Фотография оказалась особенно пригодной для исполнения географических карт. В 1870 году лишь при помощи фотолитографии немцам удалось изготовить карты для войны в таком количестве, что ими были снабжены все фельдфебели и вахмистры миллионной германской армии. Впрочем, фотография пригодилась не только для весьма быстрого копирования уже существующих карт, но и для составления новых. Так, Сивиаль составил очень подробные карты швейцарских Альп и Пиринеев при помощи камеры, к которой был приспособлен Шарлем Шевалье особый аппарат, дающий возможность измерять вертикальные и горизонтальные углы, вычислять высоты и. расстояния и таким образом получать при помощи фотографии самые точные данные о конфигурации местности, расположении высот и низменностей в виде поперечных разрезов геологических слоев и т. п. Всякий поймет, до какой степени важно такое приложение фотографии к составлению карт сухопутных и морских, как облегчает она труд географа и геодезиста, дополняя геометрическую точность плана точным и наглядным изображением самой местности. Услуги фотографии были по достоинству оценены и известными географами-путешественниками при их исследованиях новооткрытых областей Африки и Полинезии. Здесь фотография, кроме изображений новых областей и их карт, дала возможность собрать целые альбомы типов аборигенов новых стран, – альбомы несомненно крайне интересные в этнографическом отношении. С тех пор фотограф с его походным аппаратом сделался необходимым и постоянным членом всякой географической экспедиции. Недалеко, без сомнения, то время, когда не только при войсковых штабах, но во всяком мало-мальски значительном и могущем действовать самостоятельно отряде будут находиться свои походные фотографические аппараты, которые также могли бы иметь уже существующие во всех европейских армиях походно-телеграфные парки. Применение фотографии в топографической съемке началось еще в итальянскую войну 1859 года, а потом широко употреблялось во время франко-прусской войны 1870–1871 годов. Этот способ съемки в 70-х годах особенно тщательно разработан французским полковником генерального штаба Лоседа (Laussedat) при помощи упомянутого аппарата Шевалье, и вот в каких выражениях докладывал Парижской академии наук Аббади о значении фотографической топографии: «Прибор Шевалье не только способствует быстрой топографической съемке, но драгоценен для проверки уже сделанных другими способами планов. В мирное время он даст возможность без труда исправить наши кадастровые карты, столь богатые погрешностями. Во время войны он послужит развитию тактики, изображая с неподражаемой верностью различные эпизоды сражения. Но в особенности окажется он полезен для быстрой съемки плана осажденной местности».
Франко-прусская война 1870–1871 годов указала и еще одно немаловажное применение фотографии в военном деле: мы говорим об известных, так называемых микроскопических депешах, посылавшихся из Тура в осажденный Париж при посредстве почтовых голубей. Мысль об этих депешах и ее осуществлении принадлежали фотографу Дагрону, который воспользовался предоставляемою фотографией возможностью получать микроскопические изображения. С большого листа, на котором написаны были депеши, Дагрон снимал уменьшенные копии, умещавшиеся на нескольких квадратных сантиметрах, причем вес пластинки не превышал пяти сантиграммов (1/80 золотника), между тем как на ней находилось до трех тысяч букв. Для съемки употреблялось стекло, покрытое альбумином и сверху еще коллодионом. По высыхании коллодионная пластинка с отпечатанными на ней депешами скручивалась в трубочку, помещалась в отрезок гусиного пера и привязывалась под крыло почтового голубя. По прибытии в Париж депеши раскручивались в воде с примесью нашатырного спирта, затем помещались в фотоэлектрический микроскоп, и в несколько раз увеличенное изображение проецировалось на белом экране, с которого несколько писцов могли свободно списывать депеши. В течение последнего месяца осады фотографические депеши были единственным средством иметь в Париже известия из внешнего мира, от которого он был совершенно отрезан.
Услуги, оказанные фотографией науке, и теперь уже значительны; еще больше ожидается от нее в будущем. Так, физика уже успела извлечь пользу из фотографических изображений спектров, даваемых различными источниками света. В метеорологии фотография служит для записывания колебаний барометра, термометра и других приборов, значительно облегчая таким образом наблюдения и предотвращая случайные погрешности.
Принцип, на котором основано устройство приборов, отмечающих при помощи фотографии метеорологические наблюдения, заключается в следующем: аппарат собирает лучи какого-либо источника света на часть физического прибора, подлежащую наблюдению, например, на верхушку ртутного столба барометра. Позади инструмента при помощи часового механизма постепенно раскручивается лента светочувствительной бумаги, получающей свет через узкую щель. Если наблюдения производятся над барометром, свет проходит лишь над верхушкою ртутного столба, так что, когда лента бумаги раскрутится до конца, она представляет из себя часть, оставшуюся белою, и часть, потемневшую под влиянием света. Кривая линия, разграничивающая эти части бумажной полоски, в точности изображает колебания барометра, отмеченные самим прибором.
Еще больше, чем физике, помогает фотография медицине и биологическим наукам. Уже в сороковых годах известный доктор Дюшен из Булони, делая фотографические снимки людей, у которых он при помощи фарэдизации производил искусственные сокращения мышц лица, показал, какие из этих мышц отвечают за то или иное выражение физиономии.
Существует также возможность, пока, впрочем, больше теоретическая, фотографировать внутренности при помощи глазного, ушного и других зеркал и таким образом с большим удобством проследить за происходящими в этих органах под влиянием болезненного процесса изменениями. В восьмидесятых годах XIX века один очень интересный случай показал возможность применения фотографии в исследовании заболеваний кожи. Доктор Фогель рассказывает, что на только что снятом фотографическом портрете одной дамы он заметил множество рассеянных по лицу темных мелких точек, которых, однако же, на лице модели совсем не замечалось: на другой день дама эта заболела натуральной оспою. Таким образом фотография обнаружила уже начавшиеся в коже изменения в то время, когда ни простым глазом, ни даже при помощи сильно увеличивающей лупы невозможно было уловить что-нибудь ненормальное в строении казавшейся совершенно здоровой кожи. В парижском Сальпетриере, в отделении знаменитого Шарко, пользуются фотографией для уяснения различных положений тела у эпилептиков, каталептиков, страдающих пляскою святого Витта и других нервных больных в различные периоды этих заболеваний.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});