие пушки, которые можно было устанавливать и на лодках, и прямо на земле. И в то же время экспедиция была сравнительно подвижной и маневренной и могла продержаться, что называется, на «подножном корму»— охотой и рыбной ловлей. Дичи в этих землях хватало. И только в Скалистых горах и на реке Колумбии первопроходцам пришлось голодать и даже отведать конину и мясо собак. Одно время питались корнями, которые им показала Сакаджавеа. Узнали и вкус грибов, до того не употреблявшихся американцами.

Но там, где живности было в изобилии, отряд жил по-королевски. Случалось, люди съедали за день четырех лосей или даже целого бизона. В отряде были умелые охотники. Чтобы сохранить порох сухим, его держали в свинцовых бочонках, пустые бочонки переливали на пули. То была исключительная предусмотрительность — ничего не должно быть лишним в экспедиционном багаже. На тот случай, если бы не хватило пороха, люди Льюиса и Кларка смастерили духовые ружья. Они не понадобились, но очень пугали индейцев, и шумная стрельба из них стала обычной процедурой, когда нужно было продемонстрировать местным племенам мощь отряда.

И все же не обошлось без промашек. Путешественники вовремя не заметили ненасытную страсть индейцев (прежде всего на землях нынешних штатов Орегон и Вашингтон) к голубым бусам. Именно голубым, потому что они считались «бусами вождя». К другим же цветам индейцы были почти равнодушны. После того как отряд достиг побережья, у людей больше не осталось этих неожиданно ставших бесценными безделушек. Пришлось просить Сакаджавеа отдать свои собственные бусы в подарок индейцам, что она с легкой душой и сделала — для шошонов они не представляли большой ценности.

Вторая промашка касалась раскладной лодки, которую Льюис сконструировал сам. Каркас люди несли на себе через водопады и пороги. Обычную лодку пришлось бы тащить волоком, и на это ушло бы много сил. Все, казалось, было предусмотрено, пока судно не начали готовить для спуска на воду. Льюис, привыкший к восточным лесам и к каноэ из коры, думал, что и здесь он найдет подходящие деревья. Но леса тут были совершенно другими, а кора деревьев — тонкой. Не увенчалась успехом и попытка обшить лодку сыромятной кожей. Этот материал хорошо подходил лишь для небольших лодок индейцев-манданов. Но когда кожей обтянули детище Льюиса (назвал он его в духе изобретателей — «Эксперимент») и спустили на воду, лодка смялась в складки, появились трещины, и она тут же затонула.